– Лучше в ступку, из них порошочек бы вышел неплохой, – хихикнула Бажена.
– Эхх, – протянула я, – а свадьба когда?
– Да вот мама с папой в столицу прибудут, и отпразднуем свадьбу. Девочки, а вы со мной платье выбирать пойдете?
– А то, – Рогда хмыкнула, – доведем продавщиц до истерики.
Да, это мы умели.
– Ну поговорили о хорошем, и будет, – Рогнеда повернулась ко мне: – Давай, Ярослава, поведай нам о любви своей безответной.
Иногда мне очень хочется ей кое-что сказать, и сейчас я ей это сказала:
– Ведьма, я убью тебя!
– Не-е-ет, ты меня любишь, просто где-то очень глубоко в душе. Яр, рассказывай.
И я рассказала. Рассказала все абсолютно, разве что… утаила часть событий на чердаке. А после сидела и ждала их реакции, хоть какой-то.
– Ну ты сама себе не простишь, если хотя бы не попытаешься спасти этого кобелюку плешивого, – задумчиво произнесла Бажена.
– Давайте его спасем, а потом убьем, чтобы неповадно было, – Любава радовала, как и всегда.
– Спасать нужно, – высказала свое мнение Рогнеда, – а после пусть со своей магичкой обжимается. Ты на Ярину посмотри – вот оно счастье, и скажи мне искренне – кем будешь, если разрушишь?
И все снова замолчали.
– Спать ложитесь, – раздался из угла голос Матрены, – чай, утром не выходной.
«Здравствуй, дорогой дневник, – писала я спустя час, ибо традиционный ежевечерний распорядок соблюдался строго, – вот лежишь ты у меня на коленях и хорошо тебе. А мне плакать хочется, очень-очень. И вот что мне делать?»
«Спать ложись!» – гласили неожиданно проступившие слова.
– Что? – изумленно выдохнула я, вглядываясь в написанное не мной.
«Спать, говорю, ложись, дура влюбленная!»
– Что?
– Ярослава, – меланхолично отозвалась Рогнеда, – в третий раз говорю: спать ложись.
– А чтоб тебя! – от досады разреветься хотелось. Действительно, кто кроме нее в моей единой ученической тетради писать может, Верховная же доступ дала.
– Ярослава, ложись спать. Утро вечера мудренее, а Инара ты не любишь.
– ЧТО?!
– Не чтокай! Когда любят, за любимым и в огонь и в воду, вот ты за Аниасом помчалась, а пока там Инара убивали, сидела да с нами советовалась. Так что не надо мне тут жертву изображать! Спать давай!
И Рогда приказала свет гасить. Погасили, вроде все засыпать начали. Но тут скрип раздался, и две тени скользнули к одной кровати. Через мгновение раздался шепот:
– Ну как это было, а? – вопрошала Рогнеда.
– Ну сам процесс, – насела на Яринку с другой стороны Бажена.
– А НУ ЖИВО СПАТЬ, СОРОКИ! – рявкнула Матрена.
И все легли спать. Правда, спустя еще час мы опять услышали протяжное:
– Ну расскажи-и-и…
Но это Рогда уже во сне с кем-то разговаривала, а Ярина спокойно спала.
* * *
– Мне всю ночь секс снился! – заорала Рогнеда с утра пораньше, и это заявление разбудило всех. – А-а-а!
– И как оно было? – сонно вопросила Ярина.
– Не знаю-у-у! – Рогнеда вскочила. – В общем, мне снилась академия, и маг такой краси-и-ивый. Большой такой, волосы золотые, глаза зеленые, губы такие мужественные, скулы высокие, нос орлиный, а взгляд-то… Ах. И я такая иду, а он навстречу… и такая любовь меж нами! И все вокруг летает, кружится, а я смотрю на него, а потом подхожу, обнимаю нежно и…
– И? – я окончательно проснулась.
– И говорю – а расскажи, как оно бывает, когда двое тыгыдымс…
– А он? – отозвалась Бажена.
– Убежал, – грустно констатировала факт Рогда. – Но где ж это видано, чтобы маг сбегал от ведьмочки, а?
– Нигде. – Милолика встала и направилась к ванной.
– Вот и я о том… неправильный какой-то маг. Ну я и побежала за ним, дай, думаю, втолкую мужику, что он какой-то неправильный.
– Он выжил? – это Любава проснулась.
– Быстро бегает, кобелюка плешивый, – Рогда печально вздохнула. – Ну ничего, я его в следующем сне догоню обязательно.
Мы посмеялись, встали. Потом была очередь в ванные, торопливые сборы, плетение косичек на ходу, и за пятнадцать минут до лекции, прижимая к груди единые ученические тетради, мы ровным строем шагали по коридору. Уже чистому, кстати. Двенадцать ведьмочек в строю, Рогнеда впереди. Ага, по одной сзади мы больше не ходили.
И вот спускаемся на первый этаж, чинно, благопристойно так, выходим в холл и тут…
– Ой, – сказала Рогда и застыла.
Нам навстречу шел ректор Ваэдан Шмидкович, но суть не в этом. Рядом с ним гордо вышагивал высокий, стройный и удивительно прекрасный… эльф! Золотые волосы чуть вьющимися локонами струились по плечам, нос с едва заметной горбинкой, а самое главное – глаза зеленые! И вдруг его взгляд, до этого небрежно скользивший по всем, остановился на Рогнеде.
– Вот тебе и вещий сон, – прошептала Святомира.
– Он труп, – добавила Любава.
– От меня не уйдет точно, а дальше как сложится, – решительно произнесла Рогнеда.
Ничего не подозревающая жертва девичьих снов неторопливо приближалась к нам в обществе ректора. И подходили они все ближе…
– Ты это, пусть сокращает расстояние, потом легче будет догнать, – посоветовала Бажена, ехидно подхихикивая.
– На то и расчет, – совершенно серьезно ответила Рогда.
А ректор подвел несчастного к нашей компании, остановился и эдак вежливо и немного снисходительно произнес:
– А это наша экспериментальная группа из Ведической школы, с которой вы будете работать, многоуважаемый магистр Эльррис. Наши ведьмочки очень воспитанные и исполнительные девочки. За то недолгое время, что они проучились в академии, успехи каждой впечатляющие. Ну и дисциплинированность на уровне, что вы, несомненно, оцените.
К сожалению, ректору не был известен тот факт, что у Рогнеды в детстве было прозвище Таран и она его всегда оправдывала.
Вот и сейчас ведьмочка молча передала ученическую тетрадь Милолике, вороватым движением достала моток нервущейся нити из передника и, шагнув к эльфу, удивленному ее неотрывным взглядом, торжествующе возопила:
– Попался!
В следующую секунду Рогда бросилась к добыче. Эльф, с которого мгновенно слетел налет эдакой пренебрежительной ленцы, проявив неожиданную прыть, прикрылся собственно ректором. После чего прозвучал его низкий, чуть хрипловатый и удивительно напевный голос.
– Магистр, – обратился он к ректору, – потрудитесь объяснить происходящее! – и снова увернулся от Рогнеды.
