Ох и много у меня было вопросов к главному! И самый животрепещущий: а Верховная в курсе того, что ждет меня здесь? Думаю, нет.
– Хорошо, – я встала, – идемте на кладбище.
– Что? Сейчас? – удивился министр. – Нет, Ярослава, ночью будет лучше.
– А ко мне видение днем приходило, – резонно подметила я и вышла из шатра.
В одном помещении с Инаром меня словно что-то душило, не могу я такое долго терпеть. Не могу. Пусть даже главный правду сказал, но они были вместе и Лин его любит. Действительно любит. Я-то знаю. Да и устоять перед Инаром невозможно, особенно когда он такой заботливый, каким был вчера. Может, и Лианна тоже настояла на их первой ночи. Я не знаю, но на душе от этого не менее горько.
В общем, пошла я… на кладбище. Оно круглое оказалось, на возвышенности, и потому пришлось подняться на три мраморные ступеньки. Странное, совершенно белое кладбище. Там, в видении, оно казалось иным. Оно казалось совсем иным… И я остановилась на входе.
– Ярослава, – позвала магиня в туманном балахоне прорицателей, – поднимайтесь.
Я еще постояла на месте, потом медленно наклонилась и прикоснулась к верхней ступеньке… да так и осталась стоять, согнувшись.
Потому что вокруг меня вдруг сгустилась ночь!
Глухая, тихая, безмолвная. Стало жутко до ужаса, и в то же время было страшно даже пошевелиться.
– Ярусь, – теплые руки обняли, разогнули, прижали к себе.
Я ощущала прикосновения Инара, но не видела его. Я никого не видела, а ведь он был рядом.
– Адепт, отойдите от нее немедленно, – прозвучал далекий голос. – Не смейте вырывать ее из этого состояния! Ярослава в трансе, она видит будущее!
Но Инар не отошел, более того, он меня встряхнул, затем осторожно похлопал по щеке, пытаясь вернуть в мир живых. Потому что это был не живой мир, это было прошлое.
– Прошлое, – прошептала я, – это не будущее…
И, распахнув глаза в этой темноте, я начала оглядываться.
– Почему вы уверены, что это прошлое? – скзала мне все та же магиня.
А я, отпустив Инара, начала подниматься по ступеням. Поднялась до верха, села и осторожно коснулась последней ступеньки. Мои глаза в темноте отчетливо видели, что она была целой – мои пальцы ощутили скол…
– Она разбита, – говорю почему-то очень тихо, – а я вижу ее целой. Это прошлое.
И звуки исчезли вновь. Я была одна. Совсем одна, на заброшенном кладбище, а вокруг шумел лес, ухала сова, где-то далеко кричала лиса, словно маленький потерявшийся ребенок… Из-за туч медленно выплыла огромная, полная луна, но ее цвет…
– Луна красноватая, – прошептала я.
Поднялась, медленно прошла вперед, разглядывая кладбище. И стараясь не пугаться того, как загораются глаза у чудовищ… «Яра, – едва слышный шепот, – Яра…»
– Не отвлекайте, – раздраженно попросила я.
Кто-то рассмеялся… и этот смех был знаком! Кладбище закружилось вокруг меня, срывая обрывки истекшего времени…
– Яра! – огромный каменный демон повернул голову, его глаза горели страшным потусторонним светом.
От страха я едва не заорала, но сдержалась… было жутко…
– Кто вы? – а рука разрывает пуговицы на вороте, пробирается к цепочке и сжимает медальон. – Кто?
– Ярррра, – страшный рев справа.
Я развернулась и нос к носу столкнулась с иным! Иной! Как негатив – все, что должно быть черным, светилось белым, все белое – черно. Он улыбнулся мне белым ртом, пугая черным зубами, и только его глаза были красными, как и у демонических статуй.
– Яррра, – прошептал иной, делая шаг и приближаясь вплотную.
Иные губят дыхание! Они выпивают его до капли, оставляя бездыханный труп. Но иные не ведают имен! Я сжала медальон так сильно, что острый край поранил палец, и капелька крови скользнула с пальца вниз, вызывая дрожь. Значит, я жива, значит, все хорошо.
– Кто вы? – спросила повторно у иного.
Иной обошел меня по кругу, игнорируя тот факт, что пошел против вращения всего кладбища, и прошептал у самого уха:
– Я – твоя смерть!
Сжимаю медальон сильнее, надеясь очнуться… не вышло. Только кровь стекает по груди.
И я в третий раз задаю один и тот же вопрос:
– Кто вы?
Иной остановился, из глаз его потекли кровавые слезы, белое лицо с черным провалом рта исказила болезненная гримаса, и он прорычал:
– Обращенный!
Значит, страж! Маги-отступники оставили стража, бессменного и вечного, обратив в иного и привязав к кладбищу его сущность. Но как это сделать без ритуала? И страшная догадка заставила судорожно стиснуть зубы в попытке сдержать дрожь…
– Ты старшая сестра Лианны Эльвейс… – прошептала я.
Иной дрогнул. Кровавые слезы теперь текли двумя ручейками по белым щекам…
– Я невеста, – мужским голосом прошептал иной. – Я прекрасная невеста… У меня свадьба… кажется, завтра. Да, завтра утром я проснусь, маменька принесет платье, Лин и Эура прибегут тоже. И я буду кружиться перед зеркалом…
Я начала плакать. Молча, но, надеюсь, хоть не кровавыми слезами. Не выдержав, я очень тихо прошептала:
– Ты умерла… несколько лет назад… Тебя убили здесь, на этом кладбище… в ночь перед твоей свадьбой…
Иной застыл. Замер, потом вдруг растворился… появился среди карусели древних могил… начал метаться… И вновь вернулся, тем самым бесполым существом.
– Идем, – он схватил меня за руку, – ты должна увидеть. Ты увидишь, я невеста!
«Нет!!!» – отчаянный рык где-то далеко, но я уже иду следом за иным, петляя между могилами, в которых что-то билось и хрипело. Словно все кладбище сошло с ума… И вдруг все стихло. Я шла, увлекаемая иным, тьма сгущалась… и тишина.
– Идем-идем, это самое интересное. Я часто смотрю… она такая забавная и визжит…
«Ярусь… – донес ветер, – Ярусь, не надо, иди ко мне… Ярусик…»
И я остановилась… рука иного истаяла, не в силах сдвинуть меня с места.
«Ярусь, – шептал ветер, – Ярусь… не оставляй меня…»
Кого? Я вдруг поняла, что теряю что-то важное. Очень-очень важное, что желательно сохранить.
– Идем, – звал иной.
– Куда? – спросила я.
Правая рука, за которую вел меня иной, безвольно висела, левой я задумчиво поглаживала шею. Нужно было сделать что-то другое, но я продолжала гладить шею… потом опустила и левую руку. Что-то глубоко внутри было против. Что-то доказывало, что руку нужно вернуть обратно и что-то найти… Но что можно найти на шее?
– Идем, – требовал иной.
«Останься, – просил ветер, – останься со мной… Ярусь…»
