— Ты знаешь, что он означает? — просила она Роланда. Стрелок
говорил как минимум на шести языках и многие понимал, но тут покачал головой.
Сюзанне полегчало. Она исходила из того, что, зная, как звучит тот или иной
символ, его хочется произнести вслух. Более, возникает непреодолимое желание
его произнести. А потом дверь могла и открыться. Побежал бы ты, увидев
существо, которое что-то жевало по другую сторону двери? Вероятно. Смог бы
побежать?
Может, и нет.
Они миновали загадочную дверь и вскоре спустились по
короткому лестничному маршу.
— Кажется, я забыла упомянуть про эту лестницу, когда мы
говорили вчера, но теперь я ее вспоминаю, — Сюзанна указала на потревоженную
пыль. — Смотри, вот наши следы. Фред нес меня вниз, Динки, когда мы
возвращались — вверх. Мы почти у цели, Роланд, обещаю тебе.
Но они еще раз сбились с пути, запутавшись в лабиринте
коридоров, что начинались у подножия лестницы, и вот тут дорогу нашел уже Ыш,
уверенно направившись в низкий тоннель, где стрелку пришлось идти согнувшись, с
Сюзанной, уцепившейся за его шею.
— Не знаю… — начала Сюзанна, и тут Ыш вывел их в более
светлый коридор (относительно более светлый: половина флуоресцентных ламп не
горело, а многие плитки отвалились от стен, отрыв темную, сочающуюся водой
землю). Ушастик-путаник сел на пол, где на пыли отпечаталось множество следов,
и посмотрел на стрелка и
Сюзанну, как бы спрашивая: «Вас интересовало именно это?»
— Да, — в голосе Сюзанны явственно слышалось облегчение. —
Отлично. Посмотри, как я тебе и говорила, — она указала на дверь с надписью
«ТЕАТР ФОРДА, 1865. ПОПРИСУТСТВУЙТЕ ПРИ УБИЙСТВЕ ЛИНКОЛЬНА». Ниже, под стеклом,
висела афиша «Нашего американского кузена», выглядела она новенькой, словно
вчера отпечатанной. — Теперь нам осталось пройти совсем ничего. Два поворота
налево, потом направо… думаю. В любом случае, нужный тоннель я узнаю, когда
увижу.
Все это время Роланд вел себя сдержанно. У него появилась
крайне неприятная идея, которой он не стал делиться с Сюзанной: лабиринт
коридоров и тоннелей может находиться в движении, словно стороны света в «мире
наверху», как стрелок уже думал о нем. Если так, они попали в беду.
Внизу было жарко, вскоре они уже обливались потом. Ыш быстро
и тяжело дышал, как маленький двигатель, но не отлипал от левой ноги Роланда.
Пыли на полу больше не было, так что следы, которые они видели раньше, исчезли.
Шум за дверями усиливался, и когда они проходили мимо одной, что-то стукнуло по
ней так сильно, что она завибрировала. Ыш гавкнул на дверь, прижав уши к
голове, Сюзанна коротко вскрикнула.
— Спокойно, — сказал ей Роланд. — Через дверь этой твари не
прорваться. Никто из них не сможет прорваться.
— Ты в этом уверен?
— Да, — твердо ответил Роланд. Уверенности у него не было.
Вспомнила фраза Эдди: «Все ставки отменяются».
Они обходили лужи, особенно те, что то ли светились от
радиации, то ли фосфорицировали. Они миновали сломанную трубу, из которой
выходил зеленый пар. Сюзанна предложила задержать дыхание, когда они будут
проходить мимо. Роланд подумал, что это весьма дельная мысль.
Еще через тридцать или сорок ярдов она попросила стрелка
остановиться.
— Не знаю, Роланд, — и он услышал, как она отчаянно
стремится изгнать из голоса панические нотки. — Увидев дверь Линкольна, я
подумала, что мы тут же доберемся до нужного тоннеля, а теперь это… здесь… — у
нее дрогнул голос, она глубоко вдохнула, стремясь совладать с нервами. — Здесь
все выглядит по-другому. И эти звуки… как они лезут в голову…
Он понимал, о чем она говорит. Слева от них находилась
дверь, на которой ничего не написали, ничего не вырезали, она чуть перекосилась
на петлях, сверху между ней и дверной коробкой образовалась щель, через которую
и слышалось атональное звяканье тодэшных колокольцев. Вместе со звуком из щели
вырывался зловонный воздух. У Роланда возникло подозрение, что сейчас Сюзанна
предложит повернуть назад, пока есть такая возможность, можем, пересмотреть
саму идею попасть на другую сторону под замком, поэтому сказал: «Давай
поглядим, что впереди. Там все равно чуть светлее».
И когда они подходили к очередному перекрестку, от которого
во все стороны веером расходились коридоры с выложенными кафелем стенами и
тоннели, Роланд почувствовал, как она приподнялась, прижалась к нему.
— Вон она! — закричала Сюзанна. — Эта груда мусора! Мы
обходили ее. Мы обходили ее, Роланд, я помню!
Над перекрестком осыпалась часть потолка, так что на полу
образовалась куча из разбитого кафеля, осколков стекла, кусков провода и земли.
Огибали кучу многочисленные следы.
— Вон там! — воскликнула она. — Впереди! Тед сказал: «Я
думаю, это тот самый тоннель, который они называют Главной улицей, и Динки
добавил, что согласен с Тедом. А Дани Ростова сказала, что давным-давно, когда
Алый Король сделал что-то такое, из-за чего в Тандерклепе установился вечный
сумрак, большая группа людей воспользовалась этим тоннелем, чтобы выбраться
отсюда. Но оставили здесь свои мысли. Я спросила ее, на что это похоже, читать
оставленные мысли, и она ответила, все равно, что смотреть на мыльную грязь,
осевшую на стенках ванны после того, как спустили воду. „Удовольствие
маленькое“, — подвела итог Дани. Потом Фред пометил тоннель, и мы двинулись в
обратный путь, к лазарету. Я не хочу хвалиться и сглазить, но, думаю, теперь
все будет в порядке.
Она не ошиблась, по крайней мере, на какое-то время. Через
восемьдесят шагов после кучи мусора они подошли к арке, за которой начинался
тоннель, полого уходящий вниз, освещенный мерцающими белыми шарами под
потолком. На стене они увидели четыре меловые полоски, которые уже потекли под
воздействием влаги на стенах, последнее послание, оставленное им обретшими
свободу Разрушителями:
Они немного передохнули, поели изюма из банки, упакованной
под вакуумом. Даже Ыш съел несколько изюминок, хотя было ясно, что удовольствия
от такой еды он не испытывает. Когда они подкрепились, Роланд убрал банку в
кожаный мешок, который нашел в Федике, и спросил Сюзанну: «Пошли?»
— Да. Немедленно, пока я не лишилась последних остатков…
Господи, Роланд, что это?
Сзади, возможно, из одного из коридоров, отходящих от
перекрестка с кучей мусора, донесся низкий глухой звук. Что-то в нем было
хлюпающее, словно наполненные водой резиновые сапоги только что сделали один
шаг.
— Не знаю, — ответил Роланд.
Сюзанна в тревоге оглянулась, но увидела только тени.
Некоторые двигались, но, возможно, потому, что мигали лампы.
Возможно, потому.
Знаешь, — сказала она, — мне кажется, будет неплохо, если мы
поскорее отсюда смотаемся.
