И увидел покрытую инеем человеческую голову. Десмонд Бакингхэм невольно попятился и схватился за грудь. Его вырвало прямо на тротуар яйцом всмятку, тостом и желчью, которая обожгла ему язык и десны. Ловя ртом воздух, он оттащил Викторию от бака, надел на нее ошейник и повел, точнее, поволок свою любимицу домой, награждая по пути пинками. В прихожей он немного постоял, прислонившись к двери, стараясь унять сердцебиение. Потом прошел в спальню, сел на постель и вытащил из шкафчика сердечные таблетки. Взял одну дрожащей рукой и положил под язык. Виктория сидела и смотрела на него, и на ее ярко-рыжей шерсти сверкал не успевший растаять снег. Придя немного в себя, Десмонд Бакингхэм снял трубку стоявшего у кровати телефона и позвонил в полицию.
На соседних улицах об этой страшной новости узнали только в половине первого.
Это была голова Бенни Райана.
* * *
Миссис Кармен де Суза, жительница Вест-Индии, возвращалась домой после ночной смены у "Форда" в Дагенхэме. Она медленно шла по Нижней авеню Мардайка по направлению к комплексу зданий, где каждая квартира имела отдельный вход.
Миссис Кармен де Суза провела скверную ночь: она ходила на встречу с представителями союза. "Удивительная это страна", – подумала женщина, покачав головой в высокой фетровой шляпе. Вдруг она услышала, как взвизгнул затормозивший автомобиль – видимо, кто-то проверял тормоза. Но миссис Кармен де Суза не обратила на это никакого внимания. Машины ездят круглые сутки, и к ним привыкаешь, как к радио, проигрывателям или взрывам в гетто. И вообще, тот, кто знал обычаи Мардайк-Эстейт, предпочитал не совать нос в чужие дела.
Женщина стала подниматься по лестнице, держась за перила. Снег уже не валил, но было очень скользко. Закутанный в белое покрывало, даже Мардайк-Эстейт казался красивым. Дойдя до верха, она остановилась. Ей почудилось тихое мурлыканье. Пройдя мимо квартиры, миссис Кармен де Суза стала спускаться по ступенькам к гаражам, расположенным по периметру всего комплекса. В последнее время машин в гаражах никто не держал, разве что ненормальные. И гаражи были завалены всяким хламом: старой мебелью, негодными велосипедами, матрасами и просто мусором.
Женщина снова услышала мяуканье и позвала в темноте:
– Марли? Это ты, мой мальчик?
Она спустилась вниз и скорее почувствовала, чем увидела, что перед ней что-то лежит. Женщина охнула и уставилась на это "что-то". Уже несколько лет здесь не было фонарей – их разбили. Она пошарила в кармане своего тяжелого драпового пальто и вытащила коробок "Свои Вестас". Зажгла спичку и посветила – потом она до конца жизни жалела о этом.
Прямо перед ней лежал мертвый, совсем еще молодой мужчина со светлыми волосами. Секунду, показавшуюся ей вечностью, она смотрела на него, и готовый вырваться крик застрял в горле. Но в следующий момент она завопила – спичка обожгла пальцы, и это заставило ее действовать. Не прошло и пяти минут, как из всех квартир повыскакивали жильцы.
Мертвец, которого увидела миссис Кармен де Суза, был не кто иной, как Джонни.
* * *
Дениз и Кэрол Макбридж, работавшие на фабрике "Ван ден Берг и Юргенс" в Западном Терроке, пришли вместе на остановку и без пяти семь сели в автобус. Через две остановки они вышли и свернули с Лондон-роуд на грязную дорожку, служившую кратчайшим путем до их фабрики. Идя в темноте на ощупь, девушки, как обычно, шутили. Вдруг Кэрол обо что-то споткнулась и добродушно выругалась. Это оказался большой брезентовый сверток. Ничего необычного: все знали, что здесь место свалки. Странным было лишь то, что торчало из свертка, – две человеческие ноги, довольно большие. Девушки обнаружили их, тщательно осмотрев сверток. Словно обезумев, они перескочили через него и помчались к воротам фабрики так, словно у них выросли крылья.
Это было тело Сэмми Голдбаума.
Менеджер, человек очень добрый, разрешил девушкам не ходить на работу до следующей недели, полностью сохранив жалованье.
* * *
Мора сидела в полицейском участке на Вайн-стрит, в комнате для допросов. Она закурила еще одну сигарету и глубоко затянулась. Ей было страшно. Очень страшно. Но виду она не подавала и держалась спокойно.
Женщина-констебль, Коттер, приставленная к Море, придирчиво осмотрела ее и про себя отметила, что ее светло-серый костюм прост, но в сочетании с ниткой жемчуга и жемчужными серьгами выглядит очень элегантным и дорогим. Она вообще положительно отнеслась к внешнему облику Моры, начиная от блестящих светло-русых волос до туфель и сумки из крокодиловой кожи. Всем было хорошо известно, что это та самая женщина, которая чуть было не погубила карьеру детектива-сержанта Пезерика. За минувшие годы история эта обросла массой подробностей и стала одной из легенд Вайн-стрит.
В комнату вошел детектив-инспектор Добин. Он улыбнулся Море, и та ответила улыбкой.
Она находилась здесь уже несколько часов, но ей пока не предъявили обвинения. Она вызвала своего адвоката, он уже направлялся сюда из Кембриджа. Все, что ей требовалось, – это сохранять ясность ума. У них не было против нее никаких улик.
Она перебрала в памяти события минувшей ночи. Сэмми Голдбаум получил по заслугам. Но и об этом Мора должна забыть. Как и обо всем плохом, что она когда-либо совершала.
Ни детектив-инспектор Добин, ни женщина-констебль, словом, никто из тех, что попадались Море на ее жизненном пути, пусть даже при самых незначительных обстоятельствах, не догадывались, что она подобна мине замедленного действия, очень опасной, которая рано или поздно взорвется. За внешним спокойствием и видимым дружелюбием скрывалась целая буря чувств и эмоций, которые, подобно раковой опухоли, должны были, в конце концов, проявиться.
– Мне собираются предъявить обвинение? – без тени волнения спросила Мора, великолепно владея собой.
Инспектор Добин откашлялся. Он невольно начинал испытывать симпатию к этой девчонке. Чего нельзя было сказать о его чувствах к Майклу. К тому же, к великому огорчению полицейского, оба имели алиби и их не в чем было обвинить, даже в нарушении правил уличного движения, разумеется значительного.
– Боюсь, мисс Райан, что новость, которую я собираюсь вам сообщить огорчит вас.
Лицо Моры оставалось бесстрастным.
– Что же это за новость? – спросила Мора, глубоко втянув в себя сигаретный дым. Она знала, что сообщит ей Добин, и была готова к этому.
– Сегодня утром в мусорном баке на Ист-Хит-роуд, рядом с Хэмпстед-Хит, была найдена голова. Голова вашего брата Бенджамина.
Добин заметил, как изменилась Мора в лице, как задрожали у нее губы. И это было единственное, чем она выдала свои чувства.
– А теперь, мисс Райан, скажите: известно ли вам что-нибудь о смерти Джонни Фенвика или Сэмюела Голдбаума?
Мора непонимающе уставилась на него. Она погасила сигарету и, закурив другую, покачала головой. В ее красивых глазах блеснули слезы, и это не ускользнуло от инспектора. Он теперь понимал, что в свое время привлекло Терри Пезерика к этой женщине. Даже сейчас, совсем взрослая, она какой-то детской наивностью вызывала у мужчин желание защитить ее.
