Баллард чувствовал, как дрожит каждый мускул. Гнев, жалость, ужас и удивление напугали, напав одновременно. В то, что он здесь, посреди Атлантики, и обреченно плывет на восток, верилось с трудом. Баллард за годы работы спланировал массу заговоров и контрзаговоров, подготовился к любым невозможностям... но такого предвидеть не смог. Зато в его власти было убрать непредсказуемого агента Пендергаста, и если Васкез еще не закончил, то разберется с ним скоро, совсем скоро.
Но и это не утешало.
Краешком глаза Баллард заметил движение: в люке, подпрыгнув и покачиваясь, возникла стройная фигура стюарда.
– Сэр? Видеоконференция через три минуты.
Баллард откашлялся и сплюнул в далекую голубизну. Следом полетела сигара.
* * *
В маленькой каюте над клавиатурой сгорбился техник. И почему все техники – проныры с козлиными бородками? Этот, увидев хозяина, поспешно выпрямился, ударившись головой о потолок.
– Все готово, мистер Баллард. Только нажмите...
– Выйди.
Помощник вышел, и Баллард, заперев дверь, ввел пароль, дождался сигнала и ввел следующий. Экран ожил, разделившись на две половинки. На связь вышли его итальянский зам, Мартинетти, и Чейт.
– Как прошло вчера? – спросил Баллард.
Задержка с ответом подсказала, что дело провалено.
– Состоялась вечеринка, – доложил Чейт. – Гости принесли хлопушки.
Баллард кивнул. Отчасти он этого ожидал.
– Когда они узнали, что торта не будет, началась веселуха. Уилльямс свалил по делам, а за ним ушли и гости.
Значит, китайцы убили Уилльямса, потом словили пули и на свои задницы.
– Да, вот еще что: вечеринку нам обломали.
У Балларда перехватило дыхание. Кто, черт возьми, мог вмешаться? Пендергаст? Господи, Васкез транжирит время. Еще ни разу Баллард не встречал человека столь же опасного. И если это Пендергаст, то как он узнал о встрече? Файлы в компьютере он вскрыть не мог, они слишком хорошо зашифрованы.
– Остальные добрались до дома благополучно.
Погруженный в раздумья, Баллард почти не слушал. Либо федералы поставили его телефоны на прослушку, либо запустили к нему в ближний круг стукача. Скорее всего первое.
– На дереве – птичка, – сказал Баллард.
В ответ на кодовую фразу прозвучала тишина. Проклятие, Балларду уже было почти наплевать. Он обратился к своему итальянскому заму:
– Мои вещи готовы?
– Да, сэр. – Человек говорил с трудом. – Могу я спросить, почему...
– Нет, черт побери, не можешь!
– Сэр...
– Не спрашивайте, не-спра-ши-вай-те. Я еду забрать свою вещь. Когда все будет закончено, вы – и никто вообще – никогда и ни с кем больше не заговорите о ней.
– Мистер Баллард, – побледневший Мартинетти сглотнул, дернув кадыком, – после всех трудов, что мы вложили в дело, и риска, которому мы подвергались, я имею право знать, почему вы закрываете проект. Поверьте, я говорю со всем уважением. Как исполнительный директор, я всем сердцем люблю компанию...
Баллард почувствовал испепеляющий гнев, такой сильный, что казалось, будто сам спинной мозг готов сгореть и превратиться в золу.
– Сукин сын, разве ты не понял, что я сказал?!
Мартинетти умолк. Глаза Чейта нервно бегали из стороны в сторону.
– Компания – это я, – продолжил Баллард. – И я знаю, что хорошо для компании, а что нет. Еще раз заикнешься об этом, и ti faccio fuore, bastardo. Я убью тебя, ублюдок.
Баллард знал: ни один уважающий себя итальянец не снесет подобного оскорбления. И не ошибся.
– Сэр, засим я прошу меня уволить...
– Так уходи, мать твою, уходи! Скатертью дорога.
Баллард врезал кулаком по клавиатуре, потом еще и еще. После пятого удара экран погас.
Баллард долго сидел в темноте. Раз федералы устроили в Патерсоне засаду, значит, они знали о передаче ракетных технологий. В другое время это показалось бы катастрофой, но сейчас он думал о другом. Так или иначе, федералы остались с носом, и «БАИ» чиста. Только Балларда это не волновало. Его ждали дела поважнее.
Федералы даже понятия не имеют о том, что происходит на самом деле. Вовремя он смотался. Гроув с Катфортом – а с ними, может, и Бекманн – умерли, как и следовало ожидать. А сам Баллард до сих пор жив.
Дыхание участилось. Господи, нужно на воздух... Баллард вышел за дверь, поднялся по ступенькам и вскоре уже снова любовался с мостика далеким горизонтом.
Если б он только мог уплыть за край, прочь из этого мира!..
Глава 40
Где-то заскрежетала рация, и д'Агоста оглянулся. Поначалу он ничего не увидел сквозь буйную зелень, но через несколько минут различил вдалеке серебристые проблески и синие вспышки. Наконец показался коп – вернее, голова и плечи, плывшие над папоротником-орляком. Заметив д'Агосту, полицейский повернул и направился в его сторону. Позади шли двое медиков, несущих синий пластиковый ящик для трупов. За ними еще двое в комбинезонах волокли тяжелые инструменты. Шествие замыкал фотограф.
Полицейский наконец продрался сквозь последний куст и подошел – маленький, серьезный сержант полиции города Йонкерс.
– Вы Пендергаст?
– Да, сержант Баскин, рад познакомиться.
– Хорошо. Это та могила?
– Да.
Пендергаст достал из кармана пиджака бумаги. Сержант скрупулезно изучил их, расписался, забрал копии и вернул оригиналы.
– Простите, я должен удостовериться...
Пендергаст и д'Агоста показали значки.
– Прекрасно. – Полицейский обернулся к рабочим в комбинезонах, занятых разгрузкой инструментов. – Приступайте, парни.
Те живо приподняли плиту ломиками и отволокли ее в сторону. Граблями расчистив пространство вокруг могилы, они расстелили несколько больших грязных брезентовых полотен. Затем по квадратам очистили дернорезами землю от травы, которую пластами сложили на брезент.
– Ну и как же вы нашли Бекманна? – обратился д'Агоста к Пендергасту.
– То, что он мертв, я знал с самого начала. Оставалось решить, был ли Бекманн бездомным или умалишенным – другой причины, почему никто не смог найти его через Интернет, я не видел. Узнать больше оказалось трудной задачей даже для Майма, моего помощника, который, как я уже говорил, наделен талантом выискивать информацию по едва заметным следам. В конце концов мы выяснили, что Бекманн провел последние годы жизни на улице, порой называясь вымышленными именами. Он колесил на велосипеде по Йонкерсу и его окрестностям, останавливаясь в ночлежках и приютах для бездомных.
Расправившись с дерном, рабочие принялись копать по очереди. Медики, покуривая, болтали в стороне. Вдалеке вновь прогремел гром, и по листьям защелкал легкий дождик.
