— В настоящий момент, — продолжал Уолдорф, — здесь хранится около ста пятидесяти миллионов унций золота. Этого достаточно, чтобы отлить из чистого золота куб со стороной двадцать футов. Разумеется, такой способ хранения был бы не слишком удобным. Вот почему у нас есть хранилище. Оно занимает два этажа. Каждый этаж разделен на небольшие отсеки. Сейчас мы находимся на первом этаже, но есть еще этаж под землей. — Отступив в сторону, он повернулся к Грею. — Это означает, что работа предстоит очень большая. Если у вас есть что-нибудь, чтобы сузить круг поисков, сейчас самое время открыть тайну. В противном случае нам придется пробыть здесь долго.
Пройдя в длинный коридор, Грей увидел по обе стороны маленькие отсеки. Внутри, от пола до потолка, тускло сверкали штабеля золотых слитков. Одно только количество золота внушало благоговейный трепет.
Оторвав взгляд от драгоценного металла, Грей обратился к Уолдорфу:
— Пожалуй, первый вопрос будет вот какой: нет ли здесь чего-либо необычного помимо золота?
— Что? Вы имеете в виду колбы с нервно-паралитическим газом, наркотики, биологическое оружие? Все это я уже слышал. Слышал даже то, что у нас тут хранятся тело Джимми Хоффы
[26]
и инопланетян из Розуэлла.
[27]
Так вот, в прошлом в хранилище действительно находились предметы, представляющие бесконечную историческую ценность. Во время Второй мировой войны у нас хранились оригиналы Декларации независимости и Конституции, а также английской Великой хартии вольностей, и драгоценности нескольких королевских семейств Европы. Однако вот уже несколько десятилетий здесь ничего не менялось. Более того, уже много лет золото не поступает в хранилище и не вывозится из него.
— В таком случае расскажите мне о самом золоте, — попросил Грей. — Я вижу множество золотых брусков, но есть ли здесь золото в другом виде?
— Ну да, разумеется. Мы храним также золотые монеты. Помимо стандартных брусков у нас есть еще и старинные пластины, плитки, кирпичики — всего и не перечесть.
— И старинные золотые слитки? — уточнил Монк, целясь сразу в яблочко.
— Так точно. У нас есть слитки всех эпох американской истории.
Грей кивнул.
— Именно это нам бы и хотелось посмотреть. В первую очередь все относящееся к колониальной эпохе, доставленное из Филадельфийского монетного двора.
Уолдорф заметно насторожился.
— Какое отношение это имеет к национальной безопасности?
— Точно не можем сказать, — ответил Грей, что по большому счету соответствовало истине. — Но начать можно будет именное этого.
— Ну хорошо, вы возглавляете эту охотничью экспедицию. Тогда нам придется спуститься в подвал, где золото из Филадельфии лежит нетронутым с тех самых пор, как его привезли в Кентукки.
Уолдорф направился к лестнице, ведущей в подземную часть хранилища. Грею снова вспомнились слухи о том, что в случае необходимости весь комплекс можно затопить. Он воочию представил себе, как подвалы заполняются водой и он сам тонет здесь среди всех этих сокровищ.
— Сюда, — указал провожатый, быстро шагая по коридору.
Здесь отсеки были заполнены не так плотно, как наверху, в основном из-за отсутствия единообразия форм и размеров золотых слитков.
Уолдорф указал вперед.
— Все это поступило сюда из Филадельфии. У нас есть образцы самой первой чеканки филадельфийского монетного двора. Они хранятся в самом конце. Прошу следовать за мной.
Когда они дошли до конца коридора, Линделл достал ключ и отпер решетку, закрывавшую доступ в крошечное помещение площадью всего десять квадратных футов. Казалось, оно беспорядочно завалено золотом — которого, к сожалению, здесь было много. В одном углу находились бруски неправильной формы, похожие на маленькие наковальни, в другом высились штабеля квадратных стержней, в третьем были сложены плоские плиты размером с подносы.
Грей уныло оглядел помещение, представляя себе волны элементарных частиц, вырывающихся отсюда. Если здесь действительно тот самый отсек, как найти иголку в этом золотом стогу сена?
Монк, никогда не чуравшийся тяжелой работы, протиснулся в маленькую комнату и огляделся вокруг, решая, с чего начинать. Этот человек привык не столько размышлять, сколько действовать, и порой такое качество оказывалось весьма кстати.
— Эй, взгляните-ка вот на это. — Монк указал на большие плиты, сложенные невысоким штабелем. — Они отмечены Большой печатью.
Грей встал рядом с ним. Посередине плоского золотого слитка было выгравировано грубое изображение белоголового орлана с распростертыми крыльями, сжимающего в когтях оливковую ветвь и стрелы.
— Помните, что писал Фортескью о Большой печати? — спросил Монк.
Грей помнил слова французского ученого наизусть: «Никто никогда не заподозрит, что сокровище скрыто в самом сердце Печати».
— Быть может, он имел в виду Большую печать, — предположил Монк.
Грей осмотрел верхнюю плиту. Размером примерно четырнадцать на десять дюймов, она имела около дюйма в толщину. Хотя не сохранилось никаких точных указаний на размеры старинной индейской карты, она была обнаружена внутри черепной коробки мастодонта. То есть карта была достаточно большой — как и эти плоские слитки.
Грей обвел взглядом помещение. Таких плит здесь больше сотни. Какая из них та самая? Неужели на одной из этих плит, погребенной и спрятанной среди остальных, на поверхности изображена древняя карта? Был только один способ это выяснить. Придется последовать примеру Монка. Настало время применить грубую физическую силу.
Грей указал на штабеля плит.
— Давайте выносить их в коридор.
21 час 10 минут
Стоя в стороне, Сейхан наблюдала за тем, как работают Грей и Монк, вынося по одному золотые слитки из маленького помещения и складывая их в коридоре. Раненая нога не позволяла ей прийти им на помощь. Но даже будучи здоровой, Сейхан с трудом подняла бы золотую плиту. Каждый слиток весил больше семидесяти фунтов.
Сейхан не представляла себе, как Монку удается управляться одной рукой.
К этому времени мужчины уже сняли пиджаки и закатали рукава рубашек. Мышцы на руках вздувались канатами, когда они выносили плиты, одну за другой. Грей изучал каждую плиту с обеих сторон, ища какое-либо свидетельство спрятанной карты. Он также попросил двоих сотрудников службы охраны позволить им сделать все самим. Подчинившись, Уолдорф и Линделл отошли в сторону и стояли, переговариваясь вполголоса и внимательно наблюдая за работой Грея и Монка.
