– Но, капитан, – услышал Кастер протестующий голос Манетти, – архивы уже обыскивали. Сразу после того, как было обнаружено тело Пака. Департамент полиции присылал судмедэкспертов, собак, дактилоскопистов, фотографов и...
– Я читал протоколы, Манетти. Но это было тогда. А теперь есть теперь. Мы располагаем новыми и весьма важными уликами. – Посмотрев по сторонам, Кастер раздраженно рявкнул: – Зажгите же свет, ради всего святого!
Один из архивистов подскочил к распределительному щиту и принялся лихорадочно стучать рукоятками древних выключателей.
– И это все? – спросил Кастер, когда служащий отошел от щита. – Ведь здесь по-прежнему темно как в могиле.
– Да, сэр. Больше ничего нельзя сделать.
– Ну хорошо, – милостиво кивнул капитан и, обращаясь к подчиненным, добавил: – Вы знаете, что следует делать. Досматривайте ряд за рядом, полку за полкой. Одним словом, загляните под каждый камень.
В помещении воцарилось неловкое молчание.
– В чем дело? За работу, джентльмены.
Детективы переглянулись и, не задав ни единого вопроса, растворились между стеллажами. Создалось впечатление, что архив впитал их в себя, как губка впитывает воду. У служебного столика остались лишь Кастер, Манетти да пара вконец запуганных служителей. Из недр архива доносились скрип, стук и звуки падения каких-то тяжелых предметов на пол – это люди Кастера начали освобождать полки. Капитану все эти звуки страшно понравились, поскольку они означали продвижение в расследовании.
– Присаживайтесь, Манетти, – сказал Кастер, сорвавшись, несмотря на все усилия, на фальцет. – Давайте потолкуем.
Манетти огляделся по сторонам и, не увидев свободного стула, остался на ногах.
– О'кей, – произнес капитан и извлек из кармана дорогой кожаный блокнот, приобретенный им в универмаге «Мейсис» сразу после того, как комиссар поручил ему возглавлять расследование. – Итак, что мы здесь имеем? Архивы, значит? Что в них хранится? Старые газеты? Пачки ненужных бумаг? Или, может быть, меню давно переваренных званых обедов?
– Архивы содержат, – со вздохом начал Манетти, – как документы, так и экспонаты, которые не попали в основную коллекцию. Поскольку считаются недостаточно интересными для публики. Архивные материалы представляют интерес для историков и иных профессионалов. Архивы не входят в перечень наиболее охраняемых объектов и...
– Так... – протянул Кастер. – Это означает, что архивы входят в перечень слабо охраняемых объектов. Настолько слабо, что старую задницу Пака можно было насадить на окаменелые рога. Где же хранятся более ценные материалы?
– Те, что не выставлены в залах, находятся в зоне особой охраны. Эта зона имеет собственную систему безопасности.
– А как насчет посетителей архивов? Они где-нибудь расписываются?
– В специальном журнале ведется учет всех посетителей.
– Где этот журнал?
Манетти кивком головы указал на лежащий на столе толстенный том и сказал:
– После смерти Пака полиция скопировала журнал.
– Что включает в себя запись?
– Данные о посетителе, дату и время. Полиция обратила внимание на то, что часть последних страниц вырезана бритвой...
– В журнале отмечают всех? Включая сотрудников?
– Всех. Но...
Кастер, не слушая Манетти, ткнул пальцем и распорядился:
– Упакуйте журнал.
– Но это же собственность музея, – заметил Манетти.
– Был. А теперь – вещественное доказательство.
– Но вы уже изъяли важные вещественные доказательства... Пишущую машинку, например. Записки, которые были на ней напечатаны, и...
– Как только мы здесь закончим, вы получите расписки на все изъятые у вас предметы. – «Если хорошенько попросите», – подумал Кастер, а вслух произнес: – Итак, что мы здесь имеем?
– Различного рода картотеки из разных отделов музея. Документы, представляющие исторический интерес, служебные записки, письма, отчеты. Одним словом, все, кроме личных дел и кое-каких научных досье. Музей хранит все документы, что, как вам известно, должно делать любое публичное учреждение.
– А как насчет тех писем, которые были здесь найдены? Я имею в виду то, в котором сообщалось об убийствах. Его содержание было изложено в газетах. Как именно его обнаружили?
– Об этом вам следует спросить у специального агента Пендергаста, который и нашел это письмо. В поисках принимала участие и доктор Нора Келли. Письмо было найдено в какой-то шкатулке, сделанной, насколько я помню, из ноги слона.
Снова эта Нора Келли. Кастер решил, что допросит ее сам, как только покончит с архивом. Эта баба стала бы его главным подозреваемым, если бы могла насадить довольно тяжелый труп на рог динозавра. Однако не исключено, что это совершили ее сообщники.
Капитан сделал пометки в своем роскошном блокноте и спросил:
– Были ли какие-либо изъятия из архива или поступления в него? Я имею в виду несколько последних месяцев.
– Наверняка были какие-то рутинные поступления. Насколько мне известно, ежемесячно в архив направляются все завершенные и закрытые описи. – Манетти помолчал немного, а затем закончил: – Интересующее вас письмо и все имеющие к нему отношение материалы были отправлены наверх для инспекции.
– Это потребовал Коллопи, не так ли?
– Мне кажется, что запрос прислал заместитель директора и главный юридический советник музея Роджер Брисбейн.
Брисбейн... Он уже где-то слышал это имя. Сделав очередную пометку, Кастер спросил:
– И какие же относящиеся к делу материалы и документы были отосланы наверх?
– Не знаю. Поинтересуйтесь у мистера Брисбейна.
Повернувшись к двум стоящим рядом архивистам, Кастер спросил:
– А этот Брисбейн часто навещает архив? Вы его здесь видели?
– В последнее время довольно часто, – ответил один из служащих.
– И чем же он здесь занимается?
– Просто задает множество вопросов, – пожал плечами архивист. – Ничего больше.
– Какого рода вопросы?
– О Норе Келли и парне из ФБР... Он хотел узнать, что они искали, куда ходили и все такое прочее... Да еще он интересовался каким-то журналистом. Спрашивал, не приходил ли сюда журналист. Имени я не помню.
– Смитбрик?
– Нет. Но звучит похоже.
Кастер взял блокнот и быстро перелистал страницы. Вот оно!
– Уильям Смитбек-младший?
– Точно.
Капитан удовлетворенно кивнул и сказал:
– Вернемся к этому парню, Пендергасту. Кто-нибудь из вас его видел?
Архивисты обменялись взглядами, и один из них ответил:
