В его голосе слышалась боль.
Томас был холоден:
— Какая самоотверженность!
— Она тебе пригодится.
Али потрясло не то, что Айк за нее просит, а то, что она, оказывается, нуждается в заступничестве. Всего несколько минут назад Али не сомневалась в своей безопасности. А теперь на ее волосах — кровь Айка. И не важно, насколько глубоко она продвинулась в своем исследовании; жестокость здесь всегда превыше всего.
— Пригодится, — согласился Томас.
Он погладил ее волосы, и доспехи зазвенели, словно подвески на люстре. От его властного прикосновения Али вздрогнула.
— Она восстановит нашу память. Расскажет мне тысячи преданий. С ее помощью я вспомню обо всем, что украло у меня время. Как читать древние рукописи, как выдумать державу, как привести народ к величию. Столь многое ускользнуло от моего сознания. Как все было вначале. Лицо Бога. Голос, слова.
— Бога? — прошептала Али.
— Называй его как угодно. Шекина,
[31]
бывший прежде меня. Воплощенное божество. Тот, кто был до начала времен. У самых истоков моей памяти.
— Вы его видели?
— Я — и есть Он. Память о нем. Жестокий уродец. Похожий больше на обезьяну, чем на Моисея. Но, как видите, я позабыл. Нельзя помнить собственное рождение. Мое первое рождение — и есть я сам.
Голос его обволакивал, как облако.
Первое рождение? Голос Бога? Али не понимала этих загадок; она вдруг почувствовала, что и не хочет понимать. Ей хотелось домой, хотелось уйти из этого ужасного места, хотелось быть с Айком. Почему-то судьба забросила ее в самое лоно планеты. Всю жизнь молиться Богу и вот оказаться здесь, в окружении чудовищ.
— Отец Томас, — начала Али; она не столько боялась, сколько не могла заставить себя произнести другое имя. — С тех пор как мы познакомились, я все время следую вашим желаниям. Я позабыла о своем прошлом, спустилась сюда, чтобы восстановить ваше прошлое. И я останусь здесь, как мы договаривались. Помогу вам расшифровать ваш мертвый язык. Ничто не изменилось.
— Я знал, что могу на тебя рассчитывать.
Однако Али видела, что ее самопожертвование для него лишь еще одно приобретение. Она покорно сложила руки, стараясь не смотреть на кровь в его бороде.
— Располагайте мной, пока я жива. Только взамен вы не должны причинять вред этому человеку.
— Ты требуешь?
— Вам он тоже пригодится. Айк поможет дополнить мои карты. Заполнить белые пятна. Может отвести вас куда угодно.
Айк слегка поднял голову.
— Нет, — сказал Томас. — Ты не понимаешь. Айк теперь сам не знает, кто он такой. Осознаешь ли ты, как это опасно? Для всех он — рабочий скот. Солдатам он нужен, чтобы убивать нас. Корпорациям — чтобы открывать наши территории и вести сюда убийц, которые заражают все. Заражают чумой. А он пытается скрыться от своего собственного зла, мечась меж двумя расами.
Позади Томаса улыбался чудовищный Исаак.
— Чумой? — переспросила Али.
Отчасти ей хотелось сменить тему, но она и вправду не поняла, о какой чуме речь.
— Вы принесли истребление моему народу. Оно следует за вами.
— Какая чума?
Томас сверкнул на нее глазами.
— Довольно лжи! — прогремел он.
Али отшатнулась.
— Совершенно согласен, — пропищал слабый голос из ноутбука.
Томас повернулся, словно на жужжание мухи. Увидев ноутбук, нахмурился.
— Что это? — прошипел он.
— Человек по имени Шоут, — объяснил Айк. — Хочет с вами поговорить.
— Монтгомери Шоут? — Томас выплюнул имя, как харкнул. — Я тебя знаю.
— Понятия не имею откуда, — сказал Шоут, — но у нас имеются обоюдные интересы.
Томас схватил Айка за руку и развернул его лицом к утесам.
— Где он? Близко? Наблюдает за нами?
— Тсс. Айк, ни слова, — предостерег Шоут, грозя с экрана пальцем.
Томас замер позади Айка, только поворачивал голову, вглядываясь в сумерки.
— Присоединяйтесь к нам, мистер Шоут, — пригласил он.
— Спасибо, — ответило изображение. — Мне и тут хорошо.
Абсурд происходящего не мог не поражать: экран компьютера в этой преисподней. Сама древность говорит с сегодняшним днем. Али увидела, что Айк водит глазами по сторонам. Он внимательно разглядывал полуразрушенный зал.
— Вас все равно скоро отыщут, мистер Шоут, — обратился Томас к экрану. — Может, тем временем хотите поговорить?
— Вам в руки попало нечто, принадлежащее «Гелиосу».
— О чем толкует этот идиот? — обратился Томас к Айку.
— О своем активаторе. Прибор, с помощью которого можно вернуться на поверхность, — объяснил Айк. — Он считает, что его украли.
— Без него я пропаду, — сказал Шоут. — Верните его, и я от вас отвяжусь.
— Это все, что тебе нужно? — спросил Томас.
Шоут поразмыслил:
— Ну, для начала.
Лицо Томаса налилось гневом, но голосом он владел:
— Я знаю о твоих делах. Мне известно про прион-девять. И ты покажешь мне, где его спрятал. Каждое место.
Али посмотрела на Айка, но он тоже явно ничего не понимал.
— Общие интересы — основа любых переговоров! — Шоут демонстрировал восторг. — У меня есть необходимая вам информация, у вас — гарантия моего возвращения. Quid pro quo.
[32]
— Не бойтесь за свою жизнь, мистер Шоут, — сказал Томас, — вы проживете с нами очень долго. Так долго, что вы и не мечтали.
Али видела — он тянет время. А позади него Исаак разглядывал сумерки, искал прячущегося в утесах человека. Девушка стояла рядом, шепотом подсказывая, куда смотреть.
— Мой активатор, — произнес Шоут.
— А я недавно гостил у твоей матушки, — вспомнил Томас, словно поддерживая светскую беседу.
Исаак бормотал в сторону приказы, отсылая воинов на поиски. Их неприметные силуэты были неотличимы от теней. Они устремлялись вниз с холма.
— У моей матушки? — Шоут пришел в замешательство.
— У Евы. Три месяца назад. В ее Хемптонском поместье. Превосходная хозяйка. Мы много о тебе говорили. Она очень расстроилась, узнав, во что ты ввязался.
— Это невозможно.
— Спускайся, Монти. У нас есть о чем поговорить.
— Что вы сделали с матерью?
— Зачем все усложнять? Мы же тебя найдем. Через час или через недельку, какая разница. Никуда ты не денешься.
