Вдалеке сверкал золотом монастырь. Когда они подошли ближе, Али увидела, что от монастыря остались одни развалины. Стены покрывало не золото, а кристаллы пирита. Ее нога задела кристаллы, и на коже остались царапины. Прекрасный издали, вблизи пирит опасен.
Ангел спустился в долину за монастырем. Углубление напоминало длинное, извилистое кладбище с вырытыми на склоне холма пещерами; одни отверстия были открыты, другие завалены грудами камней.
— Дети там? — спросила она.
— Терпение.
— Но ведь это кладбище. Они мертвы?
— Давным-давно в этих пещерах медитировали монахи. Толку от них никакого. В конце концов я закрыл заведение.
Когда они вошли в эту долину мертвых, Али чуть не вырвало от смрада экскрементов и разлагающейся плоти. По склонам разбросаны черепа и кости, некоторые совсем свежие, с остатками кожи и волос. Али догадывалась, что среди них есть и останки людей. Все это напоминало логово льва — доисторического льва.
— Боже милосердный… — прошептала Али. — Что ты с ними сделал?
Он не стал оправдываться.
— Услуга за услугу. За все нужно платить. Одни были величайшими охотниками или воинами своего времени. Другие — мудрецами или пророками. Все пришли сразиться с тьмой. Я ждал их — священный Грааль. Я дал им цель. Они дали мне… аппетит.
Они спускались все ниже. Али начала различать стоны, доносящиеся из замурованных гробниц. Она подняла голову. Одни говорили с американским акцентом, в речи других слышались интонации языка хейдлов.
— Новички, — объяснил он. — Раненые и умирающие, люди и хейдлы. Они много недель пробирались ко мне. Остатки знаменитого крестового похода ради спасения детей.
— Ты заточил их в пещеры?
— Признаю, не самое комфортабельное жилье. Но им нужно где-то преклонить голову. И созреть.
В его словах Али уловила лучик надежды. Потому что, если эти раненые солдаты не умерли, дети тоже могут быть живы. Она стала прислушиваться к тихим голосам.
— А в которой пещере дети?
— Я не видел детей.
Он сказал это бесстрастно, словно напоминал о чем-то забытом.
— Ты говорил…
— Я обещал освободить их, а не показать.
Он не останавливался.
— Куда же мы идем?
— Ты должна верить. Хоть во что-то.
Он поднялся по склону к каменной перемычке и положил Али рядом с неровным отверстием.
— Смотри отсюда. С безопасного расстояния. Ты должна лежать очень тихо. Ни звука — что бы ты ни увидела.
— На что смотреть?
— Ты хотела, чтобы я спас детей? Для этого мне нужно вытащить меч.
Какие дети? Какой меч? Она устала от его игры.
— И запомни: ни слова. Иначе детям конец.
ДОКУМЕНТЫ
ИЗ ПОЛОЖЕНИЙ КУРСА ПОДГОТОВКИ СНАЙПЕРОВ МОРСКОГО СПЕЦНАЗА
Дыхание
Управление дыханием составляет основу процесса прицеливания. Если снайпер дышит во время прицеливания, то расширение и сужение грудной клетки вызывают вертикальное перемещение дула винтовки. Правильное дыхание во время прицеливания: снайпер делает вдох, потом нормальный выдох и задерживает дыхание во время естественной паузы. Пауза может быть продлена до восьми или десяти секунд, до возникновения неприятных ощущений. При нехватке воздуха наблюдаются непроизвольные подергивания мышц, а глаз теряет способность к фокусировке. Если снайпер задержал дыхание дольше восьми — десяти секунд, ему следует восстановить нормальное дыхание, а затем снова начать процесс прицеливания.
38
Конец близок. Ребекка чувствовала это по неумелым молитвам, письмам, надписям на камне и импровизированным алтарям. На каждом посту к патронным обоймам и гранатам были прислонены фотографии и сувениры. Люди перестали говорить о следующем Рождестве, о том, сколько пива они выпьют или со сколькими женщинами переспят, когда все закончится.
На шестой день осады Хантер спустился в лазарет, превратившийся в морг и тюрьму для Клеменса, и пристрелил — как собак — двух операторов радара. Никто не протестовал. Стоны и крики несчастных стали невыносимыми. Крошечные иголки содержали вирус бешенства, и шансов на выздоровление не было.
Крепость пахла жизнью и смертью.
Ребекка не могла спать и старалась не сидеть на месте. Она стала для солдат музой. Переходя от поста к посту, Ребекка утешала тех, кто в нуждался в утешении, выслушивала признания, шутила с самыми стойкими. Так она заключала мир с ними. Это их Аламо, а не ее. Они воины, и для них такой конец логичен. Ей нужно найти дочь.
Хантер запретил ей навещать Клеменса.
— Пусть этот иуда сгниет, — сказал он.
Ребекка не смогла удержаться. Клеменс лежал на земле, связанный специальной пластиковой лентой и скотчем, не замечающий завернутых в пончо соседей.
— Попейте.
Она приподняла ему голову.
— Освободите меня. И я вас спасу.
— Только вместе с Сэм. И другими детьми.
— Я обещаю.
— Мне нужно подумать.
Этот разговор повторялся несколько раз, днем и ночью. Она даже украла нож, чтобы перерезать путы Клеменса, но не могла себя заставить. Для этого потребовались бы все ее мужество и вера, потому что в глубине души Ребекка боялась, что он просто спасает свою шкуру. Но не это останавливало ее. Скорее, она не освобождала пленника потому, что Клеменс оставался единственной ниточкой, связывавшей ее с Сэм. Он видел девочку живой. В этом смысле Клеменс был ее музой.
В конце каждого разговора Клеменс спрашивал, ела ли она мясо хейдла. Ответ всегда был одинаковым:
— Пока нет.
В конце концов даже самые стойкие из солдат присоединились к трапезе. Они уже съели бедра и лодыжки хейдла и заканчивали руки. Ребекка отказывалась по настоянию Клеменса.
— Сохраняйте чистоту, — повторял он. — Продолжайте поститься. Пришло время для видений и прозрения. Пейте больше воды. В ней содержатся минералы. Они помогут вам видеть ночью.
И действительно, ее глаза привыкали к темноте. С остальными происходило то же самое. Чем меньше света они использовали, тем лучше видели. Несколько человек цеплялись за свои миниатюрные фонарики, словно за последние угли последнего костра. Но в переносном смысле слепы были как раз те, кто видел лучше всего. Когда фонари погаснут, они станут самыми уязвимыми.
Хантер застал ее, когда Ребекка тайком выбиралась из комнаты.
— На вашем месте я бы не проявлял излишней нежности, — сказал он. — Клеменс больше не один из нас.
Он явно намеревался убить Клеменса. Ребекка не удивилась. Единственное, чего она не понимала: зачем Хантер так долго сохранял пленнику жизнь. Потом догадалась. За неимением холодильника для мяса его держали живым. Пока.
