— Значит, это вы?
Он непонимающе нахмурился.
— Убили носильщика, — пояснила она.
— С какой стати?
— Чтобы другим было неповадно. Чтоб помочь Уокеру.
— Уокер! — фыркнул Айк. — Пусть сам убивает, если ему нужно.
Али почувствовала облегчение. Но только на секунду.
— Этот бедняга недалеко ушел, — сказал Айк. — Да и другие, думаю, тоже. Я нашел его почти полностью разделанным.
Разделанным? Так поступают с заколотым скотом. Айк по-прежнему был сама бесстрастность.
— Что вы имеете в виду? — спросила Али.
Неужели кто-то из беглецов сошел с ума и натворил такое?
— Та самая парочка, я уверен, — ответил Айк. Он потряс лоскутками: — Я их обнаружил, когда выслеживал носильщика. Они напали на него вдвоем — один спереди, другой сверху.
— И потом вы их нашли?
— Ну да.
— И вы не могли привести их обратно, к нам?
Айк изумился:
— Хейдлов?!
Только теперь до нее дошло. Это было не убийство. Но ведь он сказал — «свежая добыча». Вот так новость.
— Хейдлы? — переспросила она. — Здесь были хейдлы?
— Их уже нет.
— Не нужно меня успокаивать! Я хочу знать.
— А вы как думаете? Мы же в их берлоге.
— Но Шоут говорил, что эти коридоры необитаемы.
— Верьте ему больше!
— А вы никому не рассказывали?
— Я уже решил проблему. Дорога чистая.
Али в глубине души даже была довольна. Живые хейдлы! Теперь, правда, мертвые.
— А что вы с ними сделали? — спокойно спросила она, хотя вряд ли ей хотелось знать подробности. И Айк предпочел о них не говорить.
— Они остались там — и другие все поймут. Неприятностей у нас не будет.
— А откуда другие? — спросила она, указывая на его коллекцию.
— Из других мест. И другого времени.
— Но вы считаете, что здесь есть еще?
— Ничего серьезного. Немного. Отдельные путники. Бродяги, отбившиеся.
Али была потрясена.
— Вы всегда это носите с собой?
— Взгляните на них, как на личные жетоны или удостоверения личности. С их помощью я пытаюсь создать общую картину миграций. И я уже узнал почти столько, как если бы они умели говорить.
Он поднес лоскут кожи к носу и понюхал, затем лизнул.
— Этот пришел с большой глубины. Очень чистый.
— В каком смысле?
Айк протянул ей кожу, но Али отвернулась.
— Вам приходилось есть мясо бычка, вскормленного на пастбище? Совсем не такое, как если бы его кормили зерном и гормонами. То же самое и здесь. Этот малый никогда не видел солнечного света. Никогда не поднимался на поверхность. И никогда не поедал животных, живущих наверху. Наверное, он впервые покинул свое племя.
— А вы его убили, — сказала Али.
Айк смотрел на нее.
— Вы даже не понимаете, как все это ужасно, — продолжала она. — Господи, что же они с вами сделали!
Айк пожал плечами. За одну секунду он вдруг отдалился от нее на тысячу миль.
— Я его найду, — сказал он.
— Кого?
Он указал на шрамы на своей руке:
— Его.
— Но вы сказали, что это ваше имя.
— Да. Его и мое. Другого у меня не было.
— Чье «его»?
— Моего хозяина.
* * *
Четыре дня спустя экспедиция вышла к реке, обещанной Шоутом. Айка заранее выслали вперед. Он дожидался остальных в гроте, наполненном грохотом воды. Этот грохот они слышали уже несколько дней.
На полу в середине была большая яма в форме воронки. Размером с городской квартал, она непрерывно ревела.
Серпентинитовые стены с зелеными вкраплениями запотели; по ним в каменную глотку стекали маленькие струйки. Люди окружили край ямы, пытаясь увидеть дно. Их фонари осветили глубокую гладкую горловину. Айк спустил туда фонарь на веревке. Внизу, метрах в двухстах, крошечный свет дрожал и скользил на водной поверхности.
— Река, будь я проклят, — сказал Шоут.
— А вы что — не ожидали? — удивился кто-то.
Шоут осклабился:
— Никто точно не знал. Отдел картографии выдал шанс один к трем. С другой стороны, это самый логичный вывод из полученных ими данных.
— Значит, мы все время шли наугад?
Шоут беззаботно пожал плечами.
— Разуваемся — и вперед! — скомандовал он. — Рюкзаки теперь таскать не придется, пешком топать тоже. Отсюда мы поплывем.
— Думаю, сначала нужно изучить ситуацию, — возразил один из гидрологов. — Мы понятия не имеем что там, внизу. Каков профиль реки, скорость течения? Куда она течет?
— Установим опытным путем, — сказал Шоут.
Носильщики появились только через три часа. С момента ухода от шахты-1 они несли двойной груз за двойную плату. Некоторые тащили на себе сто или пятьдесят фунтов сверх нормы. Они сгрузили поклажу в соседнем гроте — там по приказу Уокера им приготовили горячий обед.
Али подошла к Айку, который спускал в яму стропу. Когда они разошлись после танцев, она была слегка пьяна, и ее переполняло любопытство и отвращение. Теперь же она была как стеклышко, и отвращение несколько ослабло.
— А что будет с носильщиками? — спросила она. — Все гадают.
— Они свое дело сделали, — ответил Айк. — Шоут их отпускает.
— Они отправятся домой? Сначала полковник преследовал беглых, а теперь их всех отпускают?
— Все решает Шоут, — сказал Айк.
— И они будут в безопасности? Разве можно отпускать людей здесь — ведь отсюда до ближайшего жилья два месяца пути?
Айк не видел смысла снова возбуждать ее негодование.
— Конечно. А почему бы нет?
— Я думала, их наняли на весь год.
Айк согнул одной рукой веревку и занялся вязанием узлов.
— Нам лучше побеспокоиться о себе, — посоветовал он. — Эти носильщики — настоящий бочонок с порохом. Поймут, что мы их кинули, и тогда возьмутся за нас.
— За нас? — не поняла Али. — Отомстят нам?
— Да нет, зачем им. Им понадобится наше оружие, припасы. Все, в общем. С военной точки зрения — то есть точки зрения Уокера — проще всего их пустить в расход.
— Он не посмеет, — сказала Али.
— Разве ты не видишь? — спросил Айк. — Носильщиков держат отдельно от всех. Тот боковой грот — клетка без выхода. А когда им надоест сидеть взаперти, они смогут выйти только по одному. Отличные мишени.
