В голосе Кэйт прозвучали шутливые нотки, и Лиззи продолжала уже более спокойным тоном:
— Мама Джоани говорит, что он владелец массажных салонов и прочих подобных заведений.
— Но массажные салоны и прочие подобные заведения вполне легальны, моя дорогая!
— Тем хуже, черт бы их всех побрал! — воскликнула Эвелин с нескрываемым отвращением.
— Что ж, вы вправе требовать изменений в законе, но в настоящее время человек этот непогрешим!
— Мужчин, которые живут за счет женщин, я бы просто расстреливал! — заявил Дэн тихо, но твердо.
Кэйт едва не расхохоталась.
— Мужчины располагают массой других возможностей жить за счет женщин, им не обязательно играть в подобные игры, и уж кто-кто, а ты, Дэн, об этом прекрасно знаешь. — И Кэйт стала рассматривать свой бокал, чтобы не смотреть на Дэна.
Дэн между тем встал и направился в гостиную. Кэйт заметила, что Лиззи в смятении. Однако Дэн сразу вернулся с пачкой сигарет в руке.
— Ну что ж, пора, пожалуй, заняться подарками. Не возражаете?
— Ой, конечно же! Мы только тебя ждали, мам!
Кэйт положила вилку и нож на тарелку и последовала за всеми в гостиную.
Дэн вручил Лиззи большую коробку, которую та принялась торопливо распаковывать, аккуратно вынимая и складывая мягкую бумагу. В их доме ничего не выбрасывали. Кэйт знала, что это раздражает Дэна, который, будь его воля, тотчас смял бы всю упаковку в комок, и слегка улыбнулась. Лиззи буквально оцепенела, увидев пилотскую куртку из овчины. Еще бы! Последний писк моды. У Кэйт сразу испортилось настроение. Дэн безошибочно вычислил, о каком подарке может мечтать шестнадцатилетняя девчонка! Лиззи бросилась на шею к отцу.
— Ой, папа, как здорово! Ты попал в самую точку! Джоани ахнет, когда увидит!
Эвелин передала Лиззи подарок от Кэйт, и девочка начала вскрывать вторую коробку. Кэйт откинулась на стуле, весело наблюдая за выражением глаз дочери, и, когда Лиззи наконец извлекла на свет небольшую коробочку, почувствовала на себе ее пристальный взгляд.
— Это то, о чем я мечтала, да, мам?
— Открой — и увидишь.
Лиззи бережно открыла коробку и, взвизгнув от радости, крепко обняла мать.
— Ой, спасибо! Большое спасибо! А они не очень дорогие? — И она показала всем золотые сережки.
— Ну, давай дальше, дорогая, открывай теперь мой подарок!
Эвелин сунула Лиззи в руки еще одну коробку. Там оказались модные обтягивающие брючки фирмы «Рибок».
— Ой, бабушка! — возбужденно закричала Лиззи.
— Ведь ты такие хотела, вот я и решила купить, — рассмеялась Эвелин.
— Ох, мам! — не удержалась Кэйт, прекрасно зная, что эти брючки стоят больше восьмидесяти фунтов, и покачала головой. — Ты не должна так тратиться!
— Живешь ведь только раз, а деньги на то и деньги, чтобы их тратить!
— Ну погодите же, послушайте меня! — нетерпеливо воскликнул Дэн и вручил Кэйт и Эвелин по маленькой коробочке.
«Ой, Дэн, а ведь я для тебя ничего не припасла!» — подумала Кэйт, открыв коробочку с духами «Джой», ее любимыми. Эвелин получила духи «Шанель № 5».
— Вот здорово! У меня никогда не было настоящих французских духов! Спасибо, Дэн!
— Не за что. Любую женщину, Эв, надо хоть иногда баловать — это мой девиз.
Кэйт до смерти захотелось спросить, скольких женщин он успел побаловать за все эти годы, но она проглотила вертевшиеся на языке слова и улыбнулась.
— Спасибо, Дэн, это чудесно!
— Они по-прежнему твои любимые, надеюсь?
— Да, по-прежнему.
Кэйт увидела, как Лиззи отдает отцу подарок, который приготовила для него, пошла на кухню и налила себе в бокал вина.
«Ох, Дэн, — подумала она со вздохом, глядя на флакончик, который все еще держала в руках, — с чего это тебе вдруг вздумалось делать мне подарки?!»
С этими духами связано слишком много воспоминаний, и они неожиданно захлестнули ее. Ведь и без того ей сейчас нелегко из-за всех этих страшных событий. Зачем же лишний раз напоминать ей о том, насколько она одинока? Можно было сделать это в более подходящее время.
Джордж наблюдал за тем, как его мать поглощает ужин, которого вполне хватило бы двоим здоровенным мужчинам, и про себя усмехался. Хорошо бы ей вообще отказаться от пищи, но давно канули в Лету те дни, когда она следила за своей фигурой.
— Передайте-ка мне соль!
Нэнси протянула руку, и Джозеф вложил в нее солонку. Лили и Илэйн с отвращением поморщились, когда Нэнси громко икнула, прижав руку к груди, словно хотела выжать из нее воздух.
— Лучше в нас, чем в таз! Да, Джорджи, мальчик мой?
— Конечно, мама, — в ответ улыбнулся Джордж.
Вдруг в глазах Нэнси загорелись зловещие огоньки, и, ткнув в него пальцем, она сказала:
— В твоем возрасте не следует увлекаться фаршем, ведь ты и так страдаешь запорами!
Джордж покраснел.
— Право же, Нэнси, — вышла из себя Илэйн. — Совсем ни к чему обсуждать за праздничным столом пищеварение Джорджа! — Ее всегда бесила забота свекрови о кишечнике мужа.
Нэнси всей своей массой повернулась к Илэйн:
— У Джорджа с детства запоры. Спасибо, в больнице меня научили ставить клизмы. А то приходилось делать ему так называемый «ручной массаж», вставлять палец…
— Ой, Бога ради! Мы все-таки за столом! — Лилиан резко оттолкнула от себя тарелку. — Ну, нельзя ли хоть раз… хоть на Рождество… обойтись без этой проклятой темы!
Нэнси презрительно фыркнула, подцепила вилкой изрядную порцию овощей и, отправив их в рот, обратилась к Лили:
— Знаешь, Лилиан, слишком уж ты щепетильна. А от этого один вред. Я вот разменяла уже девятый десяток, и все потому, что следила за работой кишечника. Кишки — самая важная часть организма. Они избавляют нас от всякой дряни…
— Ну пожалуйста, мама! — взмолился Джозеф. — Лили права. Давай отложим эту тему на потом. Пусть лучше Джордж нам расскажет о своей работе! — И Джозеф с лучезарной улыбкой поглядел через стол на Джорджа.
— С работой полный порядок, — ответил Джордж, а сам подумал: «Такой порядок, что скоро меня выставят вон. И я уже никогда не смогу приобрести машину марки „даймлер-соверен“, как у тебя, и ты это прекрасно знаешь, не так ли? Но всякий раз задаешь при встрече один и тот же вопрос! А что это Лили все ворчит, что особняк слишком велик? Ах да, ведь именно поэтому им теперь приходится терпеть эту старую мегеру!»
Его мысли нарушил голос Илэйн:
— Джордж, ты что, не слышишь? Лили к тебе обращается!
— Он всегда был таким, Илэйн, с самого детства. Вечно витал в облаках! Потому и не добился ничего в жизни. Посмотрите, как преуспела Эдит. Живет в Америке! Ее Джосс — хирург. Несколько раз в год ездят на Багамы. А для материнского сердца нет радости большей, чем знать, что хоть кому-то из детей повезло!
