Максим Юрьевич подозвал официанта, далее последовала
затяжная дискуссия на тему, кто оплатит семейный ужин, победил Стас, и мы
наконец-то покинули ресторан.
– Вы на такси приехали? – спросил Максим Юрьевич,
дочь вновь кивнула, а он предложил: – Тогда мы вас отвезем.
«Мы» Анастасию слегка покоробило, но в машину она села, Стас
устроился рядом с ней, а я на переднем сиденье, радуясь, что он не видит мою
физиономию.
– У дочки своя квартира в центре, – доверительно
сообщил мне Озеров, заводя мотор. – Хотя по большей части квартира
пустует, а теперь скорее всего ее и вовсе придется продать.
Через десять минут мы тормозили возле солидного дома квартир
на восемь, Стас вышел, помог выйти Насте и помахал нам рукой. Сцена прощания
отца с дочерью трогательной не получилась, Озеров явно спешил. Молодые скрылись
в подъезде, а Максим Юрьевич лихо рванул с места в направлении, прямо
противоположном моему дому.
– Не ожидала, что вы машину сами водите, –
заметила я. – Я-то думала, вы всегда с охраной, с личным водителем…
– Ничего подобного. Я обычный человек, ну, может, не
совсем обычный, – довольно усмехнулся он. – Есть чем гордиться,
знаете ли…
– Высадите меня на углу, – попросила я. Это его
озадачило.
– Может, заедем ко мне? – не очень уверенно
предложил он. – Что скажете?
– Скажу, что вам пора выходить из образа.
– В каком смысле?
– В буквальном. Я не ваша подружка. К тому же у меня
возникло желание немного прогуляться.
– В такое время? – удивился он.
– Странные желания для меня не редкость.
– Что ж… я охотно составлю вам компанию. Хотите,
пройдемся по набережной?
– Не хочу, – буркнула я и головой покачала. –
Ладно, идемте. – Стало ясно, что отделаться от него не так легко, а
обижать его почем зря мне все-таки не хотелось.
С полчаса мы исправно бродили по набережной, Максим Юрьевич
трогательно держал меня за руку, о чем-то размышляя.
– Я вам благодарен, – вдруг заявил он. –
Знаете, после смерти жены дочь взяла за правило вести себя со мной
покровительственно. Не очень приятно чувствовать себя старой развалиной,
которая только и годится на то, чтобы оплачивать ее счета. Вы сделали то, чего
не смогла бы моя подруга: поставили Настю на место.
– Странно, я к этому вовсе не стремилась.
– Охотно верю.
– Я думала, вы любите свою дочь.
– Больше всего на свете. Оттого меня так тревожит ее
предполагаемое замужество. Вы не простудитесь? У реки довольно прохладно.
– Пора по домам, – кивнула я и поежилась в
открытом платье. У меня не было возможности предупредить Стаса, но я
рассчитывала, что мое неожиданное появление насторожит его, заставит вести себя
осмотрительно. По крайней мере, я на это надеялась.
– Ефимия Константиновна, может быть, все-таки выпьем
кофе? И спокойно все обсудим.
– Что «все»? – удивилась я.
– Как вам Стас? По-моему, он вел себя вполне
естественно. Послушайте, вам не надо меня бояться.
Я мысленно усмехнулась, боялась я в основном саму себя, на
остальных просто сил не хватало. Кончилось тем, что мы поехали к Максиму
Юрьевичу, хоть я и не видела в этом никакого проку. Он жил в пригороде. Землю
здесь отдали под застройку совсем недавно. Жилище Максима Юрьевича, точно
бельмо на глазу, возвышалось среди недостроенных хором и свеженьких фундаментов.
Дальше по улице стояло еще три жилых дома, однако до них было довольно далеко.
Особняк Озерова был обнесен кованым забором с вензелями, дорожки выложены
плиткой под мрамор. Общее впечатление: дворец средних размеров. Внутри все
выглядело примерно так же: колонны, лепнина с позолотой, в холле вполне можно
устраивать балы. На фига одинокому мужику все это? – озадачилась я,
разглядывая чужое богатство.
– Проходите, – суетился Максим Юрьевич. –
Будьте как дома.
Гостиная с неизменным камином выглядела уютно, несмотря на
гигантские размеры. Я устроилась на диване, а Максим Юрьевич метнулся в кухню,
в нее вел арочный проход, украшенный ангелочками. Хозяин гремел на кухне
посудой и напрягал голосовые связки, чтобы я могла его услышать на приличном
расстоянии.
– Насте вряд ли понравилось, как ее жених смотрел на
вас, да еще сыпал комплименты вашей красоте. Может, это заставит ее задуматься
и убережет от поспешного решения.
– Может, – вяло ответила я.
– Что?
– Я сказала, может быть.
В этот момент со стороны кухни послышался странный звук,
похоже было, что свалилось нечто мягкое, но тяжелое. Я прислушалась: никакой
возни, но говорливый хозяин вдруг замолчал.
– Максим Юрьевич, – позвала я. Тишина. С минуту я
ждала, потом поднялась и неохотно отправилась в кухню.
Первое, что бросилось в глаза, турка на плите. Кофе пенной
шапкой поднимался над ней и потек через края. Я сделала еще шаг, и в тот же миг
что-то обрушилось на мою голову с такой силой, что я мгновенно отключилась. Не
знаю, сколько времени я лежала без сознания, но в какой-то момент в голове
появились мысли. Первая касалась предмета, который находился под рукой, я
пробовала на него опереться, а он выскальзывал. Я переместилась чуть влево и
попыталась сфокусировать взгляд. Клетки. Черные и белые. Я глупо хихикнула,
решив, что это шахматная доска. «Мраморный пол», – вдруг озарило меня. Я
попробовала встать. Подтянула одну ногу, потом другую, приподнялась. Рядом со
мной каталась по полу ваза из оникса, если это не бред, конечно. Черт, где я и
что происходит? Я оперлась о ножку стола, вторично попробовала встать,
стукнулась затылком о столешницу и взвыла. Но, перед тем как вновь отключиться,
успела увидеть Максима Юрьевича. Он лежал неподалеку, лицом вниз, возле головы
расплылось темное пятно. Я вновь хихикнула, подумав, что это варенье, густое и
темное. На мгновение я увидела Стаса, лицо его оказалось совсем рядом, и я
сказала:
– Привет. Ты опять мне снишься. Не надоело тебе?
Потом я брела куда-то, натыкаясь на предметы и то и дело
чертыхаясь. В себя пришла от холода, глубоко вздохнула и открыла глаза. Но тут
же вновь их закрыла, потому что картинка не складывалась. Предметы терялись в
тумане, при этом бешено вращались. Кто-то тряс меня за плечи и громко орал в
самое ухо:
– Фенька, ты пьяная, что ли?
– Заметно? – ответила я и очень удивилась, услышав
собственный голос.
