Время шло, Зюзя точно умер, а моему терпению пришел конец.
Взгляд остановился на открытой балконной двери, и точно черт толкнул меня под
локоть. В общем, я подошла к балкону и, сама не знаю как, оказалась на нем, то
есть взобраться на балкон для меня плевое дело, тем более что это первый этаж,
но вот зачем я забралась на этот самый балкон, я не смогла бы объяснить даже
самой себе. Я стояла на балконе, нервно оглядываясь, каждую секунду ожидая, что
кто-нибудь заорет «караул» и «грабят», но никто не только не заорал, но и
попросту не обращал на меня внимания. Впрочем, обращать внимание было особенно
некому: во дворе были только две собаки, одна из которых — мой друг Кузя, а
вторая лежала у подъезда и в нашу сторону даже не смотрела .Кузя, наблюдая за
мной, неодобрительно тявкнул и даже отвернулся, так его возмущал тот факт, что
я вторглась на чужую территорию. Я застыдилась и совсем было собралась
перемахнуть назад, но опять, точно помимо своей воли, подошла к двери и
заглянула в комнату. Маленькая комната была пуста, то есть совсем пусто в ней
не было: облезлый стол с кучками мусора неясного происхождения, диван без
задней спинки, видавший виды шифоньер, тумбочка с телевизором. Музыкальный
центр на полу тянул примерно на триста баксов и выглядел здесь инородным телом,
виднелось несколько стульев и два кресла, имевших такой вид, точно их нашли на
помойке. На ковре, который когда-то был красивым и, наверное, дорогим,
разбросаны диски и коробки к ним. Может, кое-что из обстановки я пропустила, но
не это беспокоило меня в тот момент, комната была пуста в том смысле, что
хозяин ее отсутствовал. Видимо, вконец лишившись разума от этого открытия, я
шагнула в комнату и огляделась еще раз. Конечно, его здесь не было, более того,
в квартире стояла такая тишина, что было очень трудно предположить, будто Зюзя
находится в кухне или ванной, если, конечно, не допускать мысли о том, что он
спит, только вот зачем человеку спать в кухне, если в комнате у него есть
диван. Я крикнула «Эй!» и прошла в кухню, которая тоже была пуста, заглянула в
ванную и в конце концов замерла в прихожей в крайнем недоумении: Зюзи нигде не
было. Квартирка крохотная, кухня метров шесть, совместный санузел и прихожая,
противоположных стен которой я без труда могла коснуться, раскинув руки. Зюзе
было совершенно некуда деться, а между тем дом он не покидал ни через дверь, ни
через балкон, во время своих прогулок я постоянно держала их в поле зрения.
Значит, Зюзя все-таки квартиру покинул, но оставался в доме, например, решил
навестить соседей. Пока я размышляла над этим, со стороны балкона раздался
подозрительный шум, я испуганно замерла, прислушиваясь: кто-то проник в
комнату, стараясь двигаться осторожно, но задел за что-то и замер, подозреваю,
в таком же испуге, как и я. Тут мне в голову пришла вполне здравая мысль, что я
нахожусь в чужой квартире, в которую вломилась без приглашения через балкон, и
в Уголовном кодексе для таких случаев есть специальная статья, и хоть ни ее
номера, ни параграфа я не знала, легче от этого мне не было. Я с замиранием
сердца метнулась к входной двери, открыла английский замок и выпорхнула в
коридор, но как только моя нога переступила порог, дыхание вернулось ко мне, а
вместе с ним и любопытство, поэтому дверь я прикрыла неплотно и, прижавшись к
стене, стала ждать, что последует далее.
Далее последовало вот что: человек, постояв немного и не
заметив ничего опасного, начал двигаться, я слышала, как он прошел в кухню,
заглянул в ванную, а затем выглянул в прихожую. Не знаю, кого я ожидала
увидеть, припав к щели, но только не Сеньку, который с очень обеспокоенным
выражением на физиономии оглядывался по сторонам. «Это что ж такое делается?» —
пронеслось в моей голове, и я ворвалась в квартиру, начисто забыв о том, что
она не моя и поднимать шум все же не стоит. Когда дверь распахнулась, Сенька
испуганно вскрикнул, но, увидев меня, неожиданно заулыбался и сказал со вздохом
облегчения:
— Дарья…
— Что ты здесь делаешь? — зашипела я, наступая на
племянника.
— Я за тебя беспокоился, — обиделся он и, нырнув к
входной двери, прикрыл ее и добавил укоризненно:
— Ну что ты шумишь?
— Ты влез в чужую квартиру, — напомнила я,
задыхаясь от праведного гнева.
— Ты тоже, — вздохнул он, отводя взгляд.
— Я беспокоилась за этого типа, как его… о, черт…
— А я беспокоился за тебя.
— Ты мог бы беспокоиться дома.
— Не мог, и кончай злиться, лучше давай здесь как
следует все осмотрим, вдруг найдем фотографию?
— Что значит осмотрим? — возмутилась я, неожиданно
обнаружив колоссальные пробелы в воспитании племянника, но, некстати вспомнив,
где мы ведем этот диалог, поскучнела. — Несанкционированный обыск — это… —
Я не успела договорить, в дверь позвонили. Мы с Сенькой разом подпрыгнули и
замерли, выпучив глаза друг на друга.
Звонок повторился и теперь звучал гораздо настойчивее.
Чувствовалось, тот, кто в настоящий момент стоял за дверью, твердо решил
попасть в квартиру. Сенька вдруг ожил и стал делать мне знаки, размахивая
руками, как ветряная мельница, с перепугу соображала я хуже не бывает, но
основную мысль все же уловила.
— Надо сматываться через балкон, — сделал Сенька
вполне здравое предложение, я кивнула, предлагая ему двигать к балкону, а сама
на цыпочках прокралась к входной двери (не иначе как все черти в тот день
болтались по соседству и толкали под руку) и заглянула в «глазок». В тусклом
свете, падающем от заколоченного окна, я увидела физиономию Андрюхи
Коломейцева, нашего нового участкового, выглядела она строго, я бы даже сказала
решительно, а я, не задумываясь, распахнула дверь и буркнула:
— Входи.
Если б на голову Андрюхи свалился мешок с песком, он бы не
выглядел таким обалдевшим, шагнул в прихожую, шевеля губами, и только с третьей
попытки произнес:
— Здрасьте…
— Здравствуй, — ответила я, закрывая за ним дверь.
Сенька, который к тому моменту уже добрался до балкона, услышав, что я с кем-то
разговариваю, незамедлительно вернулся и теперь стоял в дверях и глупо
улыбался. Участковый заглянул в комнату и с некоторым недоумением спросил:
— А где Зюзин?
— Понятия не имею.
— А-а… — Он еще раз огляделся и сказал:
— Что ж, я тогда попозже зайду. — И направился к
двери. Сделав несколько шагов, он вроде бы очнулся и поинтересовался:
— А вы что здесь делаете?
— Ищем Зюзю.
— А-а… Как ищете, то есть зачем?
— Я пришла узнать у него насчет фотографии. Он
утверждал, что у него ее нет, а потом и вовсе пропал.
— Кто, Зюзя?
