Под конец сбора Машенька снова вызвала Сашу и в присутствии всех ребят спросила, какие обязанности Саша выполнял в деревенском отряде.
— Был звеньевым, — кратко ответил он, видя, что Наташа Ковалева тоже ждет его ответа. Говорить больше, хвалить себя в ее присутствии ему не хотелось. Он мог бы добавить, что у себя в деревне он был заводилой, вожаком не только в школе, но и на улице. Там его слово для песковатских ребят по-иному звучало. А здесь он пока чужой, но еще тоже покажет себя.
Когда же вожатая поинтересовалась, в каком школьном кружке он думает заниматься, Саша почти машинально ответил: в драматическом.
Наташа тоже занималась в драматическом. Володя Малышев сразу же бросил реплику:
— Не отстаешь от Наташки.
Саша промолчал.
Они теперь действительно часто были вместе.
Наташа держалась с ним запросто. Могла сорвать шапку с его головы или, словно нечаянно, толкнуть на перемене. Как-то, оставшись вдвоем после занятий кружка, он осмелился и пошел провожать Наташу домой. Они уже дошли до ее дома на Красноармейской, но тут Наташа стала дурачиться.
— Хочешь, теперь я тебя провожу? — храбро предложила она своему спутнику и спросила: — Боишься, мальчишки засмеют?
Она безошибочно угадала. Саша как раз подумал об этом. Но проводила она его только до первого перекрестка и вернулась домой, а Саша помчался к себе.
«Какая она славная и… смелая…»-думал Саша, расхаживая у себя по комнате.
На другой день все равно в классе стало известно, что он провожал Наташу, а Наташа провожала его.
А Володя Малышев, указывая на Егора, сказал на ухо Саше:
— У тебя соперник есть.
— Ты это о чем?.. — удивленно спросил Саша и, сразу поняв, немного покраснел.
Впервые в жизни Саша узнал, что его товарищ может быть одновременно и соперником, хотя Егор по-прежнему дружелюбно относился к нему. Намек Володи все же остался в памяти, как-то отдалил Сашу от Егора Астахова. Но Егор продолжал нравиться Саше. Он был честен и справедлив. И не случайно его выбирали и старостой и в совет пионерской дружины. Вместе с Сашей он мечтал вступить в комсомол.
— Зимой, не раньше… — сомневался Егор.
А Саше хотелось скорее. Все же не Саша, а Егор спросил пионервожатую Машеньку. Он с ней разговаривал спокойно и деловито, как равный с равной, а Саша почему-то робел перед ней.
— В комсомол нас скоро будут принимать?
— На следующий год… — обещала вожатая.
Саша вздохнул. «Так долго», — думал он, с завистью поглядывая на старшеклассников-комсомольцев. Они казались ему какими-то особенными людьми.
Однажды вожатая предложила провести сбор на тему «Наш город».
— Кто хочет подготовить беседу? — обратилась она к ребятам.
Все молчали, нерешительно переглядываясь.
— Трудно очень, — отозвался Саша. — В библиотеке почти ничего нет о нашем городе.
Саша с первых же дней записался в городскую библиотеку-читальню и часто вечерами сидел там.
Ребята разом заговорили, перебивая друг друга.
— Чего рассказывать-то о нашем городе? — возражали одни.
— Тоже город… — скептически протянул Егор Астахов. — Всего-то две с половиной тысячи населения.
— Даже железную дорогу не рядом, а в пяти километрах провели, — поддержал его Володя Малышев. — Не на всякой карте наш город и значится-то…
— А все-таки наш город хороший! — тряхнув черно-волосой головой, заявила Наташа Ковалева. — Такого раздолья летом, как у нас, нигде не найдешь.
— Да и зимой у нас неплохо! — поддержали ее девочки.
Разговор сразу переменился. Все наперебой стали перечислять достопримечательности своего города.
— Наш город еще до Ивана Грозного существовал… — слышался звонкий голос Саши. — А при Иване Грозном, в тысяча пятьсот шестьдесят четвертом году, обнесли город тыном. Сторожевые башни построили.
Ребята затихли, прислушиваясь к Сашиным словам, Не многие из них знали, что Лихвин в древности защищал Москву.
Заметив, что его слушают, Саша смутился и замолчал.
— Ну вот… — вмешалась Машенька. — Значит, есть о чем поговорить?
— Пускай Саша сделает доклад, — предложили девочки. — Он лучше всех историю знает.
— Он клад рыл в Песковатском, — вмешался Володя Малышев. — Старинную монету нашел.
Саша укоризненно поглядел на Володю, но все же ему пришлось рассказать, как он нашел старинную монету на берегу Вырки и как эту монету он по совету учителя Петра Ивановича отослал в областной краеведческий музей. Но выступать с докладом на следующем сборе Саша все же решительно отказывался.
Со сбора он ушел встревоженный, хотя Машенька и не настаивала, чтобы он делал доклад.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Ни отец, ни мать не могли помочь Саше подготовиться к докладу: они сами почти ничего не знали о прошлом города.
— Сходи к дедушке, — предложила Надежда Самойловна. — Дедушка многое может тебе порассказать. Да к учителю Петру Ивановичу зайди, он все знает. — Надежда Самойловна была озабочена докладом на меньше, чем Саша.
Посвистывая, радуясь предстоящей встрече со своими деревенскими друзьями, Саша легко шагал по заснеженной, хорошо укатанной дороге. Пять километров он одолел незаметно.
Не успел он дойти до дедушкиного дома, как его окружили друзья.
— Ну как? — расспрашивали они. — Порядки в школе такие, как у нас, или строже?
— Здравствуй, Саша! — застенчиво поздоровалась Тоня. Лицо ее и даже уши залились краской, голубые глаза блестели.
Зина первая протянула ему руку, большую и огрубевшую от работы.
Едва Саша появился в избе у деда, поднялся шум.
— Марья, ставь самовар: Шурка пришел! — крикнул дедушка. — В кузню-то зайдешь? — многообещающе спросил он, пряча улыбку в черной бороде.
— Зайду, дедушка, обязательно зайду, — с готовностью откликнулся Саша, предвкушая предстоящее удовольствие. Работать в кузнице он любил. Особенно когда тяжелый молот в руке, а на наковальне, словно живая, шипя, лежит пышущая жаром заготовка.
— Посиди в избе-то, словно воробей все носишься, — говорила бабушка.
— К докладу готовлюсь… — сообщил Саша за столом. — Вот теперь собираю материал. Дело это трудное, ответственное..
— Вестимо, трудное, — поддакнула бабушка, качая головой. Внук теперь так мудрено выражался, что не всякое слово в его разговоре было понятно Марье Петровне.
— Жили раньше в Лихвине купцы, — охотно рассказывал дедушка. — Каждый имел свою торговлю. Одних трактиров с десяток было…
