Пятью минутами позже Шими открыл глаза, сел и огляделся, с
видом человека, который не понимает, где он, как туда попал и почему. Потом его
взгляд остановился на Роланде и некрасивое, усталое лицо осветила улыбка.
Роланд улы??нулся в ответ, протянул руки.
— Ты можешь подойти ко мне, Шими? Если нет, я подойду к
тебе, будь уверен.
Шими подполз к Роланду из Гилеада на руках и коленях, его
темные и грязные волосы падали на глаза, положил голову на плечо Роланда.
Сюзанна почувствовала, что глаза щиплет от слез, и отвернулась.
2
Чуть позже Шими уже сидел у стены пещеры, с подложенным под
голову и спину чехлом, который сняли с Прогулочного трайка Сюзанны. Эдди
предложил ему газировку, но Тед сказал, что Шими лучше выпить воды. Первую
бутылку «перье» Шими выпил залпом, и теперь маленькими глотками пил вторую.
Остальные остановили свой выбор на растворимом кофе, за исключением Теда,
который отдал предпочтение «Нозз-А-Ла».
— Не понимаю, как вы можете это пить, — Эдди передернуло.
— На вкус и цвет товарищей нет, сказала старая дева, целуя
корову, — ответил Тед.
Только дитя Родерика ничего не пил. Лежал там, где упал, у
входа в пещеру, прижав ладони к глазам. И дрожал мелкой дрожью.
Тед осмотрел Шими после того, как тот выпил первую бутылку
воды, но еще не принялся за вторую, посчитал пульс, заглянул в глаза, ощупал
череп в поисках ушибов. Всякий раз, когда спрашивал Шими, болит ли здесь или
там, тот очень серьезно качал головой, во время осмотра не отрывая взгляда от
Роланда. Пощупав ребра Шими («Щекотно, сэй, щекотно», — с улыбкой отреагировал
Шими), Тед объявил, что его приятель в отличной форме.
Эдди, который хорошо видел глаза Шими, один из газовых
фонарей светил прямо ему в лицо, подумал, что это ложь президентского уровня.
Сюзанна готовила очередную порцию яичницы с тушенкой (Гриль
снова заговорил. «Повторить, сэр?» — спросил он тоном веселого одобрения). Эдди
поймал взгляд Динки Эрншоу и спросил: «Сможешь выйти со мной на минутку, пока
Сюзанна приготовит еду?»
Динки посмотрел на Теда, который кивнул, повернулся к Эдди.
— Если хочешь. Этим утром у нас чуть больше времени, но это
не значит, что мы можем тратить его попусту.
— Я понимаю, — ответил Эдди.
3
Ветер усилился, но воздух, вместо того, чтобы стать свежее,
пахнул куда как хуже, чем прежде. Однажды, в средней школе, Эдди поехал на
экскурсию на нефтеперегонный завод в Нью-Джерси. Раньше он думал, что никогда в
жизни не сталкивался с такой отвратительной вонью: трех девочек и двоих
мальчиков там вырвало. Он помнил, как рассмеялся экскурсовод: «Главное, помните
— это вкус денег… помогает, знаете ли». Возможно, «Нефтеперегонный завод Перта»
оставался чемпионом по вони, но лишь потому, что запах, который он чувствовал
сейчас, не был таким сильным. И, между прочим, было здесь что-то такое,
напоминающее «Нефтеперегонный завод Перта». Он не знал, что именно, да и какое
это имело значение, но казалось странным, что на этой стороне многое продолжало
возвращаться. Только «возвращаться» — это неправильно, так?
— Отзываться, — пробормотал Эдди. Вот это правильно.
— Не понял, партнер? — спросил Динки. Они стояли на тропе,
смотрели на расположенные вдали здания с синими крышами, замершие навсегда
вагоны, идеальный маленький городок. Разумеется, идеальный, если не вспоминать,
что он окружен тремя рядами колючей проволоки, через один из которых пропущен
достаточно сильный ток, чтобы при контакте убить человека наповал.
— Ничего, — ответил Эдди. — Что это за запах? Есть идеи?
Динки покачал головой, но указал за поселение, в
направлении, которое могло быть югом или востоком, а могло и не быть.
— Насколько я знаю, там расположено что-то отравленное.
Однажды я спросил Финли, и он ответил, что там располагались какие-то заводы.
«Центра позитроники». Ты знаешь, о чем я?
— Да. А кто такой Финли?
— Финли из Тего. Возглавляет службу безопасности, правая
рука Прентисса, также известный, как Горностай. Тахин. Какими бы ни были ваши
планы, вам придется переступить через него, чтобы реализовать их. И он не
облегчит вам жизнь. Если я увижу его лежащим мертвым на земле, то буду
радоваться больше, чем в национальный праздник. Между прочим, мое настоящее имя
— Ричард Эрншоу. Чертовски рад встрече с тобой, — он протянул руку, Эдди ее
пожал.
— Я — Эдди Дин. Известный здесь, к западу от Пекоса
[68]
, как Эдди из Нью-Йорка. Женщина — Сюзанна. Моя жена.
Динки кивнул.
— Понятно. А мальчик — Джейк. Тоже из Нью-Йорка.
— Джейк Чеймберз, все так. Послушай, Рич…
— Благодарю за хлопоты, — с улыбкой оборвал его Динки, — но
я слишком долго был Динки, чтобы привыкать к новому имени. А ведь могло быть и
хуже. Одно время я работал в супермаркете с парнем старше двадцати лет,
которого звали Джей-Джей, гребаный синий Джей. И люди будут так звать его,
когда ему исполнится восемьдесят и он будет ссаться в штаны.
— Только смелые, счастливые и хорошие доживают до
восьмидесяти, — заметил Эдди. — Как в этом мире, так в любом другом.
На лице Динки отразилось удивление, потом он помрачнел.
— Что-то в этом есть.
— Этому парню, которого знал Роланд, совсем худо, — сказал
Эдди. — Ты видел это в его глазах?
Динки кивнул, помрачнев еще больше.
— Я думаю, красные кровяные точки в белках называются
петехиальным кровоизлиянием. Что-то в этом роде, — потом добавил, с
извиняющимися нотками в голосе, которые Эдди, учитывая обстоятельства, нашел
неуместными. — Не уверен, что произнес правильно.
— Мне без разницы, как они называются, главное, что это
плохо. И то, что он выдал такой припадок…
— Зря ты так о нем.
Эдди продолжал гнуть свое.
— Раньше с ним такое бывало?
Динки отвел глаза, уставился на свои переминающиеся ноги.
Эдди решил, что ответ получен.
— Сколько раз? — Эдди надеялся, что в его голосе нет ужаса,
который его охватил. Кровавых точек в белках Шими хватало, чтобы со стороны
могло показаться, будто кто-то сыпанул в них красного перца. Не говоря уже о
больших кровоизлияниях в уголках глаз.
