Ной принялся за первый кусок; Селия лишь надкусила свою порцию, затем откинулась на спинку дивана и принялась ждать. Приступив ко второму куску, брат повернулся к ней и спросил с набитым ртом:
— Что за услуга тебе требуется?
— У меня появился клиент, которого нужно заарканить. Эван Рис.
Ной перестал жевать.
— Парень, который продает спортивную одежду?
Селия кивнула:
— Да. Он отказался от услуг одного рекламного агентства и теперь ищет новое. Он нужен мне. Он нужен «Меддокс комьюникейшнс».
— Ладно. А я‑то тебе зачем?
— Я хочу, чтобы ты рекламировал новую линию его спортивной одежды.
Ной моргнул, потом нахмурился и наконец положил в коробку наполовину съеденный кусок пиццы. Какое‑то время он молчал. Селия ждала.
Ной не спрашивал, почему сестра обратилась к нему. Он был известным бейсболистом. Многие крупные компании были бы рады заполучить Ноя Харта в качестве лица их торговых марок.
— Это важно для тебя? — по‑прежнему хмурясь и пристально глядя на нее, поинтересовался он.
Селия кивнула:
— Эван — важный клиент. Мой босс рассчитывает, что я уговорю его заключить сделку с нами. Не пойми меня превратно, я заполучу Эвана — с твоей помощью или без нее. Но твое согласие участвовать в рекламной кампании ускорит подписание контракта. Кроме того, ты многое приобретешь. Рис заплатит тебе немалые деньги.
Ной вздохнул:
— Жаль, что тебе приходится этим заниматься. Ты не должна работать. Адам, Далтон и я зарабатываем достаточно денег, чтобы содержать тебя. Папа был бы счастлив, если бы ты оставила эту беспокойную работу. Он убежден, что ты еще до тридцатилетия заработаешь язву желудка.
Селия едва заметно улыбнулась:
— Мне уже тридцать. Слушай, Ной, бросил бы ты бейсбол только потому, что твои братья могут содержать тебя?
У Ноя вырвался иронический смешок.
— Это другое.
— Знаю, знаю. Ты мужчина, а я женщина. — Селия с отвращением скривила губы. — Ной, я обожаю тебя. Ты замечательный брат, но при этом шовинист до мозга костей.
Хмыкнув, он не стал отвечать на обвинение. Затем снова задумался.
— Полагаю, ты все разузнала об этом человеке и его компании.
Селия кивнула. Внешне Ной был похож на представителя золотой молодежи, интересующегося лишь спортивными автомобилями и легкодоступными женщинами. Но в глубине души он был чрезвычайно совестливым и сознательным.
Отказываясь от выгодных сделок, Ной заработал в глазах людей репутацию сумасброда. Кое‑кто считал его дураком, поскольку он не желал продавать свое имя многочисленным фирмам и зарабатывать миллионы долларов, не делая ничего. Однако причина его отказов была проста: Ной дотошно собирал информацию обо всех заинтересованных в нем компаниях, и пока ни одна не завоевала его доверия.
— Пришли мне всю информацию по электронной почте, — сказал он. — Я посмотрю ее. Если она меня устроит, я выслушаю предложение Риса.
Наклонившись, она поцеловала его в щеку:
— Спасибо, Ной, ты самый лучший.
— Могу ли я рассчитывать на то, что твоя благодарность будет безмерной и ты согласишься прибраться в моей квартире?
Селия фыркнула:
— Обойдешься. Я скорее оставлю работу и позволю Адаму содержать меня, чем соглашусь навести порядок в твоей конуре.
— Черт побери, почему ты ко мне придираешься?
— Бедняжка. Кстати, мне понадобится от тебя еще одна услуга.
Прищурившись, Ной свирепо уставился на нее:
— Ты только что отказалась стать уборщицей, чем глубоко оскорбила меня, и еще имеешь наглость просить об очередной услуге?
— Что скажешь, если я найду для тебя новую домработницу?
Ной с надеждой взглянул на нее. Этот взгляд, вероятно, сводил женщин с ума. К счастью, Селия была сестрой Ноя и обладала стойким иммунитетом к его прелестям.
— Ладно. Ты находишь мне человека, готового разгрести завалы в моей квартире, а я оказываю тебе услугу.
— Ух! Ты даже не знаешь, о чем я попрошу.
— Горю от желания услышать, — пробормотал он.
— Нужны два билета на открытие бейсбольного сезона. Места должны быть очень хорошие — за площадкой игрока с битой. Надеюсь, мне удастся привести с собой Эвана.
— Тебе не говорили, что ты очень дорого обходишься?
— Эй, погоди‑ка. Минуту назад ты пытался убедить меня бросить работу и остаться на твоем попечении.
Ной мгновенно посерьезнел:
— Я просто беспокоюсь о тебе, Сес, вот и все. Того, что случилось в Нью‑Йорке, никогда бы не произошло, если бы…
Напрягшись, она вытянула руку, останавливая брата на полуслове:
— Не надо вспоминать Нью‑Йорк.
— Извини. Считай, что я ничего не говорил.
Селия заставила себя улыбнуться:
— Так ты просмотришь собранную мной информацию? Рис понравится тебе. Сотрудники любят его. Он не сокращал штат с тех пор, как основал бизнес; он не использует дешевую рабочую силу и не открывает филиалы за границей. Что еще? Он регулярно отчисляет средства в несколько благотворительных фондов по охране животных…
Ной поднял руки, защищаясь:
— Понял, понял, он святой. Разве с ним сравнятся другие мужчины?
— Прекрати язвить.
Посмотрев на часы, он вздохнул:
— Извини, что мало пробыл у тебя и, тем более, не доел пиццу. Кое‑кто меня постоянно отвлекал. Билеты будут ждать тебя в кассе.
— Ты всегда был моим любимым братиком!
Поцеловав ее в макушку, Ной поднялся и лениво потянулся:
— Я позвоню, когда все прочту.
Глава 3
Эван вошел в здание, где арендовал офисы с тех пор, как приехал в Сан‑Франциско.
В знак приветствия он кивнул одной из своих секретарш, а та с беспокойным выражением лица поднялась с места.
— Вам нельзя туда идти, — прошептала Таня и указала на его кабинет.
Эван поднял бровь.
— Какого дьявола? — поинтересовался он.
— Она там.
Эван пристально посмотрел на закрытую дверь своего кабинета. Снова взглянув на Таню, он попытался унять растущее раздражение. Таня была хорошей работницей, хотя и немного эксцентричной, однако ему это даже нравилось. Она отлично вписалась в штат служащих, которых он привез из Сиэтла. Яркие волосы Тани, пирсинг и винтажная одежда в стиле тридцатых годов двадцатого века вносили оживление в скучную деловую атмосферу.
