Я с комариком, с комариком плясала.
- А если пойдут полицаи, то громче пой, - посоветовала Фруза.
Пока подпольщики совещались в избе у Володи, Галя сидела на скамейке и разговаривала с петухом, который, подойдя к девочке, остановился, наклонив свою тяжелую голову с мясистой бородкой.
- Ну чего ты землю роешь, шалавый?.. Сердишься, что я здесь сижу? Но я все равно не уйду. Подумаешь какой воображала! Вот буду сидеть, и все...
Несколько раз подпольщики в избе настораживались - слышалась с улицы песня Гали. Ребята выглядывали в окно и, убедившись, что мимо проходили люди, не вызывавшие опасения, принимались снова обсуждать сообщение Василька.
Федя, недолго раздумывая, предложил убрать полковника, приезжающего инспектировать местное отделение гестапо, подложив мину с часовым механизмом в комендатуру.
- Взорвать вместе со мной? - усмехнулась Нина.
Ей не успели ответить - на улице вдруг громко запела Галя.
- Идут двое полицаев... - сказала Ромашка, глянув в щель калитки.
Полицаи шли, заметно покачиваясь. Очевидно, где-то по дороге их угостили. Остановились возле Гальки.
- Складно поешь, - сказал один и погладил девочку по голове.
- Не трогай! - рассердилась Галя, отдернув его руку.
- Э-э... какая у тебя Матрена, - протянул другой руку к кукле.
Девочка быстро запрятала куклу за спину:
- Не дам!
- Да мы твою Матрену и не возьмем.
- Это не Матрена, а Ольга.
- Ты чья будешь?
- Я - нездешняя... Я - ленинградская, - ответила Галя, глядя исподлобья на полицаев.
Зина испугалась за сестренку. Она хотела было выскочить к ней, но Володя задержал ее руку.
- Подожди... Они, кажется, уходят, - прошептал он.
Убедившись, что полицаи ушли, ребята тоже решили расходиться, а план диверсии обсудить в ближайшие дни на комитете. Васильку поручили более обстоятельно узнать о дне приезда берлинского гостя.
Комитет собрался в Мостищах, в избе у сестер Дементьевых. Полученные от Василька сведения заставляли торопиться. Выбрали тройку: Володю, Евгения, Федю - непосредственных исполнителей диверсии. Другая тройка: Илья, Митя, Аркадий - брала на себя подготовительную работу. В подсобную группу наблюдателей вошли: Зоя, Елочка, Ромашка. Обеспечить диверсантов взрывчаткой поручалось самой Тане.
Глава шестнадцатая
Площадь станционного поселка, где должна была состояться встреча населения с берлинским гостем, срочно приводилась в порядок. Сколачивался из досок помост. Заключенные, которых пригнали из местной тюрьмы, подметали дорогу, чинили заборы прилегающих к площади дворов. Грузовик привез и вывалил кучу песку. Пешеходные дорожки теперь желтели, приняв нарядный вид. Площадь, куда к полудню уже согнали народ, с четырех сторон оцепили солдаты с автоматами на груди. Немного позади сверкали на солнце медные трубы оркестра.
Зина стояла в сторонке, соображая, где легче пробраться поближе к трибуне. Рядом с ней остановилась пожилая женщина в черном полушалке, очках.
- Не приехал? - спросила она у Зины. - Говорят, самого Гитлера ждут!
Зина не успела ответить - к ним подошел полицейский и отвел за цепь солдат.
- Стойте здесь и кричите "ура", когда мимо вас будут проходить офицеры! - приказал он.
"Ну уж меня-то "ура" кричать не заставишь", - подумала Зина.
Полицейские то и дело шныряли в толпе, приглядываясь к собравшимся.
Подготовка к встрече завершалась. На низком помосте стоял стол, накрытый белоснежной скатертью. Рядом - фашистское знамя со свастикой.
Послышалась команда на немецком языке. Подъехал черный блестящий лимузин. Из машины вылезли два офицера-гестаповца с нарукавными белыми повязками со свастикой. И за ними медленно вышел худощавый подтянутый полковник в фуражке с высокой тульей, с Рыцарским крестом на шее. Заиграл оркестр.
Приезжий гость стоял в группе военных, принимая парад. Гремела музыка, трещал барабан, откуда-то появились люди в полувоенной форме, с фотоаппаратами и кинокамерой. Вслед за солдатами прошли нестройной группой девушки в белорусских нарядах, с венками и цветами. Сопровождали их полицейские. Важный гость приветливо помахал им рукой. Над толпой пронеслось жиденькое "ура", вырвавшееся из полицейских глоток.
- Сколько погубили цветов! - прошептала Зина своей соседке.
- Не по своей воле они идут с цветами, - вздохнула женщина. - Полицаи два дня у нас по деревне шастали - добывали старинные белорусские наряды. Да и все палисадники обчекрыжили.
Вслед за девушками пошли дети - школьники, тоже с венками на головах и с букетами в руках. Вели их два бравых ефрейтора, четко отбивая шаг. Впереди шля совсем малыши, за ними - ребята постарше. Фотографы еще больше засуетились, забегали, снимая процессию с удобных мест.
Зина вдруг замерла, широко раскрыв глаза. Среди ребятишек в парадном шествии она увидела свою Гальку - тоже с венком на голове, съехавшим набок, но без цветов в руках.
Раскрасневшаяся Галька шагала, озираясь по сторонам. Лицо у нее было сердитое, брови насуплены. Три девочки постарше, очевидно дочери полицейских тоже в белорусских народных костюмах, несли хлеб-соль на развернутом белом полотенце, вышитом ярко-красным орнаментом.
Солдаты подвели детей к важному гостю. Тот принял подарок. Кто-то из подоспевших офицеров освободил его от ноши, положил каравай на стол. Подошли двое офицеров с раскрытыми коробками шоколадных конфет и стали оделять детвору.
В этот момент к Зине пробрался Илья. Дернул за рукав и, выразительно показав на стоявший невдалеке под охраной автоматчика черный лимузин, шепнул:
- Следи, куда поедет. Я тоже... Потом встретимся... - и отошел.
Парад кончился, музыка затихла.
Приезжий гестаповец с помощью переводчика обратился к собравшимся с речью. Бахвалясь, он говорил о больших успехах армии фюрера, о том, что немецкие солдаты подошли к главной реке России - Волге, а гитлеровское знамя уже водружено на самой высокой вершине Кавказского хребта.
Когда гитлеровец закончил свою речь и направился к машине, Зина выбралась из толпы. Все ее внимание было сосредоточено на черном лимузине. Она проследила, как машина со знатным гитлеровцем проехала к комендатуре. Народ расходился. По пути Зину догнал Илья, крепко сжал ей руку:
- Можешь сходить домой. Отведешь Гальку. Она где-то здесь болтается. Придешь часа через два... - и исчез.
Зина шла медленно, пропуская вперед прохожих. И вскоре она действительно заметила Гальку. Сестренка шагала по тропинке вместе с "братьями-разбойниками" и что-то оживленно им рассказывала. Сердито схватив сестренку за руку, Зина обнаружила в зажатом Галькином кулачке смятую шоколадку.
