– Не слишком далеко завела тебя твоя любовь,
сестрица? – спрашивает она тихо.
– О чем ты?
– Вадима убил Стас?
– Спятила?
– Возьмись я защищать Лешку, и от вашей версии камня на
камне не осталось бы.
Я придвигаюсь к ней, смотрю в глаза.
– Я его убила. Попробуй влезть, и я отправлюсь к ментам
с повинной.
Она качает головой.
– Вот в этом я не сомневаюсь… Лешку будет Маликов
защищать, начнет соловьем заливаться, расскажет про роковую страсть и состояние
аффекта. Соседи твои по коммуналке дали показания, что не раз пистолет у Лешки
видели, он хвалился, что в карты его выиграл. Правда, Леха утверждает, что
давно его продал, только вот кому, не помнит. Само собой, никто ему не
поверил. – Агатка резко повернула голову, я проследила ее взгляд. В дверях
стоял Стас.
– Не поздновато для разговоров? – спрашивает он. Агатка
усмехается.
– Сволочь ты. Подлая, наглая сволочь. Посмотри, что ты
с ней сделал? Разве это Фенька? Она, конечно, дурочка, но подлой и злой никогда
не была. Когда у нее в мозгах прояснится, она поймет, кто ты. Жаль, что будет
поздно. Пойду я, – устало говорит она, поднимаясь. – Завтра у тебя
трудный день. Тебе придется Лехе в глаза смотреть.
Я боюсь об этом думать…
На суде Лешка сидел, закрыв лицо руками, и монотонно
повторял:
– Не помню, ничего не помню.
Когда после чтения приговора его уводили из зала, он
посмотрел на меня, судорожно вздохнул и крикнул:
– Фенька, прости меня ради бога, не хотел я!
Я вцепилась в спинку стула руками, оглянулась, ища глазами
Стаса. Он стоял возле двери. Улыбнулся едва заметно.
По дороге домой я сказала:
– Дом теперь принадлежит Димке. Что будем делать?
– Время еще есть, придумаю что-нибудь. Давай прокатимся
на дачу. Отдохнем, пока Димка ее не забрал.
– На дачу?
– Ну, да… свежий воздух тебе не повредит. Да и мне
тоже. Поживем там пару дней, успокоимся.
Мы долго гуляли по лесу, пока не стемнело, потом сидели
возле камина, обнявшись, я смотрела на огонь, а перед глазами стоял Лешка.
Я проснулась под утро, Стаса рядом не было.
– Стас, – позвала я, он не ответил. Я зажгла свет,
торопливо оделась, взглянула на часы: без двадцати пять. Где он может
быть? – Стас, – вновь позвала я, подошла к окну. «БМВ» припаркован у
калитки. На кухне горел свет, но Стаса и здесь не было. В доме стояла гулкая
тишина, собственные шаги меня пугали. Входная дверь не заперта. Кутаясь в шаль,
я вышла из дома, свернула за угол. Дверь в подвал открыта. Что мог делать Стас
в подвале в пять часов утра?
Я спускаюсь по ступенькам и вижу Стаса. Он стоит возле
стены, странно, по-звериному держа голову, точно принюхиваясь. Возле ног
фонарь, инструменты и битые кирпичи. Он разглядывает что-то у своих ног и меня
не видит.
– Стас, – зову я. Он оборачивается, идет ко мне.
– Ты чего не спишь? Бродишь раздетая. Хочешь
простудиться?
– Что ты здесь делал?
– Так. Кое-что хотел выяснить.
Мы возвращаемся в дом.
– Чаю выпьешь? – спрашивает он.
– Что ты хотел выяснить?
– Ерунда. Не забивай голову.
– Стас, пожалуйста, скажи мне, что ты делал в подвале?
Мы для этого сюда приехали?
– Ладно. Я кое-что искал.
– Что?
– Одну вещь, которая мне нужна. Я ее не нашел. Теперь все?
– Давно ты ищешь эту вещь?
– Кончай болтать, лучше обними меня. Губы у тебя
холодные, но очень сладкие.
Через два дня мы вновь едем на дачу. Думаю, с того момента,
как погиб Вадим, Стас не раз там бывал. Я гоню эту мысль прочь, улыбаюсь, но
все-таки спрашиваю:
– Опять будешь свою таинственную вещь искать?
Он смотрит на меня, долго смотрит. Взгляд тяжелый.
– Возможно. И что?
– Может быть, ты скажешь, что ищешь, вдруг я тебе
помогу?
– А ты не догадываешься? Я ведь тебе говорил, у Вадима
на меня кое-что было…
– Я все сожгла, – произношу я медленно, отводя
взгляд.
– Сожгла?
– Пакет был в банковской ячейке, на мое имя.
– Интересно. Ну и что было в пакете?
– Бумаги. По крайней мере, горели они хорошо.
– И ты в них не заглянула?
– Нет.
– Я должен в это поверить? – Я молчу. –
Женщины на редкость любопытны, разве нет? – говорит он.
– Я знаю о тебе все, что хочу знать. Главное, ты меня
любишь, а я люблю тебя.
– Отлично. Тогда с чего ты взяла, что бумаги те самые?
– Что еще там могло быть?
– Не хитри со мной, Принцеска.
– Тебе не о чем беспокоиться. Я все сожгла.
– Как думаешь, почему он оставил пакет тебе? –
помедлив, спросил Стас.
– Не знаю.
– Ладно. Забудем об этом.
Но он не забыл. Он все чаще задумывается, глядя как будто
внутрь себя. Я беру его за руку, словно стараясь удержать. Я еще надеюсь.
Надеюсь, что он мне скажет. Я не выдерживаю первой. Мы смотрим телевизор, я
наблюдаю за бессмысленным для меня движением на экране и вдруг произношу:
– Вадим зачем-то купил дом в деревне и оставил его мне.
Адвокат сказал.
– Зачем Вадиму дом в деревне? – хмурится Стас.
Я смотрю в его глаза и мысленно повторяю: «Скажи мне,
скажи…»
– Ты меня любишь? – спрашиваю я.
– Конечно.
Он обнимает меня, прижимает к себе. На следующий день, ближе
к вечеру, он говорит:
– Нашел я эту деревню на карте. Час езды отсюда.
Посмотрим наследство?
Я киваю.
Уже в машине я заглянула в сумку, мобильного в боковом
кармане нет.
– Я мобильный забыла.
– Да? Я тоже.
