Обратно они тоже ехали молча. На улице уже было полно машин, и Кэйт видела, как водители разглядывают их машину, видимо пытаясь угадать, кому принадлежит этот огромный «роллс-ройс». Кэйт вышла в самом начале своей улицы и похлопала Уилли по руке:
— Только одно могу сказать: у Патрика отличный друг!
— Я, Кэйт, преклоняюсь перед этим человеком! В нем столько хорошего! Думаю, вы это знаете, иначе не стали бы с ним встречаться! И не принимайте слишком близко к сердцу то, что он сделал. Он вас любит, очень любит, и хотел помочь. Только сделал это не совсем ловко, хоть и из лучших побуждений!
Последняя фраза вызвала у Кэйт улыбку. Еще минуту назад она не могла бы ее себе позволить! Право же, над словами Уилли стоит поразмыслить!
Уилли возвращался домой с тяжелым сердцем. Он сделал все, что от него зависело. Пронюхай об этом Патрик, избил бы Уилли до смерти! Но поступить иначе Уилли не мог.
Кэйт и Патрик были прекрасной парой!
Джордж сидел у себя в конторе и слушал болтовню Питера Реншо о предстоящей вечеринке. Наконец было решено, что она состоится в среду, то есть через два дня. Джордж вымученно улыбался, слушая всякие забавные истории об отвальных, на которых побывал Реншо. Оказалось, что в этом мероприятии примут участие человек двадцать пять, и с большинством из них Джордж ни разу не сказал и слова!
Неожиданно в комнате появилась миссис Денхэм:
— Не зайдете ли ко мне, мистер Маркхэм? Я хотела бы переговорить с вами.
Джордж последовал за начальницей, а Реншо удивленно вскинул брови. Он буквально достал Джорджа своим расположением к нему, и сейчас тот счастлив был от него избавиться, отдохнуть от его рассказов и шуточек. Миссис Денхэм закрыла за Джорджем дверь, предложила ему сесть и сама стала усаживаться. При этом Джордж слышал, как потрескивает ее шелковый костюм бежевого цвета от соприкосновения с колготками.
Джордж насторожился, но это не помешало ему улыбнуться.
Джозефин Денхэм тоже улыбнулась. И тоже настороженно. Потом нервно откашлялась и заговорила:
— Дело касается вашего увольнения по сокращению штатов. — У меня тут расчеты с указанием суммы, которую мы собираемся выплатить вам. — И она передала Джорджу листок бумаги. — В ваших интересах покинуть нас раньше, тогда мы сделаем для вас все возможное. Джонсон уходит уже в конце недели… — Она взглянула на его лицо и осеклась.
— Всего двенадцать тысяч фунтов? Я рассчитывал на большее!
Мысли в голове Джорджа проносились с бешеной скоростью.
Илэйн сойдет с ума! Он ведь говорил ей о двадцати, даже двадцати пяти тысячах фунтов! А на такие деньги ничего не сделаешь. Ровным счетом ничего!
Глядя на расстроенное лицо Джорджа, на какое-то мгновение Джозефин Денхэм прониклась к нему сочувствием, хотя никогда не любила его. Как большинство работавших в фирме женщин. Им было не по себе рядом с ним. Не потому, что он позволял себе что-то лишнее, нет! Просто они невольно сжимались под его взглядом из-под полуприкрытых век! Но сейчас, когда Джозефин увидела его взбешенным, мурашки поползли у нее по спине.
— Мне нужно больше! Гораздо больше!
— Но послушайте, мистер Маркхэм, расчеты сделаны на основании данных о ваших заработках. Вы…
— Это мне известно, — перебил ее Джордж. — Надеюсь, вы не забыли, что я работаю в бухгалтерии? Но мне просто необходима большая сумма! Гораздо большая! Вот глупая сука! Никак не может понять!
Глаза у Джозефин Денхэм полезли на лоб, и, оскорбленная, она поднялась.
— Я все понимаю, мистер Маркхэм! Вы, конечно, расстроены, но ваш тон вряд ли сможет что-либо изменить. Давайте поговорим в другой раз, а сейчас вам лучше уйти…
Джордж тяжело дышал. Двенадцать тысяч фунтов! Эта цифра словно била по голове, звенела в ушах. Паршивые двенадцать тысяч фунтов! Джордж повторял эту цифру, как заклинание, и не двигался с места.
Джозефин Денхэм исчезла из его поля зрения, он видел только паспорт, стоивший три тысячи, и Тони Джоунса, обещавшего пройти вместо него тестирование за солидную плату.
Миссис Денхэм тем временем прошла в бухгалтерию, отозвала в сторону Питера Реншо и что-то шепнула ему на ухо. После этого Питер отправился за ней в кабинет, но там было пусто. Джордж ушел.
— Я думала, он ударит меня!
Впервые в жизни Питер Реншо взглянул на эту привлекательную женщину другими глазами, не замечая ни ее пышной груди, ни глаз, ни волос, ни ног. Он волновался за Джорджа: фирма была всей его жизнью. Его прибежищем!
— А вам ни разу не приходило в голову, что Джордж Маркхэм, возможно, считает себя теперь конченым человеком? Что он не найдет новой работы, хотя вправе претендовать на нее так же, как десятки молодых мужчин и женщин? Что у него есть дом и жена? Уверен, миссис Денхэм, об этом вы никогда и не думали. Вы думаете только о себе и об этой проклятой фирме! Ну что ж, когда-нибудь придет и ваш черед, милочка! На этот счет не надо строить иллюзий. Так вот, хотелось бы надеяться, что с вами поступят более тактично.
Питер вышел из комнаты, а Джозефин Денхэм так и осталась стоять с разинутым ртом.
На ее столе валялась бумажка с расчетами. Двенадцать тысяч фунтов. Не очень-то много за пятнадцать лет службы!
Илэйн надоело валяться в постели, и она поднялась. Заварила чай, выпила чашку, прочитала газету и решила, что надо чем-то заняться, чтобы прогнать тревожные мысли. Она вымыла чашку и, глянув в сад, подумала, что неплохо бы отобрать семена помидоров на рассаду. Каждый год в это время Джордж высаживал семена в чашечки и ставил в хорошо проветриваемый шкаф, где они прорастали, прежде чем отправиться в теплицу. И потом все лето у них были свои помидоры, ярко-красные, крупные, сочные.
Илэйн пошла в спальню и оделась для работы в саду. Осторожно, чтобы не задеть шишки, натянула через голову старый джемпер, надела брюки от тренировочного костюма. После двух таблеток аспирина головная боль поутихла. Илэйн вообще не могла сидеть сложа руки. В доме все сияло чистотой, ей от безделья в голову лезли всякие неприятные мысли, она задумывалась над своей жизнью и начинала хандрить.
Илэйн прошла к сараю, и, когда вошла внутрь, в нос ей ударил запах плесени. Огляделась. Уютное гнездышко устроил себе Джордж! Здесь он проводил много времени.
Илэйн вдруг показалась, будто она вторглась на чужую территорию, но тут же в голову пришла мысль: сарай принадлежит Джорджу в такой же мере, как и ей. Он занимается садом, она — домом. У него одно дело, у нее — другое.
Ладно, где же эти семена? Она стала шарить по полочкам, висевшим на стенах. Луковицы гладиолусов ожидали своего часа, когда их высадят в грунт. Надо сказать Джорджу, чтобы высадил несколько луковиц у входа в дом, тогда вдоль фасада протянется шпалера цветов всевозможных оттенков. Эта мысль согревала душу. Не мешало бы также перепланировать сад — это тоже займет ее мысли на какое-то время. Скоро Джордж перестанет ходить на работу и будет посвящать больше времени саду. Хорошо бы купить несколько кустов роз. Илэйн любит розы, а Джордж хороший садовник, терпеливый и аккуратный. У них не найдешь ни одного сорняка!
