Нора снова побежала от одного прохода к другому.
Вдруг прямо перед ней из сумрака выросла темная масса. Это был шерстистый мамонт. Нора сразу его узнала – она уже побывала здесь вместе с Паком.
Но в каком направлении находится выход? Девушка огляделась по сторонам и поняла, что отсюда ей уже не выбраться – преследователь появится здесь через несколько секунд.
И вдруг ее осенило.
Протянув руку к электрическим выключателям в конце прохода, она одним движением выключила их все. Окружающее пространство погрузилось во мрак. После этого она нырнула под брюхо мамонта и нащупала в темноте деревянную рукоятку. Нора потянула за рукоятку, и крышка люка открылась.
Стараясь производить как можно меньше шума, девушка забралась в чрево гиганта и потянула за собой крышку. В брюхе мамонта было жарко и душно, а воздух пропитался запахами гниения, пыли, вяленого мяса и грибов.
Затем она услышала несколько щелчков: это преследователь включал свет. Крошечный лучик пробился через дырку в груди животного. Когда-то этим отверстием пользовался сидящий в туше циркач.
Нора приникла к глазку, стараясь успокоить дыхание и подавить охватившую ее панику. Человек в котелке стоял, повернувшись к ней спиной. От убежища девушки его отделяло не более пяти футов. Он медленно повернулся на триста шестьдесят градусов, прислушиваясь и вглядываясь в проходы между стеллажами. В руках человек держал странный инструмент – две полированные рукоятки из слоновой кости, соединенные между собой тонкой и гибкой стальной пилкой с очень мелкими зубьями. Предмет был похож на какой-то старинный хирургический инструмент. Мужчина поиграл рукоятками, полотно пилы согнулось и слегка задрожало.
Затем взгляд его остановился на мамонте. Человек сделал шаг по направлению к шерстистому гиганту, но его лицо все время оставалось в тени. Норе показалось, что преследователь догадался, где она скрывается. Девушка напряглась, готовая до конца сражаться за свою жизнь.
И в этот миг человек в черном исчез из поля зрения.
– Мистер Пак? – произнес чей-то голос. – Мистер Пак, я здесь. Где вы, мистер Пак?
Это был Оскар Гиббс.
Нора была настолько напугана, что не могла двигаться. Голос прозвучал ближе, и наконец сам Оскар Гиббс вынырнул из темного прохода между стеллажами.
Девушка дрожащей рукой открыла щеколду крышки люка и вылезла из брюха мамонта. Гиббс обернулся, отскочил назад и замер, открыв от изумления рот.
– Вы его видели? – выдохнула Нора. – Вы видели его?
– Кого? А что вы здесь делаете? Эй, да вы вся в крови!
Нора бросила взгляд на плечо. В том месте, куда пришелся удар, расплывалось пятно крови.
– Послушайте, – подойдя к ней, произнес Гиббс, – я не знаю, что вы здесь делаете и что здесь вообще происходит, но позвольте мне доставить вас в медпункт. О'кей?
– Нет, Оскар, – покачала головой девушка. – Вам следует немедленно вызвать полицию. Мистер Пак... – на какой-то миг ее голос сорвался, – мистер Пак убит, и убийца еще здесь. В музее.
«Много червяк»
Глава 1
Небрежно упомянув несколько известных имен, а в некоторых случаях прибегнув к прямому запугиванию, Смитбек ухитрился занять лучшее место в зале для прессы в здании номер один в полицейском квартале. Это было здоровенное, смахивающее на пещеру помещение со стенами, выкрашенными казенной краской. Колер получил у журналистов несколько неблагозвучное название «зеленая блевотина». Зал был забит до отказа командами телевизионщиков и самой разномастной журналистской братией. Смитбек просто обожал наэлектризованную атмосферу больших пресс-конференций, поспешно созываемых полицией после каких-то ужасающих событий. Его веселил вид важных городских шишек и полицейских начальников, питающих ложную надежду на то, что им удастся удержать в узде журналистов – четвертую власть Нью-Йорка.
Он спокойно сидел на своем месте, закинув ногу на ногу и наблюдая за кипевшей вокруг него суетой. Смитбек заранее вставил в диктофон новую кассету и проверил микрофон. Теперь оставалось только ждать. Профессиональный нюх подсказывал ему, что эта пресс-конференция окажется не совсем обычной. Зал полнился каким-то подспудным страхом. Вообще-то это было больше чем страх – это была довольно скверно скрываемая истерия. Он видел признаки этой истерии утром в подземке и на улицах около мэрии. Три последовавших одно за другим убийства выглядели очень странно. Люди говорили только о них, и весь город пребывал на грани паники.
Краем глаза Смитбек заметил Брайса Гарримана. Брайс что-то горячо втолковывал полицейскому, не пускающему его в первые ряды. Подумать только, вся блестящая журналистская подготовка, полученная этим типом в Колумбийском университете, тратится на жалкий листок под названием «Нью-Йорк пост». Гарриману следовало бы занять тихую профессорскую должность в своей альма-матер и обучать зеленую молодежь искусству сочинять статьи. Впрочем, следует признать, что мерзавец сумел вставить ему, Смитбеку, фитиль в связи со вторым убийством. Он первым высказал предположение о появлении убийцы, копирующего преступления девятнадцатого века. Но это говорит не о таланте негодяя, а лишь о чистом везении. Разве не так?
Толпа вдруг зашевелилась. Боковая дверь открылась, и в зал вступила группа синих мундиров, за которой следовал мэр Нью-Йорка, Эдвард Монтифиори. Мэр – высокий представительный мужчина – не сомневался, что в этот момент взоры всех присутствующих обращены на него. Он остановился и осчастливил кивком некоторых знакомых журналистов. Выражение его лица при этом полностью соответствовало печальному характеру событий, послуживших причиной данной пресс-конференции. Предвыборная гонка за пост мэра Нью-Йорка была в полном разгаре. Кампания проходила в своем обычном стиле, то есть на уровне интеллекта двухлетнего младенца. Для победы на выборах необходимо было положить конец деятельности убийцы-имитатора. Нельзя снабжать противника материалами для мерзких рекламных роликов, кричащих о резком росте преступности в городе.
Первым на подиум поднялся мэр, за ним последовали его пресс-секретарь Мэри Хилл (весьма импозантная дама афро-американского происхождения), ужасно толстый капитан Шервуд Кастер, на участке которого началась вся эта заваруха, и комиссар полиции Рокер – высокий и усталый на вид человек. Замыкали шествие директор Музея естественной истории доктор Фредерик Коллопи и его помощник Роджер Брисбейн. При виде облаченного в прекрасный серый костюм и внешне весьма утонченного Брисбейна Смитбек испытал приступ злобы. Ведь именно этот тип испоганил отношения между ним и Норой. Нора отказывалась встречаться с журналистом даже после того, как нашла обезображенный труп Пака и сама едва спаслась от Хирурга. А ведь Смитбек всего-навсего хотел хоть немного поддержать ее дух. Журналисту казалось, что она обвиняет его в несчастье, которое случилось с Пендергастом и Паком.
Шум в зале нарастал. Мэр взошел на подиум, поднял руку, и аудитория умолкла.
