Возле каждой из вершин треугольника находилась узкая щель, указывающая на его центр. Это напомнило Перри о разрезах на яблочном пироге – если бы, конечно, пирог был треугольной формы, сделан из человеческой кожи и имел голубоватый оттенок.
Что, черт побери, это такое?
Нужно отправляться в больницу.
Отца тоже когда-то положили в больницу – откуда ему не суждено было выбраться. Врачи ни черта не смогли для него сделать. Последние несколько месяцев своей жизни Джейкоб Доуси провел, увядая на больничной койке, а никчемные доктора утыкали его ослабевшее тело иголками, щупали, осматривали, брали бесконечные анализы. За это время отец из могучего мужчины весом свыше ста килограммов превратился в шестидесятикилограммовую, обтянутую кожей мумию, похожую на персонаж из фильма ужасов.
Когда-то Перри и сам попал в больницу, сразу после травмы колена на матче турнира «Розовой чаши». Он думал, что чертовы доктора смогут что-нибудь сделать. Увы. Несколько месяцев спустя вторая группа специалистов заявила, что первая все перепутала, поставила неправильный диагноз, и что если бы не их ошибки, то Перри смог бы продолжить карьеру.
Но сейчас дело не в колене. И рак здесь ни при чем. Рак – мертвый кусок плоти. То, что Перри вытащил из ноги, было живым организмом, который двигался самостоятельно.
Таких оставалось еще целых шесть штук. Шесть существ, которые беспрепятственно росли лишние два дня, в то время как он валялся без сознания. Всего три дня понадобилось на то, чтобы маленькая, ничего не значащая сыпь превратилась в шевелящийся ужас, а потом – еще сорок восемь часов, чтобы трансформироваться в странные треугольники. Что же ожидает его в ближайшие сутки или двое?
Пора отправляться в больницу. Тянуть больше нет никакой возможности.
32
Звонок доктору Чену
Маргарет с тревогой ждала, пока доктор Чен возьмет трубку. Вообще-то ей не нравилось, когда люди заставляют себя ждать, но грех расстраиваться, пока сильные руки Кларенса Отто массируют занемевшие плечи. Маргарет все еще находилась в кабинете главврача – правда, теперь сама сидела в кресле начальника. Мюррей уже спешил в Вашингтон. Эймос воспользовался возможностью, чтобы подремать в одной из пустых комнат.
Чен был в своем роде важной персоной в штаб-квартире ЦКЗ в Атланте. Маргарет не имела ни малейшего представления об этом человеке, однако забавно было услышать, как переполошилась секретарша, когда она попросила пригласить доктора к телефону. Одно упоминание о заместителе директора ЦРУ открывало множество дверей.
– Слушаю, доктор Чен.
Маргарет слегка покачала головой. Она ожидала услышать азиатский акцент, но мужчина говорил так, словно был родом из южнокалифорнийского Бейкерсфилда.
– Доктор Чен, это Маргарет Монтойя.
– Чем могу быть вам полезен, Маргарет? Похоже, вы хотите обсудить что-то очень важное, раз уже мне позвонил директор центра и попросил предоставить вам всю необходимую информацию…
В голосе Чена сквозило раздражение; похоже, звонок Маргарет оторвал его от важных и неотложных дел.
– Да, доктор Чен. Я и сама работаю в ЦКЗ.
– В самом деле? Странно, что никогда не слышал о вас. Вы работаете в Атланте?
Маргарет поморщилась.
– Нет, в отделении Цинциннати.
– А-а… – насмешливо протянул Чен.
– Доктор Чен, мне нужна информация по работе оперативной группы, занимавшейся болезнью Моргеллонс, – сказала Маргарет.
– Вы решили побеспокоить меня из-за этого?!
– Боюсь, что да. Просто мы занимаемся сходной проблемой…
– Не знаю, о каком сходстве может идти речь, – раздраженно перебил ее Чен. – Потому что никакой болезни не существует. Есть кучка сумасшедших, которые сами себя убедили в том, что под кожей у них завелись жучки.
Он говорил с состраданием нациста, открывающего кран в газовой камере лагеря смерти.
– Меня больше интересуют волокна.
Последовало недолгое молчание.
– Да, здесь есть кое-что необычное, но едва ли существенное. Скажу вам откровенно, я был не в восторге оказаться посреди этого массового самообмана. Волокна в коже не делают вас сумасшедшим, хотя боль, ощущаемая жертвами, представляется вполне реальной. У некоторых обнаружены уникальные волокна, которые, по-видимому, созданы их собственными телами, однако для большинства из них волокна не вреднее ворсинок из ковров. Они сами себе внушили, что заражены паразитами, расчесывают до крови все тело, и из ран иногда торчат тонкие волоски. Едва ли это эпидемия.
– Вы ведь видели такие «уникальные», как вы говорите, целлюлозные волокна, растущие из кожи, не так ли?
– Да, мы их обнаружили, – ответил Чен.
– Надеюсь, у вас имеется база данных на пациентов, которые утверждали, что были заражены, особенно на тех, у которых обнаружили волокна.
Вопрос, по-видимому, разозлил Чена.
– Естественно, такая база данных у нас есть, доктор Монтойя. Мы разослали бюллетени ведущим профессионалам-медикам и просили их сообщать обо всем, что мало-мальски соответствует множеству симптомов, характерных для жертв болезни Моргеллонс. Расскажите, над чем вы работаете. Может быть, ваш случай попадает в сферу компетенции нашей оперативной группы.
Маргарет погрузилась в кресло и протерла глаза. Разговор пошел в нежелательном направлении.
– Маргарет, – прошептал Отто. Она открыла глаза. Агент подошел к столу, указал на нее, затем поднял левую руку и опустил ладонью вниз, как бы призывая к спокойствию. Потом правой рукой сделал несколько характерных взмахов, – так рассерженный отец шлепает нашкодившего малыша. После чего многозначительно указал на телефон. – Давай, девочка, задай жару этому типу.
Маргарет понимающе кивнула. Все правильно. Здесь она начальник и никакому Чену не подчиняется.
– У меня в распоряжении не целый день, Монтойя, – сказал Чен. – Над чем вы работаете?
– Боюсь, что не вправе ничего вам сообщить, Чен, – ответила Маргарет. – У вас нет допуска к этой информации. И в данном случае именно вы подчиняетесь мне, а не наоборот. Вам известно, что такое подчинение приказам?
Наступила пауза.
– Не так ли, доктор Чен?
– Конечно, известно…
– Отлично. У меня мало времени. Либо прекратите быть несносным упрямцем, либо я сейчас же позвоню директору ЦКЗ и сообщу о том, что вы отказываетесь сотрудничать.
Последовала еще более длительная пауза. Отто теперь стал изображать ковбоя, который пришпоривал упрямую лошадь. Это выглядело нелепо: взрослый мужчина, агент ЦРУ, в черном костюме и красном галстуке, прыгающий по кругу с выражением неестественного экстаза на лице. Маргарет с трудом сдержала улыбку.
– Хорошо, – наконец проговорил Чен. – Что вам нужно?
