Эвандер физически ощущал животную злобу этих парней. Кевин Картер остановил машину у доков. Испуганного Эвандера завели в какой-то склад. Там Кевин Картер поднял с пола рукоятку кирки. Двое братьев Табб швырнули Эвандера на землю и принялись безжалостно бить его по ногам. Когда он потерял сознание, ему переломали все пальцы.
Час спустя братья Табб колотили в дверь Гленфорда. Когда дверь открылась, они швырнули окровавленное тело Эвандера ему под ноги.
– Вот твой дружок, а вот ваши билеты. Либо вы утром уберетесь, либо вас ждут еще большие неприятности.
Гленфорд стиснул зубы и кивнул. Ему хотелось драться, но он сызмальства знал, что такой бой выиграть невозможно.
Бриони понравился санаторий «Си Вью». Это был огромный викторианский особняк на берегу моря. Одна из спален в правом крыле здания предназначалась для Эйлин. Окна спальни выходили на устье Темзы.
Распаковав вещи сестры, Бриони заметила, что Эйлин сидит на подоконнике и не сводит глаз с реки.
– Как здесь красиво, правда, Эйлин?
Та кивнула и подобрала под себя ноги. Она снова казалась ребенком.
– Мне нравится здесь, Бриони. Так приятно пахнет.
– Это соль, Эйлин. Помнишь, мама возила нас на море, когда мы были детьми? Мы сидели на берегу, бродили по воде…
Эйлин улыбнулась при этом воспоминании.
– А на ужин мы ели угрей в желе и рубцы, и Керри тошнило всю дорогу домой.
Заревел пароходный гудок, и Эйлин вздрогнула. Бриони засмеялась и обняла сестру за плечи.
– Все будет хорошо, Эйлин, я обещаю.
– А что случилось с Джошуа, Бри? Где он?
– Он уехал, любимая. Он больше не будет причинять тебе боль.
– А он вернется, как ты думаешь? – тихо спросила Эйлин.
– Нет, он не вернется, дорогая. Все сделано так, что он не сможет вернуться.
Эйлин расслабилась и прижалась к сестре. – Хорошо, я рада. Я не хочу больше видеть его и его мать тоже. И знаешь, Бри… Постарайся удержать нашу маму подальше от меня – хотя бы на некоторое время, хорошо?
Бриони вздрогнула.
– Маму? А почему ты не хочешь видеть маму?
– Я не могу никого видеть, кроме тебя. Мать распоряжается мной. Говорит мне, чтобы я взяла себя в руки. Я хочу этого, Богом клянусь, но у меня опять начались такие же ощущения, как раньше, помнишь? Иногда я точно не знаю, кто я и что делаю. Я слышу голоса, Бри… Они постоянно разговаривают со мной. Я знаю, что на самом деле никого рядом нет, но мне приходится слушать их. Если я пытаюсь их не слушать, то мне кажется, будто вот-вот случится что-то ужасное.
Бриони крепче обняла худенькие плечи сестры. Голосом, хриплым от слез, она сказала:
– Ничего плохого больше с нами не случится. Ни со мной, ни с тобой, ни с остальными. Я тебе обещаю.
Керри проснулась одна. Она вытянулась в кровати, положила руку на холодное пустое место рядом и вспомнила, что Эвандера не было, когда она приехала ночью домой. Керри перевернулась на спину и вздохнула. Она привыкла к тому, что он всегда рядом и что она видит его, едва открыв глаза. Ее соседи были незаметными людьми, уходившими на работу на рассвете, и поэтому Керри и Эвандер могли не опасаться посторонних глаз. Впрочем, тот факт, что Керри певица, и уже довольно известная, отчасти объяснял наличие рядом с ней черного музыканта. А теперь она хотела этого черного музыканта, но он куда-то пропал.
Девушка посмотрела на часы, стоявшие на тумбочке, и рывком села в постели. Давно она уже не просыпалась так поздно. Натягивая халат, она услышала, как в двери поворачивается ключ.
– Привет, Берни! Где ты была всю ночь?.. – С этими словами Керри вышла в холл, завязывая пояс халата. Вид Бернадетт заставил ее умолкнуть на полуслове.
– Что случилось? Что-то с Эйлин?
Бернадетт сняла плащ и швырнула его на пол, затем так же швырнула на пол шляпу.
– Пойдем на кухню, Керри. С Эйлин все в порядке, но у меня есть новости для тебя. Он уехал. Эвандер уехал. Матери рассказали про вас, мать донесла Бриони, и та вышвырнула его в Штаты.
Керри схватилась рукой за горло и прошептала:
– Он жив?
Бернадетт огрызнулась:
– О, не делай из этого трагедию, черт побери! Ему просто дали пинка под зад, вот и все!
– Не делать трагедию?! – воскликнула Керри. – А ты знаешь, скольких людей Бриони уже убила?
Керри заметалась по комнатам, торопливо одеваясь.
– Куда ты собираешься?
Керри изумленно посмотрела на сестру:
– А ты как думаешь? К нему домой, конечно.
– Его там нет.
– Откуда ты знаешь? Может, он еще не уехал, может, она просто сказала ему, чтобы он убирался, может, он все еще там, может, он оставил для меня записку… – Керри понимала, что несет чепуху, но не могла остановиться.
– Успокойся, слышишь? Сейчас сюда сбежится толпа. Оттолкнув Бернадетт, Керри вылетела из дома. Бернадетт бросилась вслед за ней.
– Бога ради, Керри, бесполезно ехать туда, разве ты не понимаешь? Пожалуйста, вернись. Мы поговорим, попробуем во всем разобраться!
Керри злобно рассмеялась:
– Мы с тобой поговорим? Да ты, видно, шутишь! Кто рассказал о нас, а? Держу пари, что ты. Ты, мстительная корова!
На улице она попыталась отпереть машину, но руки у нее тряслись так, что она уронила ключи. Керри остановила проезжавшее мимо такси.
– Степни, Ист-стрит. И как можно быстрее.
Шофер лукаво поинтересовался:
– В чем дело, дорогуша? Личные неприятности?
– Ты просто веди свой паршивый драндулет, приятель, и прекрати ржать. Мне нужен водила, а не клоун.
Таксист умолк. «Одета как леди, но говорит как шалава с доков». Керри остановила машину в начале Ист-стрит, решив дальше пройти пешком. По мере приближения к дому Эвандера она начала ловить на себе враждебные взгляды. Возле дома крутился паренек лет шестнадцати. Он угрюмо оглядел Керри с головы до ног.
– Хочешь заработать шиллинг?
– А что надо сделать? – Голос у парня был резкий, раздраженный.
– Я хочу, чтобы мистеру Дорси передали записку. – Она кивнула на парадную дверь дома.
– Это тебе обойдется дороже. За записки черным двойная цена.
Керри проглотила готовое вырваться ругательство и кивнула.
– Ладно. Два шиллинга. Постучись в его комнату и скажи, что внизу стоит мисс Каванаг и хочет поговорить с ним.
– Гони монету. – Юнец протянул грязную ладонь.
Открыв сумочку, Керри вытащила полкроны.
– Мельче у меня нет.
