Не говоря уже о том, что для официального разрешения на любую поездку потребуется рассказать кардиналам все об отце Тиборе, явлениях Девы Папе и одержимости Климента третьим Фатимским откровением. Это вызовет целый шквал вопросов. Нельзя рисковать репутацией Климента. То, что о самоубийстве Папы знают четыре человека, — это уже слишком много. Мишнер не хотел своими руками бросать тень на память этого выдающегося человека. Но, может быть, Нгови все же стоит прочесть последние слова Климента? Мишнер вспомнил слова, сказанные Папой в Турине.
«Моя самая надежная опора — Маурис Нгови. Не забывай об этом».
Он еще раз прочитал письмо.
Затем стер файл и выключил компьютер.
Глава XXXVII
Ватикан
27 ноября, понедельник
11.00
Мишнер вошел в Ватикан через площадь Святого Петра вместе с толпами туристов, выходящих из автобусов. Он освободил свои апартаменты в Апостольском дворце десять дней назад, перед похоронами Климента XV. У него оставался действующий пропуск, но когда он выполнит это последнее административное поручение, его полномочия при Святом престоле официально прекратятся.
Кардинал Нгови попросил его остаться в Риме до созыва конклава. Он даже предложил ему вакансию в Конгрегации католического образования, но не мог ничего обещать после завершения конклава. Со смертью Климента полномочия Нгови в Ватикане тоже официально прекращались, и камерленго уже объявил, что, если Папой станет Валендреа, он вернется в Африку.
Похороны Климента прошли скромно, на площади перед отреставрированным фасадом базилики Святого Петра. Площадь заполнили тысячи людей. Пламя единственной свечи, горевшей около гроба, дрожало от постоянного ветра. Мишнеру не отвели место рядом с князьями церкви, хотя он мог бы оказаться среди них, если бы обстоятельства сложились иначе. Он стоял вместе с другими служащими, тридцать четыре месяца верно служившими Папе. На церемонию прибыло более ста глав государств, похороны транслировались в прямом эфире по телевидению и радио во все страны мира.
Нгови не стал возглавлять церемонию. Вместо этого он распределил порядок выступлений среди других кардиналов. Предусмотрительный шаг, дающий кардиналу-камерленго возможность расположить к себе своих потенциальных сторонников. Конечно, этого недостаточно, чтобы гарантировать ему победу на конклаве. Но в этой ситуации каждый правильный шаг делает его позиции более весомыми.
Неудивительно, что Валендреа остался без выступления. Такое невнимание к нему легко объяснялось. Государственный секретарь занимается международными делами Святого престола во время междуцарствия. Все его внимание поглощают внешнеполитические дела. Восхвалять усопшего Климента и произносить прощальные речи полагается другим.
Валендреа отнесся к своим обязанностям серьезно. Последние две недели не сходил с экранов телевизоров и полос газет, давая интервью всем крупнейшим мировым информационным агентствам. Однако тосканец был немногословен и тщательно подбирал слова.
Церемония закончилась. Двенадцать гвардейцев торжественно пронесли гроб через Врата Смерти в грот. На этом поспешно сделанном каменном саркофаге высекли папский герб Климента XV и изображение Климента II. Этот Папа родом из Германии, которым так восхищался Якоб Фолкнер, занимал престол святого Петра в двенадцатом веке. Могила Фолкнера находилась рядом с захоронением Иоанна XXIII, что тоже было бы ему приятно. Он будет лежать рядом со ста сорока восемью своими братьями.
— Колин!
Услышав свое имя, Мишнер обернулся. Катерина! Последний раз они виделись в Бухаресте три недели назад.
— Ты вернулась в Рим? — спросил он.
Сегодня она была одета необычно. Хлопчатобумажные брюки, шоколадно-коричневая замшевая с вязаными вставками рубашка и охотничья куртка. Ультрамодно. Менее консервативно, чем она одевалась раньше, но очень привлекательно.
— А я и не уезжала.
— Из Бухареста прямо сюда?
Она кивнула. Ветер раскидал ее эбонитовые волосы, и она убрала с лица мешавшую ей прядь.
— Я собиралась уехать, но услышала о смерти Климента и осталась.
— Чем ты занималась все это время?
— Написала пару отчетов о похоронах.
— Я видел Кили по Си-эн-эн.
Всю прошедшую неделю он не сходил с экранов телевизоров, давая явно предвзятые комментарии по поводу предстоящего конклава.
— Я тоже. Но мы не виделись с Томом со дня смерти Климента. Ты был прав. Мне с ним не по пути.
— Ты правильно поступила. Я слышал выступления этого олуха по телевизору. У него по любому поводу есть мнение, и, как правило, идиотское.
— Лучше бы на Си-эн-эн пригласили тебя.
Он усмехнулся:
— Только этого мне не хватало.
— Чем ты будешь заниматься дальше?
— Иду сообщить кардиналу Нгови, что уезжаю в Румынию.
— К отцу Тибору?
— А ты ничего не знаешь?
Она ответила ему недоумевающим взглядом. Он рассказал ей об убийстве.
— Бедняга. Он не заслужил этого. А как же дети? У них не было никого, кроме него.
— Потому я туда и еду. Ты верно сказала. Пора заняться делом.
— Похоже, ты доволен своим решением.
Он окинул взглядом площадь, по которой он столько раз проходил, полный достоинства, как и подобает папскому секретарю. Сегодня он чувствовал себя здесь чужим.
— Надо двигаться дальше.
— Решил покинуть свою башню из слоновой кости?
— Да, с меня хватит. Теперь моим домом будет приют в Златне.
Она переступила с ноги на ногу.
— Мы прошли долгий путь. Споры позади. Обиды позади. Будем друзьями.
— Главное — не повторять старых ошибок. Ни мне, ни тебе.
Он почувствовал, что она согласна с ним. Он был рад встрече. Но его ждал Нгови.
— Успехов, Кейт.
— Тебе тоже.
Он пошел прочь, борясь с искушением обернуться и посмотреть на нее в последний раз.
* * *
Он застал Нгови в его кабинете в Конгрегации католического образования. Все здание кишело как потревоженный муравейник. Конклав должен был начаться завтра, и все спешили закончить приготовления.
— Думаю, у нас скоро все будет готово, — сказал ему Нгови.
Они закрыли дверь, попросив охрану не мешать им. Поскольку инициатором встречи был Нгови, Мишнер ожидал предложения очередной вакансии.
— Я должен поговорить с вами, Колин. Завтра меня запрут с остальными в Сикстинской капелле.
Нгови сидел в кресле ровно.
— Вы должны отправиться в Боснию.
