— Вы ничего не видели! — кричит он им. — Вы меня слышите! Вы
меня слышите! Вы ничего не видели!
Потом он подтягивает брюки. Возвращается к портфелю,
поднимает, но к пакету со свиной отбивной не прикасается, к черту свиную
отбивную, он потерял аппетит, вместе с верхним передним зубом. Бросает еще один
взгляд на лежащее на тротуаре тело, на испуганных мальчишек. Убегает.
С этого начинается его новая карьера.
5
Конец второй пленки выскользнул из прорези в ступице бобины,
и мягко зашуршал, протягиваясь через головку магнитофона.
— Господи, — выдохнула Сюзанна. — Господи, какой бедняга.
— Как же давно это произошло, — и Джейк покачал головой,
словно пытался разогнать застилавший ее туман. Для мальчика годы, отделяющие
его когда от когда Бротигэна, казались непреодолимой пропастью.
Эдди взял футляр с третьей бобиной, достал ее, вопросительно
посмотрел на Роланда. Стрелок привычным жестом вертанул рукой, тем самым
говоря: скорее, скорее.
Эдди заправил пленку в головку магнитофона. Ранее ему такого
делать не приходилось, но для этого не требовались знания инженера-ракетчика.
Усталый голос продолжил, вещая из Пряничного домика, который Динки Эрншоу
придумал для Шими, реального места, для создания которого потребовалось только
воображение. Балкон на наружной стене Темной Башни, так назвал его Бротигэн.
Он убил мужчину (случайно, с этим согласились они все; они
привыкли не расставаться с оружием, и знали разницу между случайными
сознательнымего применением безо всяких дискуссий) примерно в семь вечера. А к
девяти часам того же вечера уже катил в поезде на запад. Тремя днями позже
просматривал колонку объявлений «Требуются бухгалтеры» в газете Де-Мойна
[53]
. Теперь он знал о себе несколько больше, чем раньше, понимал, каким должен
быть осторожным. Более не мог позволить себе злиться, даже когда для злости
были все основания. Прежде был безобидным телепатом, мог сказать вам, что вы
съели на ленч, мог сказать, где в колоде лежит дама червей, потому что об этом
знал шулер, державший игорный притон на углу… но, разозлившись, Бротигэн
получал доступ к копью, ужасному копью…
— Между прочим, это неправда, — заметил голос из
магнитофона. — Про безобидного телепата, и я это понимал, даже когда был
молокососом, пытавшимся попасть на военную службу. Просто не знал слова, каким
следовало меня называть.
Как выяснилось, слово это — умножитель. Позднее он понял,
что определенные личности, скауты, отыскивающие людей со сверхъестественными
способностями, уже тогда наблюдали за ним, оценивали его потенциал, зная, что
он выделяется даже среди телепатов, но не зная, насколько выделяется.
Во-первых, телепаты, живущие не на Ключевой Земле (их фраза) встречались редко.
Во-вторых, к середине 1930 годов Тед начал осознавать, на что он действительно
способен: если прикасался к разуму другого человека в состоянии эмоционального
подъема, человек этот на короткое время становился телепатом. Не знал Бротигэн
другого: сверхъестественные способностей тех, кто были телепатами, под его
воздействием усиливались.
Значительно усиливались, умножались.
— Но я об этом еще расскажу, — пообещал Бротигэн.
Он переезжал из города в город, безработный, перебивающийся
случайными заработками, который ездил по стране на открытых площадках
пассажирских вагонов, а то и в товарных, никогда не задерживаясь на одном месте
достаточно долго, чтобы пустить корни. Оглядываясь назад, он полагал, что даже
тогда подсознательно знал о слежке. На интуитивном уровне, по странностям,
которые иногда замечал краем глаза. К примеру, тут и там ему встречался
определенный тип людей. Женщины — редко, чаще мужчины, но всем им нравилась
кричащая одежда, бифштексы с кровью, быстрые автомобили, тех же ярких цветов,
что и одежда. Их отличали тяжелые и на удивление лишенные выражения лица. Позже
он пришел к выводу, что точно также выглядят лица тех дураков, которые делали
пластические операции у врачей-шарлатанов, прельстившихся дешевизной. И все
двадцать лет, осознанно он это не замечал, только краем глаза, в каком бы он ни
находился городе, везде ему встречались те же детские символы, нарисованные на
заборах, стойках, тротуарах. Звезды и кометы, планеты с кольцами и неполные
луны. Иногда красный глаз. Часто рядом встречалась решетка «классов», но не
всегда. Позднее эти мелочи сложились в одну «картинку», но не в тридцатых,
сороковых, начале пятидесятых, когда его носило по всей стране. Нет, тогда он
чем-то напоминал доков Номер один и два, не хотел видеть то, что находилось у
него перед глазами, потому что… избегал лишних волнений.
А потом, примерно в то время, когда Корейская война
близилась к завершению, он увидел Объявление. Оно обещало РАБОТУ НА ВСЮ ЖИЗНЬ,
и в нем указывалось: если ВЫ ПРОЙДЕТЕ ОТБОР, то вам не будут задавать АБСОЛЮТНО
НИКАКИХ ВОПРОСОВ о вашем прошлом. В списке требующихся специалистов значились и
бухгалтеры. Бротигэн не сомневался, что объявление это публиковалось в газетах
по всей стране. Он прочитал его в «Сакраменто би»
[54]
.
— Господи! — воскликнул Джейк. — Именно из этой газеты отец
Каллагэн узнал о том, что его друг Джордж Магрудер…
— Тихо! — оборвал его Роланд. — Слушай.
Они слушали.
6
Тестирование проводится челами (этот термин Тед Бротигэн
узнает лишь через несколько недель, когда покинет свой 1955 год и попадет в
находящийся вне времени Алгул). На собеседовании в Сан-Франциско его тоже
принимает чел. Тед еще узнает (среди многого и всякого), что маскировка,
которой пользуются низшие люди, прежде всего маски, которые они носят, не так
уж и хороша, особенно вблизи и при личном контакте. Вблизи и при личном
контакте правда открывается очень даже быстро: они — помесь челов и тахинов,
для которых стремление стать челами превратилось в религиозный культ. И самый
простой способ оказаться в медвежьих объятьях « низшего « мужчины или женщины,
смертоносные зубы которых будут искать вашу сонную артерию — сказать им, что
изменяться они могут лишь в двух направлениях, стариться и становиться более
уродливыми. Красные отметины на их лбах, глаз Короля, обычно исчезают, когда
они оказываются на американской стороне (или высыхают, как временно дремлющая
пустула), и маски, которые они надевают, по природе органические, кроме как за
ушами, где проглядывает волосатая, утыканная зубами настоящая кожа, и на первый
взгляд неотличимы от человеческих лиц, правда, в ноздрях любой может увидеть
десятки маленьких, шевелящихся жгутиков. Но, с другой стороны, это же неприлично,
заглядывать в ноздри другому.
