Через десять минут преподобный уже читал «Пост», сидя на скамейке в парке за библиотекой. В статье говорилось, что люди небольшими группами собираются у здания, в котором дьявол забрал душу человека по имени Катфорт. Был даже указан адрес: Пятая авеню, 842.
Пятая авеню. Легендарная Пятая авеню, мефистофелево сердце Нью-Йорка. Все сходится.
Бак вырвал из газеты кусок со статьей, сложил его вместе с предыдущим и аккуратно спрятал в карман рубашки.
Сейчас преподобный никуда не пойдет; как Давиду, ему нужно перепоясать чресла, собраться с духом. Бак пришел сюда не проповедовать – он пришел биться за мир.
Оставшихся четырех с половиной долларов даже близко не хватило бы заплатить за ночлег. Следовало умножить деньги, как Иисус умножил хлебы и рыбы, и Бак поразмыслил, чего можно ждать в помощь от Всевышнего.
До захода солнца оставалось несколько часов. Бак не сомневался, что Иисус поможет. Поможет обязательно.
Глава 46
Последним пристанищем Ренье Бекманна стал многоквартирный дом неподалеку от казенного кладбища, где Бекманн и был похоронен. То же самое говорилось в свидетельстве о смерти.
Пендергаст медленно провел машину мимо обветшалого здания и остановился у лавки, где продавали спиртное навынос. На передних ступеньках сидели старые пьяницы, наблюдая, как фэбээровец и д'Агоста выходят из машины.
– Милое местечко, – прокомментировал д'Агоста.
Шестиэтажное кирпичное здание гирляндами украшали ржавые пожарные лестницы, на протянутых поперек улицы веревках сушилось поношенное белье.
– Согласен.
– Интересно, вон те трое что-нибудь знают? – Д'Агоста кивнул в сторону трех пьянчужек, успевших забыть о пришельцах. Старички передавали по кругу бутылку крепленого.
– Вполне может быть. – Пендергаст жестом предложил товарищу следовать к ним.
– Что? Я?
– Конечно. Ведь вы человек улицы, говорите на их языке.
– Ну, раз так...
Снова оглядевшись, д'Агоста направился к лавке. Через несколько минут он вышел оттуда с бутылкой в коричневом бумажном пакете.
– Я так понимаю, это в дар аборигенам?
– С кем поведешься...
Пендергаст изогнул бровь.
– Помните наше маленькое путешествие под землей во время резни в метро? – подсказал д'Агоста. – Вы принесли бутылку в качестве валюты.
– Ах да! Чаепитие с Мефисто.
Д'Агоста легким шагом подошел к троим на крыльце.
– Ну как дела, парни?
Молчание.
– Я сержант д'Агоста, а это мой напарник, специальный агент Пендергаст, ФБР.
Молчание.
– Господа, давайте без выпендрежа. Я человек простой и даже не стану спрашивать ваших имен. Мы только хотим знать кое-что о некоем Ренье Бекманне, что жил здесь несколько лет назад.
Три пары слезящихся глаз продолжали смотреть мимо него. Один из алкашей закашлялся и, отхаркнув, впечатал комок мокроты точнехонько между своих ботинок.
С тихим шелестом д'Агоста извлек бутылку, и на стекле заиграл солнечный свет, дразня плавающими в янтарной жидкости кусочками фруктов.
– «Апельсиновое виски», – пробормотал, обращаясь к приятелям, старший пьянчужка. – А этот коп – мужик что надо.
– Бойтесь легавых, дары приносящих.
Д'Агоста оглянулся. Пендергаст наблюдал за ним, стоя в нескольких шагах позади, руки в брюки.
– Послушайте, ребята, – сказал д'Агоста. – Я вас очень прошу, не выставляйте меня идиотом перед тем федералом. Пожалуйста.
– О, – шмыгнул носом старший, – вот ты и произнес волшебное слово. Садись же.
Д'Агоста осторожно присел на липкие ступеньки. Старший пьяница принял бутылку, надолго приложился к ней и, выплюнув фруктовые кусочки, пустил пойло по кругу.
– И ты, друг, тоже, – позвал он Пендергаста.
– Спасибо, я постою.
Послышались смешки.
– Я Джедедия, – сказал старший. – Но ты зови меня Джед. Напомни, кого вы ищите?
– Ренье Бекманна.
Двое пожали плечами, зато старший кивнул:
– Бекманн. Звонкое имечко.
– Он жил в комнате 4С. Умер от рака почти десять лет назад.
Чтобы подстегнуть мыслительные процессы, Джед снова приложился к бутылке.
– Теперь я вспомнил. Это тот, который играл в картишки с Уилли. Уилли, кстати, тоже помер. Ну и спорили же они, – покачал головой пьянчужка. – Говорите, рак?
– Бекманн не рассказывал о своем прошлом? О семье, где жил, еще что-нибудь?
– Он был парень из колледжа – умный. Его никто не навещал, так что непохоже, чтобы у него была семья, дети. А вот девушка у него, похоже, была. Кей.
– Кей?
– Ну да. Он звал ее, когда бесился от злости. Проиграет Уилли и орет: «Кей Бискероу!» Мол, будь она здесь, он бы не опустился.
Пендергаст кивнул.
– У него остались друзья? С кем можно поговорить?
– Не думаю. Бекманн держался особняком. Он был какой-то депрессивный.
– Понимаю.
– А вещи покойников? – поерзал д'Агоста. – Куда их девают?
– Выбрасывают. Если только Джон не приберет кое-чего.
– Джон?
– Ага, копит барахло жмуриков. Странный он.
– А вещи Бекманна он не сохранил? – поинтересовался Пендергаст.
– Кто ж его знает. У него там под завязку набралось всякого дерьма. Комната 6А, верхний этаж, возле лестницы.
Поблагодарив старика, Пендергаст пошел к темному вестибюлю и дальше – вверх по деревянной лестнице. Ступеньки угрожающе скрипели под ногами. Уже на шестом этаже Пендергаст положил руку на плечо д'Агосте.
– Восхищаюсь вашей находчивостью, – сказал он. – Вы поступили умно, спросив о вещах. Может, и Джона возьмете на себя?
– Без проблем.
Д'Агоста постучался, и незапертая дверь со скрипом приоткрылась, – изнутри ее подпирала гора картонных коробок. Комнату почти полностью заполняли изъеденные жучками ящики, стопки книг и прочий разнообразный хлам. Пройдя внутрь, д'Агоста двинулся по узкому проходу между рассортированных вещей: старых картин, фотоальбомов, трехколесного велосипеда, подписанной бейсбольной биты.
В дальнем углу, под грязным окном, на кровати в одежде лежал седой человек.
– Джон? – позвал д'Агоста, и тот едва заметно кивнул.
На помятом осунувшемся лице светились желтые глаза.
– Мы хотим кое-что узнать. Потом мы уйдем.
