Телефон упорно не отвечал.
– Ну же, ну, — уговаривал его Васька, — хоть кто-нибудь возьмите трубку!
Однако прошло не меньше десяти минут, пока Васька не услышал в трубке запыхавшийся Ленкин голос:
– Алло!
– Лен, это я, — не стал терять времени Васька. — Я, кажется, понял, куда мог деваться дед!
– Ну и где он?
– Где, где? В Бухаре!
– Это что — шутка? — растерялась Ленка.
– Никакая не шутка! Все это не случайно, все закономерно! Вспомни тот фильм, который мы с тобой смотрели! Ну, про отроги Тянь-Шаня, про Бухару… Это — раз. Второе — мне перевели текст на арабском. И знаешь, о чем там шла речь? О кладе эмира бухарского, который с 1920 года найти не могут! И последнее — помнишь, я тебе рассказывал, что Кожаный стоял как-то у авиакасс и что-то записывал? Так вот — он помечал для себя номер рейса на Ташкент! Соображаешь, чем пахнет?
– Так, выходит, твой дед в кладоискатели записался?
– Нет, — помялся Васька, — это вряд ли. Хотя, конечно, стоит она, то есть казна бухарского эмира, освинительных денег. Но, думаю, деда в первую очередь интересовала художественная ценность спрятанных сокровищ. Не зря же он у меня доктор искусствоведения…
– Ну что ж, раз вся эта история объяснилась…
– Погоди-ка минутку, — отложил трубку в сторону Васька.
Разговаривая с Ленкой, он вдруг вспомнил, что забыл маманин наказ — поливать цветы. Выглянув из коридора, он скользнул взглядом по подоконнику — ни один цветок еще, к счастью, не загнулся. Но тем не менее Васькин взгляд остановился на странном пятне прямоугольной формы. Подойдя поближе, Васька понял, что пятно — не что иное, как след на пыльном подоконнике — след от видеокассеты с фильмом Жан-Клода Ван Дамма, которую он подложил вместо настоящей, дедовой! Теперь от видеокассеты остался в буквальном смысле слова только след!
Васька растерянно оглядел комнату. Да никуда она деться не могла — он же ее оставил именно на этом месте! А теперь она исчезла! У родителей ключей не было, да и зачем им видеокассета — они от усталости после работы только новости по телевизору смотрят…
Ошеломленный, Васька подошел к телефону:
– Ничего не закончилось, Ленка. Только что я обнаружил — пропала видеокассета.
– Та самая?
– Та самая, — подтвердил Васька. — Причем украли ее какие-то верхолазы. Когда я пришел — дверь стояла, как и положено, на охране. А вот форточка была открыта. Представляешь, значит, они средь бела дня ко мне забрались!
Некоторое время Ленка не отвечала. В трубке слышалось лишь потрескивание и шуршание. Наконец Ленка сдавленным, растерянным голосом попросила:
– Вась, давай в милицию позвоним… Я… Я боюсь…
– Да и мне что-то не по себе, — признался Васька. — Но оттого, что видеокассету украли, это дело для милиции интереснее не стало. Не тянет оно на уголовное. А потом пойди докажи, что ко мне кто-то через форточку залез. Я тут сам на днях отцу звонил — попробовал рассказать, что тут творится. Так он даже слушать меня не стал, что, говорит, ты за ахинею несешь, лучше скажи, когда ты свою тройку по алгебре исправлять будешь? Я мамане звякнул — ноль эмоций. Или они спокойные оттого, что в отличие от нас что-то знают и потому не дергаются?
– Ну это же глупо! — рассвирепела Ленка. — Ну не будет же твой дед в собственную квартиру через окно лазить, чтобы забрать любимую видеокассету!!!
– Не будет, — грустно согласился Васька. — Ладно, Ленка, давай на час возьмем тайм-аут. Попью сейчас чаю с вареньем — может, какая идея и появится…
Васька поплелся на кухню. Идей у него никаких не было, и с какого перепугу они могут родиться, было непонятно. Хотя перепугу сейчас как раз хватало.
Васька вспомнил, как бывало в детстве, начитавшись веселеньких рассказов типа «Убийства на улице Морг» Эдгара По или «В 249» Конан-Дойла, он потом запирался на кухне, вынимал из мойки нож и, проверяя во всех шкафах — не спрятался ли где бандит с небритой мордой, трясся от страха и ждал, когда наконец придут с работы родители.
Да, нечто подобное он испытывал и сейчас. Только вместо вымышленных злодеев его, похоже, окружали настоящие, а родители с работы приходить не собирались…
Нужно было надеяться на собственные силы. Поэтому раскисать Васька себе позволить не мог. Он выдохнул воздух всей грудью и сделал несколько приседаний. Не спать! Он должен быть в полной боевой форме, как индеец, только что откопавший томагавк на тропе войны.
Васька подкрепился двойной дозой черничного варенья, чаем, усиленным кардамоном, и снова принялся рисовать свои излюбленные прямоугольнички.
Допив чай, он сгреб свои бумажки и отправился в гостиную, где у деда на книжной полке стояла Большая советская энциклопедия.
Чтобы поиск принял правильное направление, необходимо было хотя бы в общих чертах представлять, что же происходило в Бухарском эмиратстве в двадцатых годах. Дальше просмотра фильма «Белое солнце пустыни» у Васьки знание этого исторического периода не пошло.
В последующие полчаса Васька, перебираясь от статьи к статье, штудировал историю.
Как сообщала энциклопедия, Бухарская операция Красной Армии началась в конце лета 1920 года. Примерно девять тысяч красногвардейцев при двухстах тридцати пулеметах и сорока орудиях сражались против армии эмира — шестнадцати тысяч солдат-сарбозов. В результате 2 сентября 1920 года Бухара пала, а само эмиратство стало Бухарской народной советской республикой.
Но на этом дело не закончилось. В октябре 1921 года в Бухару прибыл бывший военный министр Турции Энвер-паша. Сколоченная им армия в шестнадцать тысяч человек весной 1922 года вытеснила красных со значительной части эмиратства. Однако, когда в августе 1922 года Энвер-паша был убит, армия его была разбита, и сторонники старого строя начали партизанские, басмаческие действия.
Куда делись веками сберегаемые сокровища бухарских эмиров, ни в одной статье сказано не было. Да что там «сказано» — на это не было даже намека!
Когда Васька почувствовал, что он тонет в потоке исторических фактов, статистических выкладок, аналитических заметок, то захлопнул очередной увесистый том энциклопедии и сунул его на полку.
Нужно было посоветоваться с Ленкой, что делать дальше.
Васька повернулся и, отодвинув в сторону груду бумаг, взял трубку телефона.
Этот аппарат был в квартире деда вторым, параллельным. Первый стоял в коридоре, а с этого дед звонил, когда возился со своими бумагами. Аппарат номер два был гораздо современнее своего допотопного собрата. Здесь была функция автодозвона, дисплей, на котором высвечивался набираемый номер, память на двадцать номеров…
Васька уже занес палец над клавиатурой, как ему в голову пришла мысль о том, что в памяти телефона должен был остаться номер, по которому дед звонил перед своим отъездом. Конечно, это скорее всего номер его, Васькиных, родителей или каких-нибудь Рентгеновских друганов, с которыми тот трепался во время вечеринки, но чем черт не шутит… Тем более что во время сабантуя этот аппарат, за книгами, скорее всего никто не заметил — все бегали звонить в коридор.
