– Молодец, – сказала Алиса. – Мыслитель ты наш!
А Однорукий все еще учил мальчика с Павлонии управлять самолетом. Алиса уже поняла, что самолет – очень простая в управлении машина. И в самом деле, любой ребенок, если сильно проголодается, сможет на нем подняться в воздух. Но вот сможет ли сесть – это еще вопрос!
Вдруг послышался шум моторов. Взглянув вверх, Алиса увидела, что над двором кружатся два самолета.
– Разбегайсь! – закричала толстуха с подносом. – Разобьется!
Дети прижались к стенам, а самолеты прокатились по двору и замерли.
– Прилетели, родненькие! – обрадовалась повариха.
Расталкивая детей, она побежала к самолетам.
Поднос она несла перед собой на вытянутых руках.
Из ближнего самолета легко выскочил мальчик в комбинезоне и шлеме.
– Гаррик! – крикнула повариха. – Вернулся? Живой?
Однорукий высунулся из кабины учебного самолета и крикнул:
– С возвращением, герой! Поздравляю с первым офицерским званием! Документы уже подписаны.
– Служу генералам! – ответил мальчик и отдал честь Однорукому.
– А где все остальные? – спросила повариха.
– Вот только Стуччи со мной.
– А другие?
– Наша служба, – ответил мальчик толстухе, – и опасна и трудна.
Он говорил как взрослый, хотя на вид ему не было и десяти лет.
Павлонийцы окружили мальчика, тянули к нему руки, стараясь потрогать настоящего летчика.
А Гаррик взял с подноса кусок курицы и принялся жадно жевать.
Из второго самолета никто не вылезал.
– Ну что ты там, Стуччи! – крикнул Гаррик. – Так я всю наградную курицу слопаю!
Один из оборванных солдат побежал к самолету, поднялся на крыло и заглянул в кабину.
Потом повернулся к остальным и крикнул:
– Все! Кончился ваш летчик! Технику сберег, до аэродрома дотянул, а на земле скапутился. Смешно, да?
– Ничего смешного! – ответил Однорукий. Он выбрался на крыло учебного самолета и обратился к детям: – Ну вот, вы видели, как вернулся из героического полета, выполнив важное правительственное задание, ваш сверстник и, надеюсь, в будущем ваш товарищ, старший сержант Гаррик Эн.
Гаррик не слушал инструктора, он подбежал ко второму самолету и тоже заглянул в кабину.
– Он еще дышит! – крикнул он. – Стуччи еще дышит! Вылечите его, пожалуйста!
– Не говори глупостей, мой мальчик, – ответил Однорукий. – Сам знаешь, докторов у нас нет. Когда мне руку отстрелили, я сам себя перевязывал. И что? Жив! Работаю и приношу пользу народу.
– Стуччи выздоровеет и снова будет летать! – кричал Гаррик. – Хотите, я ему свою курицу отдам?
– Сержант Гаррик немного устал после полета, – сказал Однорукий. – Отведите сержанта в казарму.
Толстая женщина поставила поднос на пол, а сама обняла мальчика за плечи и повела со двора.
Но тут случилось то, чего Однорукий не ожидал.
Как только поднос с едой оказался на земле, павлонийские ребятишки подобрались поближе и начали протягивать к нему ручки. Вот один схватил картофелину, вот второй вырвал куриное крылышко, вот третий нашел на подносе котлету...
Когда Однорукий спохватился, было уже поздно.
– А ну, назад! Назад, кому говорю!
Здоровой рукой он выхватил из кармана пистолет и прицелился в детей.
Перепуганные павлонийцы отпрянули от подноса, но оказалось, что он уже пустой.
– За это, – взбесился Однорукий, – все останутся без ужина. В стране наблюдается недостаток некоторых товаров! Мы должны строжайшим образом экономить! А вы имели наглость поднять руку на самое святое! На диетическое питание, которое выдается только героям и труженикам войны!
Он соскочил с крыла учебного самолета и пошел прочь. За ним, подобрав пустой поднос, потопали оба солдата. Остап пошел было за начальством, но спохватился и обернулся к Алисе.
– Что делать, Олеся? – спросил он. – Что тут будешь делать, они же ужин с собой унесли!
– Потерпишь, – ответила Алиса.
Только тут она сообразила, что уже темнеет – вот и день прошел. Ничего себе денек!
Павлонийские дети разбрелись по двору, они даже не знали, куда им идти.
– Пойдем посмотрим, где спальни, – сказала Алиса Остапу, – а потом отведем малышей.
– Добре, – согласился Нетудыхата.
Они успели сделать всего несколько шагов, как им навстречу выскочил сержант Гаррик.
– Однорукий ушел? – спросил он.
– Все ушли и нас без ужина оставили, – сказал Остап.
– А вы тоже новенькие? – спросил Гаррик.
Он все еще был в летном комбинезоне, но без шлема.
– Нас только сегодня привезли, – объяснила Алиса.
– Пошли, – сказал Гаррик. – Поможете мне посмотреть, живой Стуччи или его убили?
– А у меня нога натертая! – заныл Остап.
– Пойдем! – согласилась Алиса.
Алиса с Гарриком быстро добежали до самолета.
Когда они остановились возле крыла, Алиса услышала сзади шаги. Она обернулась. Их догонял запыхавшийся и взлохмаченный Остап.
– Как вам только не стыдно, – воскликнул он, – бросать меня в чужой стране без защиты!
– Скажи своему другу, чтобы помолчал, – произнес Гаррик. – Мне надо послушать.
И он так это сказал, что Остап невольно закрыл рот.
Гаррик стоял возле крыла самолета и прислушивался.
– Слышишь? – спросил он.
Алиса услышала, что в самолете кто-то стонет.
– Это он, – сказал Гаррик. – Он мой друг. Нас вместе украли, мы последние из нашей партии...
– А где остальные? – спросил Остап.
– А остальных больше нет, – просто ответил Гаррик. – Мало кто возвращается с задания.
Гаррик вспрыгнул на крыло и заглянул в кабину.
Алиса последовала за ним.
В кабине сидел светловолосый мальчик ее возраста. Голова его была откинута назад, глаза закрыты. Мальчик тихо стонал.
– Стуччи, ты жив? – спросил Гаррик.
– Я... – Стуччи было трудно говорить. – Мне больно! Я умру.
– Видишь, – горько вздохнул Гаррик. – Однорукий был прав. Стуччи скоро умрет.
– Да погоди ты! – рассердилась Алиса. – Конечно, он умрет, если вы будете плакать и ничего не делать.
Она обернулась к маленькому летчику:
– Ты ранен?
– Я убит.
