— Фотографию я принес, мне ее сделали с негатива годичной давности, прихватил на всякий случай.
И Джордж, вынув из внутреннего кармана фотографию, отдал ее Тони.
— Сколько же я тебе должен за все?
— Ну, скажем, три куска.
— Ладно. Деньги получишь после тестирования, когда я буду уверен, что все в порядке. Только не пытайся схитрить, даже не думай! Убийство, видишь ли, престранная штука! Стоит однажды попробовать, и всякий страх пропадает. Убить человека теперь мне раз плюнуть! Что-то вроде хобби!
Джордж выдержал паузу и, убедившись, что его слова произвели должное впечатление, продолжил:
— Тест пройдешь девятнадцатого, в понедельник, около шести вечера. Двадцать второго, в четверг, в девять утра, к нам в офис приедет передвижная лаборатория. И к этому времени справка о прохождении тестирования должна быть у меня на руках. Встретимся на Дагген-роуд, на самой окраине Грэнтли, в закусочной «Вздыбленный лев», в половине девятого. Я принесу половину денег.
— А почему непременно в понедельник около шести вечера?
— Потому что в шесть лаборатория закрывается. И если ты войдешь туда около шести, возможно последним, у них будет одно желание: поскорее избавиться от тебя. И еще: с паспортом ты можешь чувствовать себя вполне уверенно. Все проблемы возникают в связи с удостоверением личности.
Тони Джоунс кивнул:
— Ладно. Но к понедельнику я не успею выправить паспорт, для этого нужно несколько дней.
— Ну хорошо, хорошо, — с раздражением произнес Джордж. — Когда же мы с тобой встретимся?
— Можно в среду. Да, в среду. Во всем остальном остается в силе твой план: место встречи и прочее. Так что в среду или никогда!
— Ладно, только позаботься о том, чтобы к среде все было точно, как в аптеке! — Джордж поднялся. — Когда выучишь наизусть все ответы, не забудь избавиться от шпаргалки!
Даже не попрощавшись, он вышел из служебки, а Тони Джоунс так и остался стоять посреди комнаты, уставившись на листок, пока не услыхал, как хлопнула входная дверь. Сунув шпаргалку в карман, он вышел из подсобки, зажег свет и открыл лавку. И все это время мозг сверлила мысль, одна-единственная мысль.
Он вспомнил тот день, когда к нему пришла Типпи, избитая и изрезанная. Еще тогда надо было понять, что этот тип не из тех, с кем ездят на пикники, совсем не из тех! Раз уж он ухитрился так разукрасить опытную шлюху, то, разумеется, способен на все!
И угораздило же Тони во все это вляпаться!
Джордж катил в машине через весь Лондон в сторону Эссекса. К тому времени, когда он добрался до туннеля в Дартфорде, началась программа ток-шоу «Радио Эссекса». Он прислушался, речь шла о «Потрошителе из Грэнтли».
На студию шли телефонные звонки женщин. Они предлагали кастрировать Потрошителя, когда его поймают, или умертвить ядом, или упрятать, наконец, за решетку в Рэмптон или Броудмур.
Джордж прямо-таки таял от удовольствия, слушая все эти идиотские предложения. Да разве им поймать его!
Прежде чем отправиться на встречу с Дэном, Кэйт позвонила Патрику и теперь сидела в «Быке», глядя на Входивших и выходивших посетителей и испытывая тревогу. Она сказала Патрику, что сначала сама поговорит с Дэном, а если это не даст никаких результатов, выйдет из закусочной и сделает знак Патрику — он должен ждать ее вместе с Уилли на улице. И пусть тогда Пэт скажет пару ласковых слов этому подонку Дэну.
Втайне же Кэйт надеялась, что дело до этого не дойдет.
Дэн появился в закусочной в десять минут девятого, в черных брюках и темно-красном свитере. С пальто, небрежно переброшенным через руку. Кэйт сразу заметила, что он привлек внимание нескольких женщин: высокий, стройный, мужественный красавец мужчина, ее бывший муж!
И Кэйт захотелось крикнуть: «Этот тип не для вас, не для женщин из закусочной на берегу залива!»
Она все еще терялась в его присутствии и очень злилась на себя за это.
Ни слова не сказав, он прошел в стойке бара и вернулся с порцией «Шпритцера» для себя и смесью джина с тоником для нее.
— Привет, Кэйт! — самодовольно произнес он, усаживаясь за столик и упиваясь своей властью над Кэйт.
— Привет, Дэн! — кивнула Кэйт, глядя, как он пригубил бокал.
Когда-то он был для нее всем, но теперь она с удивлением обнаружила, что не испытывает к нему ничего, даже презрения!
— Зачем ты это сделал, Дэн?
Он подумал с минуту, пытливо всматриваясь в ее лицо, пытаясь прочесть ее мысли, и наконец ответил, тыча в нее пальцем:
— А затем, Кэйт, что на этот раз ты отфутболила меня чересчур далеко!
— Отфутболила? — не веря своим ушам, переспросила она.
Он кивнул и с удовольствием продолжил:
— Именно. Я пришел к тебе, пришел в поисках убежища, если угодно. Потому что считал тебя порядочной женщиной. Но оказалось, что мать моей дочери спуталась с паршивым мафиози! Бог ты мой, Кэйт, я просто не в состоянии был в это поверить. Какая наглость — променять меня на какого-то урку!
Он снова отпил из бокала, уже побольше.
— Но тебя, Дэн, это давно не касается: моя жизнь — это моя жизнь! Я сейчас занята серьезным расследованием…
— Не касается, говоришь, да? Но ты совершенно забросила мою девочку!
Кэйт схватила его за руку с такой силой, что «Шпритцер» пролился ему прямо на свитер.
— Послушай-ка, Дэнни Барроуз! Много лет я терпела вздор, который ты несешь, а теперь с меня хватит! Если я потеряю работу, кто станет платить по закладной? Уж наверное не ты! Ты и за себя не способен заплатить ни пенса! Потому и трахаешься со всеми этими Антеями! Ты ведь настоящий подонок, и я вовсе не собираюсь спокойно смотреть, как ты разрушаешь мою жизнь! Достаточно того, что ты разрушил собственную! И предупреждаю тебя…
Кэйт все больше на себя злилась. Ведь она знала, что разговаривать с ним бесполезно, и теперь спрашивала себя, зачем ей вообще понадобилось в чем-то его убеждать. Ему просто чужды чувства и взгляды порядочного, интеллигентного человека!
— Что? Ты предупреждаешь меня? Ну, это уже совсем другой разговор! Так вот, подруга, ты в ногах у меня будешь валяться, потому что я, — он ткнул себя пальцем в грудь, — и только я, Кэйт Барроуз, могу либо спасти, либо погубить тебя! Твоя карьера вот где!
И он помахал кулаком у нее перед носом.
В каком же он восторге от себя, этот подонок! Кэйт стало грустно. Когда-то он занимал в ее жизни важное место! Она спала с ним, кормила его, родила от него ребенка, а он взял и бросил ее, но еще долгие годы, она была к нему неравнодушна! И только теперь увидела, что он собой представляет, как когда-то увидела ее мать. Да, вся ее жизнь прошла впустую из-за того, что она никак не могла отказаться от своих иллюзий!
