— Тори?— мне пришлось коснуться ее плеча, прежде чем девушка посмотрела на меня. – Заходи внутрь.
Она следовала за мной без слов. Я показал ей обустроенное место, и она забралась туда, сжавшись странным образом.
— Что случилось?— напряженно осведомилась.
Потребовалось время, чтобы она отвечала.
— Я позвонил своему папе. Я рассказала ему все. Он попросил оставаться там, где я была, а сам бы пришел и забрал меня.
— И ты передумала. Это нормально. Мы…
— Я пошла через улицу, дожидаться,— продолжала она, чтобы я не пыталась договорить. — Я была в переулке, так что никто не видел меня, прежде чем он туда подъедет. Машина остановилась, и я начала выходить, но не сделала этого. Я попыталась убедить себя, как это глупо. Что я провела рядом с тобой слишком много времени и стала параноиком, но мне нужно было увидеть его первым, чтобы точно знать. Это был автомобиль моего отца. Он остановился там, где я сказала. Он бездействовал там, все окна наглухо закрыты, слишком темно, чтобы разглядеть. Затем дверца открылась, и...— ее голос упал. — Это была моя мама.
— Должно быть, она перехватила вызов,— я попыталась успокоить девушку. — Может быть, это похожий автомобиль. Или она добралась до своей машины первой, зная, что ты будешь ее искать. Вероятно, она была в пути, в своей машине и…
— Я пробралась в сторону и снова набрала домашний номер. Мой отец ответил, и я повесила трубку.
— Я сожалею.
Последовало продолжительное молчание. Затем:
— Даже не собираешься сказать: "Я же тебе говорила?»
— Конечно, нет.
Она покачала головой.
— Ты слишком хорошая, Хлоя. И это не комплимент. Во всяком случае, я вернулась,— она полезла в карман и вытащила что-то. — С пищей.
Она протянула мне Snickers.
— Спасибо. Я думала, у тебя нет денег.
— До сих пор нет. Пять пальцев скидка,— ее кроссовки скрипнули по бетону, когда она устроилась поудобнее на картонном мате. — Я наблюдала, как мои друзья делают это много раз. Но никогда не воровала сама. Знаешь почему?— она не стала дожидаться ответа. — Потому что я боялась быть пойманной. Не в магазине или в полиции. Я не забочусь об этом. Все, что они сделают, это прочитают лекцию, заставить оплатить ворованную вещь. Я боялась, что выяснит мама. Боялась ее разочарования во мне.
Зашуршала обертка, это она развернула свой батончик, затем отломила кусочек.
— Хотя сейчас это не актуально, да?— она отправила кусок в рот.
ГЛАВА 15
В МОЕМ ЖЕЛУДКЕ ДАВНО НИЧЕГО не было, только одна шоколадка, и та успела перевариться. Я не спала задолго до возвращения Тори, но когда уснула, появились кошмары. Никогда не найти парней, тетю Лорен убивалет миссис Энрайт, Тори вновь связывает меня и оставляет в Edison Group...
Я проснулась от звука голоса. Подскочила так, что дыхание перехватило от страха увидеть в темноте людей с оружием.
Рядом со мной посапывала Тори.
— Лиз?— шепотом позвала я.
Ответа не последовало. Должно быть, она отправилась патрулировать.
Через некоторое время я решила, что голоса мне померещились. Тогда звук повторился снова: «Шу—Шу—Шу», слишком слабо, чтобы разобрать слова. Я напрягла слух, но смогла расслышать только шорох бумаги. Я несколько раз моргнула. Бесконечный мрак начал обретать формы: коробки и ящики превратились в черные острые камни. Только бледное лунное свечение пробивалось через толстый слой грязи на окнах.
Запахло чем—то мускусным, как будто животным. Крысы? Я вздрогнула.
Звук пришел снова. Бумажный шорох, как ветер сквозь сухие листья. Может, это было тем, чем и казалось.
Сухие листья в апреле? Ближайшее дерево, наверное, в сотне метров отсюда.
Нет, это звучало, как привидение. Как в страшной части фильма, где все, что вы слышите, это бессловесный шепот. Как страх ползет по спине и доводит до состояния тихой истерики…
Я встрепенулась, встала на ноги и размяла их. Мои кроссовки шумели по картонном ковру намного больше, чем нужно. Я надеялась, что Тори не проснется от этого. Она не пошевелилась.
Набрала полные легкие воздуха и медленно выдохнула. Я делала так до тех пор, пока не потребовалось экстренное принятие мер в борьбе со страхами. Пора было похоронить эмоции поглубже и собраться с мыслями. Вдруг мои способности столь же аномально сильные...
Неконтролируемые...
Нет, не неуправляемые. Папа говорил, что все можно контролировать, если есть сила воли и желание учиться.
Шепот, казалось, исходил из соседней комнаты. Я выбрала путь через лабиринт коробок и ящиков. Так осторожно, как только могла, я продолжала пробираться вперед, и каждый звук заставлял меня вздрагивать.
С каждым следующим шагом мне стало казаться, что шепот движется. Мне это стало понятно тогда, когда я поняла, что призрак удаляется. Он меня заметил.
Я остановилась, виски покалывало, когда я смотрела в темноту коробок, проявлявшихся в каждом направлении. Шепот извивался вокруг меня. Я повернулась и врезалась в стопку ящиков. Щепка вонзилась в мою ладонь.
Сделала глубокий вдох, а затем спросила:
— Вы хо—хотите поговорить со мной?
Шепчет стих. Я замерла в ожидании.
— Нет? Хорошо, тогда я пошла.
Хихиканье разразилось позади меня. Я резко развернулась, снова приземляясь в груду ящиков, взметнувшаяся пыль застилала глаза, рот, нос. Хихиканье превратилось в нахальный смех.
Я видела достаточно, чтобы понять – здесь находится и смеется не принадлежащий к миру живых.
Я двинулась назад тем же путем, что и пришла.
Шепоток последовал за мной, прямо на ухо, наращивая громкость и превращаясь в гортанный стон, который заставил мои руки покрыться гусиной кожей.
Я вспомнила, что дух некроманта в Лайл Хаусе сказал, что он следовал за мной из больницы, где приставал к другим психическим больным. Я думаю, ты больной садист, который застрял в подвешенном состоянии в течение многих лет, если преследуешь психических больных или молодых некромантов и тебе это кажется забавным способом провести время.
Стон превратился в странные причитания, как плач душ замученных мертвых.
Я повернулась к шуму.
— Тебе весело? О чем ты думаешь? Если собираешься проверить мою реакцию, знай, что я гораздо более сильная, чем ты думаешь. Я буду дергать тебя оттуда, хочешь ты того или нет, чтобы показать себя.
Мои слова сопровождались идеально—ровным и устойчивым шагом, но дух просто издал насмешливое фырканье, а затем возобновил причитания.
Я остановилась на пути в лабиринте из ящиков, выбрала один, отряхнула пыль с крышки, и села.
