Когда они доехали до спящей деревушки, уже сгустились сумерки. Бен велел таксисту остановиться на площади в центре. Они купили кое-какие продукты в магазине и вызвали местное такси, чтобы проехать две мили до Лэнгтон-холла.
Вдоль длинной извилистой дорожки, ведущей к особняку, стояли припорошенные снегом ивы и дубы. На фиолетовом небе темным силуэтом выделялись печные трубы и остроконечная крыша, на которой поблескивала в лунном свете изморозь. Где-то рядом ухнула сова.
Отперев тяжелую дубовую дверь, Ли торопливо набрала на вделанной в стену панели код, чтобы выключить сигнализацию, потом зажгла свет.
Бен оглянулся, рассматривая восхитительные резные панели и широкую лестницу.
— Симпатичное местечко…
Его голос эхом отдался в пустой прихожей.
— Будет симпатичным, если довести до ума, — ответила Ли и вздрогнула. — Вот только холодно очень. Котел такой же древний, как сам дом, и отопление не работает.
— Ерунда. Я камин затоплю, быстро согреемся.
— Спасибо, Бен. Дрова в сарае.
Ли провела его в большую кухню с полом из каменных плит. Бен положил пакеты с покупками на стол, убедился, что старинный замок на двери в кухню исправен, и тихонько открыл ящик буфета — ага, то, что надо. Он незаметно сунул большой мясницкий нож под куртку.
— Пойду дров принесу и осмотрюсь. Запри за мной дверь.
— Что…
— Не волнуйся, осторожность еще никому не помешала.
Ли послушалась: в замке легко повернулся большой железный ключ. Шаги Бена затихли в дальнем конце коридора.
Ли открыла бутылку вина, купленную в деревенском магазине. В кладовой нашлись стаканы и кое-что из кухонной утвари. Сняв с крючка тяжелую чугунную сковороду с длинной ручкой, она поставила ее на газовую плиту и, улыбаясь про себя, вытащила упаковку яиц.
Как странно: после стольких лет Бен снова рядом. Когда-то она его любила — любила настолько, что подумывала отказаться от еще не начавшейся карьеры певицы.
«Он тебе понравится», — однажды сказал брат и оказался прав: новый армейский друг Оливера был не похож на остальных парней. Ли только что исполнилось девятнадцать, и Бенедикт — как его представили — был на четыре года старше. Улыбчивый смышленый юноша разговаривал с Ли так, как не разговаривал еще ни один парень. Раньше Ли думала, что любовь с первого взгляда всего лишь сказки, но с Беном именно так и получилось. С тех пор она ни в кого не влюблялась и прекрасно помнила каждый день из пяти месяцев, что они провели вместе.
Интересно, Бен сильно изменился? Внешне он остался почти таким же, разве что лицо немного похудело от забот да прибавилось на нем морщинок — причем хмурых больше, чем улыбчивых. Физически Бен до сих пор в превосходной форме — и все же изменения заметны. Раньше он был мягче и нежнее, иногда даже выглядел уязвимым. Теперь от этого и следа не осталось. За прошедшие пятнадцать лет Оливер рассказывал сестре про друга достаточно много. Ли знала, что Бен видел жуткие вещи, да и сам, скорее всего, кое в чем принял участие. От такого жизненного опыта неизбежно остается след в душе. Порой Ли замечала холодный блеск в голубых глазах, ледяную твердость, которой там не было раньше.
Они поели, сидя на коврике перед камином в необставленном кабинете. Бен развел огонь, и в комнате — самой маленькой в огромном особняке — скоро потеплело. Отблески пламени плясали на дубовых панелях. В темных углах громоздились нераспакованные коробки с вещами.
— Ужин из яичницы и дешевого вина — да у тебя солдатские вкусы! — ухмыльнулся Бен.
— Поработал бы с мое каждый божий день, научился бы ценить все, что делается быстро и просто, — улыбнулась в ответ Ли.
Бутылка вина наполовину опустела. Ли расслабилась. Она уже много дней не чувствовала себя так раскованно и теперь молча смотрела в огонь, загипнотизированная пляшущими языками пламени.
Бен тоже молчал, наблюдая за Ли. Он хорошо помнил последний раз, когда они сидели вот так у камина, — пятнадцать лет назад. Беи и Оливер получили отпуск и вместе поехали в Билт-Веллс. Ллуэллины жили в старом купеческом особняке — дряхлом и потерявшем былое великолепие: Ричард Ллуэллин перестал следить за домом с тех пор, как дела его мастерской по реставрации антикварных пианино покатились под гору. Бен лишь мельком видел отца Ли и Оливера, добродушного дородного старика с седеющей бородой, красным от чрезмерной любви к портвейну лицом и печальными глазами вдовца.
Однажды вечером за окном шел ливень и ветер завывал в трубе. Оливер, вырвавшись на неделю из казармы, по его собственному выражению, «отправился на поиски красоты». Ричард Ллуэллин, как обычно, сидел в своем кабинете, углубившись в старые книги и документы.
Бен остался наедине с Ли у камина, в котором жарко пылал огонь. Они негромко разговаривали весь вечер — именно тогда и случился их первый поцелуй. Не так уж много поцелуев за ним последовало…
Бен улыбнулся про себя, стряхивая грезы и разглядывая отблески огня на лице Ли: она все такая же, ни время, ни слава ее не изменили.
— О чем ты думаешь?
Ли подняла на него взгляд.
— О тебе.
— Что именно обо мне?
— Ты был женат? Нашел себе кого-нибудь?
Бен помолчал.
— С моим образом жизни это слишком сложно. Наверно, я не из тех, кто становится примерным семьянином.
— Значит, ты ничуть не изменился.
Он промолчал, почувствовав укор в ее словах.
— Я долго тебя ненавидела, — тихонько призналась Ли, глядя в огонь. — За то, как ты со мной обошелся.
Бен по-прежнему молчал.
— Почему ты не пришел тогда? — Ли посмотрела ему в глаза. — Я любила тебя.
— Я тоже тебя любил.
— Правда?
— Правда.
— Вот только армию ты любил еще больше.
— Ли, я был молод. И думал, что знаю, чего хочу.
Она перевела взгляд на огонь.
— Я ждала тебя в тот вечер после выступления. Я так радовалась: ведь это был мой дебют! Я думала, что ты в зале, и старалась для тебя изо всех сил. Ты сказал, что зайдешь ко мне в гримерную и мы вместе поедем на вечеринку. И не пришел. Исчез.
Бен не знал, что сказать.
— Ты разбил мне сердце. Может быть, ты этого так и не понял.
Бен погладил ее по плечу.
— Мне очень стыдно за то, что я сделал. Я не мог об этом забыть и часто о тебе думал.
— Извини. Не стоило мне ворошить прошлое. Что было, то было.
Они помолчали. Бен подбросил в камин полено, и в дымоход взвились оранжевые искорки. Что тут еще скажешь?
— Я очень скучаю по Оливеру, — внезапно призналась Ли.
— Я тоже, — ответил Бен. — Жаль, что мы в последние годы так редко виделись.
