Грей уловил в ее голосе неуверенность.
— Что думает по этому поводу директор Кроу?
— Он еще ничего не знает. Я до сих пор не имела возможности доложить ему об этом. Я попытаюсь с ним связаться, пока вы будете в пути. Но мы не можем ждать. Если что-то изменится, я дам тебе знать. Я также установила контакт с главой президентской администрации.
Грей опешил.
— Зачем втягивать во все это президента Ганта?
— Когда вы доберетесь до Кентукки, вам понадобится санкция президента, чтобы попасть внутрь. Только подпись Ганта откроет перед вами эти двери.
— Какие двери? Куда мы направляемся?
Ответ Кэт сразил его наповал. Уточнив еще несколько мелочей, Кэт окончила разговор. Закрыв телефон, Грей поймал на себе пристальный взгляд Сейхан.
— И куда нас посылают теперь? — спросила та.
Грей медленно покачал головой, пытаясь осмыслить услышанное.
— В Форт-Нокс.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ЗОЛОТАЯ ЛИХОРАДКА
25
31 мая, 14 часов 55 минут
Разноцветная пустыня, штат Аризона
— То, что вы делаете, является нарушением законов штата и федеральных законов, — предупредила Нэнси Цо.
Не обращая внимания на ее угрозу, Пейнтер выковырял остатки известки, которая удерживала на месте каменную плиту, закрывавшую воздушный пузырь.
Подбоченившись, Нэнси Цо стояла на краю поля петроглифов, высеченных на полу провала. Ковальски следил за ней, держа в руке ее же собственный револьвер. Он обезоружил сотрудницу службы охраны, прежде чем та успела понять, в чем дело.
— Я очень сожалею, Нэнси, — сказал Хэнк Канош. — Мы постараемся действовать как можно осторожнее.
В доказательство своих слов он подобрал кусок раскрошившейся известки со спирального узора на плите, отбросил его в сторону и осторожно смахнул мельчайший песок с изображения полумесяца и звезды в центре.
Кауч бросился к отлетевшему куску штукатурки и обнюхал его, словно это была игра.
Пейнтер продолжал скоблить и копать, обливаясь потом под солнцем. Его обнаженная шея уже начинала гореть огнем. После пяти минут работы каменная плита зашевелилась под его ладонью.
Хэнк тоже это почувствовал.
— Похоже, вы освободили плиту. Поток воздуха, поднимающийся вверх, заставляет ее колебаться.
Пейнтер пришел к такому же выводу. Опустившись на колени, он двигался вдоль края плиты, пока наконец не нашел достаточно широкую щель, куда можно было вставить лезвие ножа, чтобы действовать им как рычагом. Кромка каменной плиты была скошена наружу, как у резиновой пробки. Надавив на рукоятку ножа, он чуть приподнял плиту. Та имела в толщину около четырех дюймов. Слишком тяжелая, чтобы Хэнк смог поднять ее в одиночку.
Опустив плиту, Пейнтер махнул Ковальски.
— Помоги нам.
— А с ней как быть? — Великан ткнул пальцем в сотрудницу службы охраны.
Пейнтер уселся на корточки. Ему требовалась помощь этой женщины, а это означало, что он должен быть с нею откровенным, чтобы она поняла всю серьезность ситуации.
— Мисс Цо, не сомневаюсь, вы слышали об извержениях у нас в Юте и в Исландии.
Сердитые складки вокруг глаз Нэнси нисколько не разгладились. Она молча смотрела на Пейнтера.
— То, что мы здесь ищем, возможно, имеет отношение к обеим этим катастрофам. Много народу уже погибло, и еще многие погибнут, если мы не получим ответы. Ответы, возможно, лежащие внизу.
Нэнси укоризненно покачала головой.
— О чем вы говорите?
— Мы говорим об анасази, — ответил Хэнк. — Так получилось, что у нас есть доказательства того, что нынешняя вулканическая активность напрямую связана с тем разрушительным извержением, которое породило вулкан Сансет и уничтожило в этих краях всех анасази. Я не могу объяснить подробнее, скажу только, что символы полумесяц и звезда, которые мы вам показали, являются ключом к этой трагедии.
— И для того чтобы спасти многие и многие жизни, — подхватил Пейнтер, — нам нужно постоянно двигаться вперед.
Нэнси перевела взгляд с Хэнка на Пейнтера, затем снова повернулась к пожилому ученому. Наконец она вздохнула, и глубокие складки у нее на лице разгладились — почти разгладились.
— Я дам вам некоторую свободу действий. Но только на время. — Нэнси протянула руку к Ковальски. — Можно получить оружие обратно?
Пейнтер внимательно оглядел ее, вчитываясь в ее движения, стараясь определить, не уловка ли это, направленная на то, чтобы завладеть своим револьвером. Похоже, Нэнси говорила искренне; впрочем, они все равно не смогут следить за ней до бесконечности.
— Верни ей оружие, — приказал он Ковальски.
Казалось, великан откажется выполнять приказ, но в конце концов он протянул револьвер рукояткой вперед. Нэнси взяла оружие, какое-то мгновение подержала его в руке, пока все напряженно следили за ней, затем быстро убрала в кобуру.
Она махнула рукой, приглашая Ковальски следовать за ней.
— Идемте, я вам помогу.
Пейнтер снова приподнял каменную плиту, остальные трое подхватили ее за край и совместными усилиями выдернули из отверстия. Удерживая плиту вертикально, Ковальски перекантовал ее к стене и оставил там.
— Вы удовлетворены? — спросил он у Нэнси, вытирая руки о штаны.
Не удостоив его ответа, та повернулась к отверстию. Достав из рюкзака фонарь, Пейнтер посветил вниз. Луч выхватил широкий проход, круто ведущий вниз.
— Там ступени, — пробормотала потрясенная Нэнси.
«Ступени» — это было слишком сильно сказано. В скале были высечены углубления, достаточные, чтобы поставить пятку или носок. Однако это было лучше, чем ничего. Веревки не понадобятся.
Присоединившись к остальным, Ковальски склонился над отверстием.
— Фу! — Он с отвращением замахал рукой перед лицом. — Воняет!
Хэнк кивнул.
— Сероводород. И теплый. Для воздушных пузырей такое необычно.
«Значит, где-то поблизости идет геотермальная активность…»
Не слишком обнадеживающая мысль, однако выбора не было. Нужно идти дальше.
Пейнтер повернулся к Нэнси.
— Вы ничего не имеете против того, чтобы подождать здесь? Если через два часа мы не вернемся, вызывайте по рации помощь.
Та молча кивнула.
— Но пожалуйста, дайте нам эти два часа, — подчеркнул Пейнтер, опасаясь, что, как только они спустятся вниз, Нэнси свяжется с охраной парка.
— Я же дала вам слово, — сказала та. — И я его сдержу.
