— Хорошо.
— Ты вновь побывала под «Доганом»? Как я понимаю, побывала.
У Сюзанны округлились глаза.
— Это что — то, не так ли? В сравнении с тамошними тоннелями
Грэнд-Сентрал выглядит, как железнодорожная станция какого-нибудь захолустного
Стиксвилла. Сколько тебе потребовалось времени, чтобы подняться на поверхность?
— Если бы я был один, то плутал бы там до сих пор, — признал
Роланд. — Дорогу нашел Ыш. Я полагаю, он шел по твоему запаху.
Сюзанна задумалась.
— Может, и так. Но, скорее всего, по запаху Джейка. Ты
проходил мимо широкого коридора с надписью на стене: «ПРИГОТОВЬТЕ ОРАНЖЕВЫЙ
ПРОПУСК, СИНИЙ ПРОПУСК НЕ ДЕЙСТВИТЕЛЕН»?
Роланд кивнул, но выцветшая надпись на стене мало что ему
сказала. Он, понял, что именно этим коридором уходили Волки, начиная свои
рейды, по двум серым лошадям, которые лежали довольно-таки далеко от подземного
перекрестка, и оскаленной маске. Увидел он там и мокасин, сделанный из резины,
такие носили в Алгул-Сьенто. Теперь решил, что мокасин то ли Теда, то ли Динки.
Потому что Шими Руиса наверняка похоронили обутым.
— Итак, вы сошли с поезда. Сколько вас было?
— Пятеро, — ответила Сюзанна, — не считая умершего Шими. Я,
Тед, Динки, Дани Ростова и Фред Уортингтон… Ты помнишь Фреда?
Роланд кивнул. Мужчина в деловом, как у банкира, костюме.
— Я устроила им экскурсию по «Догану», — продолжила Сюзанна.
— Показала то, что видела сама. Кровати, на которых крали мозги у детей, и ту
кровать, где Миа наконец-то родила своего монстра. Одностороннюю дверь между
Федиком и «Дикси-Пиг» в Нью-Йорке, которая до сих пор работает. Апартаменты
Найджела.
На Теда и его друзей произвела впечатление ротонда, со всеми
дверьми, включая ту, что вела в Даллас 1963 года, где убили президента Кеннеди.
Мы нашли еще одну дверь, двумя уровнями ниже, там находится большинство
коридоров, которая вела в театр Форда, где в 1865 году убили президента
Линкольна. На двери даже висела афиша
Грэнд-Сентрал — центральный железнодорожный вокзал Нью-Йорка
на 42-ой улицы. Ежедневный пассажиропоток — более 500 тысяч человек спектакля,
который он смотрел, когда его застрелил Бут. Спектакль назывался «Наш
американский кузен». Интересно, что это за люди, которые хотели смотреть на
такое?
Роланд подумал, что таких людей очень даже много, но
понимал, что об этом лучше промолчать.
— Там все очень старое, — рассказывала Сюзанна. — Такое
горячее. И чертовски пугающее, если хочешь знать правду. Большая часть техники
не работает, везде лужи воды, масла и Бог знает чего. Некоторые лужи светятся,
и Динки сказал, что, возможно, от радиации. Я даже не хочу думать о том, что
может расти в моих костях или когда у меня начнут выпадать волосы. Там были
двери, рядом с которыми мы могли слышать эти ужасные колокольцы… те самые, от
звука которых начинают ныть зубы.
— Тодэшные колокольцы.
— Да. И твари за некоторыми из этих дверей. Склизкие твари.
Кто говорил мне о чудовищах, которые живут в тодэшной тьме, ты или Миа?
— Я мог, — ответил он. Боги знали, чудовища там жили.
Твари живут и в пропасти за городом. Это мне говорила Миа.
«Они копошатся там, размножаются и строят планы вырваться наружу». Ее слова. А
потом Тед, Динки, Дани и Фред взялись за руки. Образовали, как сказал Тед,
«маленький светлый разум». Я его почувствовала, хотя они не взяли меня в свой
круг, порадовалась, что чувствую, потому что от тех тоннелей по коже бежали
мурашки, — она плотнее завернулась в одеяла. — Мне совершенно не хочется идти
туда вновь.
— Но ты знаешь, что мы должны.
— Один тоннель проложен глубоко под замком и выходит на
поверхность на другой его стороне, в Дискордии. Тед и его друзья обнаружили
его, уловив мысли давно ушедших людей, Тед назвал их мысли-призраки. Фред нашел
в кармане кусок мела и пометил коридор для меня, но найти его все равно будет
не просто. Тоннели более всего напоминают лабиринт из древней греческой
истории, по которому вроде бы бегал бык-монстр. Я полагаю, мы сможем снова его
найти…
Роланд наклонился и погладил Ыша по грубой шерсти.
— Мы его найдем. Этот парень пойдет по твоему следу. Не так
ли, Ыш?
Ыш вскинул на него глаза с золотыми ободками, но ничего не
сказал.
— Так или иначе, — вновь заговорила Сюзанна, — Тед и другие
коснулись разума тварей, которые живут в пропасти за городом. Они не собирались
этого делать, но так уж вышло. Эти твари не на стороне Алого Короля, не против
него, сами за себя, но они разумные. И у них есть телепатические способности.
Они знали, что мы в тоннеле и, как только был установлен контакт, с радостью
воспользовались возможностью посовещаться. Тед и его друзья сказали, что твари
давно уже роют тоннель к катакомбам под Экспериментальной станцией, и очень
скоро доберутся до них. А как только доберутся, вырвутся наружу и станут
хозяевами Федика.
Роланд обдумал ее слова, покачиваясь взад-вперед на стертых
каблуках сапог. Он надеялся, что они уже будут уже далеко, когда твари
доберутся до катакомб… но, возможно, это произойдет до того, как Мордред
попадет сюда, и тогда Мальчику-Пауку придется встретиться с ними лицом к лицу,
если он захочет следовать за ними. Крошка Мордред против древних чудищ из-под
земли… такая мысль грела.
Наконец, Роланд кивнул, предлагая Сюзанне продолжить. Мы
слышали тодэшные колокольца, доносящиеся из нескольких тоннелей. Не из-за
дверей, а из тоннелей, которые не перекрывались дверьми! Ты понимаешь, что это
значит?
Роланд понимал. Если они ошибутся с тоннелем… или если Тед и
его друзья пометили для них не тот тоннель, он, Сюзанна и Ыш, скорее всего,
исчезнут навсегда, вместо того, чтобы выйти на поверхность на другой стороне
замка Дискордия.
— Они не оставили меня в тоннелях. Вывели обратно, в
лазарет, прежде чем отправиться дальше, за что я им очень признательна. Мне не
хотелось ехать обратно одной, хотя, думаю, я бы справилась.
Роланд обнял ее одной рукой, прижал к себе.
Они решили воспользоваться дверью, через которую выходили
Волки?
Да, той, что находилась в конце коридора, для прохода по
которому требовался ОРАНЖЕВЫЙ ПРОПУСК. Они намеревались выйти там, где выходили
Волки, добраться до реки Уайе, пересечь ее, попасть в Калью Брин Стерджис.
Тамошние жители примут их, не так ли?
— Да.
— И когда услышат всю историю, они не… не линчуют их?
— Я уверен, что нет. Хенчек поймет, что они говорят правду,
и поручится за них, даже если никто другой не встанет на их сторону.
