— Подветренная сторона? Но в этом случае в хорошую погоду их могли заметить с материка.
— Ну, наверное, могли. В тысяча шестьсот девяносто шестом году на берегу уже появились поселения, хотя и немногочисленные.
— А еще им нужно было следить за другой стороной острова, n'est-ce pas?
[27]
За проплывающими мимо кораблями, которые могли их увидеть.
— Верно, — согласился Хэтч, который не понимал, что происходит. «Если она знает ответы, зачем тогда задает вопросы?» — Главный маршрут между Галифаксом и Бостоном проходил мимо острова, по проливу Мэн. — Он помолчал немного. — Но если на побережье уже жили люди, как им удалось спрятать девять кораблей?
— Я тоже об этом подумала. В двух милях отсюда есть глубокая бухта, которую прикрывает остров.
— Черная бухта, — подсказал Хэтч.
— Exactement.
[28]
— Разумно, — заметил Хэтч. — Люди поселились в Черной бухте только в середине семнадцатого века. Рабочие и Макаллан могли жить на острове, а корабли Окхем спрятал в гавани.
— Значит, наветренная сторона! — сказала Бонтер. — Вы мне очень помогли. А теперь пора заняться делом.
Раздражение, которое почувствовал Хэтч из-за ее вопросов, мгновенно растаяло в лучах ослепительной улыбки. Она собрала волосы и надела капюшон, затем последовала маска. К ней подошел другой водолаз, чтобы поправить акваланг, и сказал, что его зовут Серджио Скопатти.
Бонтер оценивающим взглядом окинула его затянутую в водолазный костюм фигуру, словно видела в первый раз.
— Grande merde du noir,
[29]
— проговорила она, — не знала, что «Спидо» выпускают еще и водолазные костюмы.
— Итальянцы умеют делать отличные вещи, — рассмеявшись, заявил Скопатти. — Я в нем molto svelta.
[30]
— Как моя камера, работает? — крикнула Бонтер через плечо, обращаясь к Стритеру и постучав пальцем по маленькой камере, закрепленной на маске.
Стритер быстро нажал на несколько кнопок, и тут же на контрольной панели ожил видеоэкран, на котором появилось усмехающееся лицо Скопатти.
— Смотри в другую сторону, — посоветовал напарнице Скопатти, — а то испортишь свою камеру.
— Ладно, буду смотреть на доктора, — сказала Бонтер, и Хэтч увидел, как на экране появилось его лицо.
— Тогда не только камера испортится, линзы тоже не выдержат и полопаются, — проговорил Хэтч, пытаясь понять, почему, глядя на эту женщину, он становится косноязычным.
— В следующий раз связь будет у меня, — с жалобным стоном шутливо проговорил Скопатти.
— Низа что, — заявила Бонтер. — У нас я известный археолог, а ты всего лишь дешевая рабочая сила из Италии.
Скопатти ухмыльнулся, нисколько не обидевшись.
— Пять минут до прилива, — вмешался голос Нейдельмана. — «Наяда» на месте?
Стритер подтвердил, что все в полном порядке.
— Мистер Уопнер, программа работает, как ей полагается?
— Никаких проблем, капитан, — послышался гнусавый голос. — Теперь все отлично. Я имел в виду: теперь, когда я здесь.
— Понятно. Доктор Магнусен?
— Насосы готовы к работе, капитан. Бомба с красителем подвешена над Водяной Бездной, дистанционный датчик на месте.
— Отлично. Доктор Магнусен, сбросите бомбу по моему сигналу.
На «Наяде» воцарилась тишина. Мимо, над поверхностью воды пронеслись две кайры. На дальней стороне острова Хэтч различил очертания «Касатки», покачивающейся неподалеку от рифов. На корабле повисло напряженное ожидание, которое становилось осязаемым.
— Прилив, — послышался тихий голос Нейдельмана. — Включайте насосы.
Над водой разнесся рокот насосов, и, словно в ответ, остров застонал и закашлялся, отвечая на смену течения. Хэтч невольно содрогнулся, этот звук по-прежнему приводил его в ужас.
— Насосы на десять, — услышал он голос Магнусен.
— Так держать. Мистер Уопнер?
— «Харибда» реагирует нормально, капитан. Все системы работают в пределах нормы.
— Очень хорошо, — сказал Нейдельман. — Начинаем. «Наяда», вы готовы?
— Готовы, — ответил Стритер в микрофон.
— Следите за тем местом, где появится краситель. Поисковые системы готовы?
Раздался дружный хор голосов, подтверждавших готовность. Взглянув в сторону острова, Хэтч увидел, что на скалах столпилось несколько рабочих команд с биноклями в руках.
— Первый, кто увидит пятно, получит премию. Ладно, сбрасываем бомбу.
— Бомба сброшена, — доложила Магнусен.
Все тут же принялись вглядываться в ровную поверхность океана. Темная вода казалась почти черной, но день выдался безветренный, так что условия для наблюдения были идеальными. Несмотря на усиливающееся течение, Стритер, уверенно манипулируя рычагами, удерживал корабль на месте. Прошла минута, другая, тишину нарушал лишь рев насосов, закачивающих морскую воду в Водяную Бездну и отправляющих краситель в самое сердце острова, чтобы он затем вернулся обратно в море. Бонтер и Скопатти, молчаливые и напряженные, ждали на корме.
— Краска, двадцать два градуса, — послышался взволнованный голос одного из наблюдателей, находившихся на острове. — Сто сорок футов от берега.
— «Наяда», это ваш квадрант, — сообщил Нейдельман. — «Касатка» присоединится к вам для оказания помощи. Отлично сработано!
Из приемника донеслись радостные голоса.
«Это то самое место, где я видел водоворот», — подумал Хэтч.
Стритер развернул корабль, включил двигатели на полную мощность, и через минуту Хэтч увидел примерно в трехстах ярдах светлое пятно на поверхности воды. Бонтер и Скопатти уже надели маски и стояли у планширов. В руках они держали крепежные пистолеты, а к поясу прикрепили буйки.
— Краска, двести девяносто семь градусов, сто футов от берега, — сквозь радостные крики послышался голос другого наблюдателя.
— Что? — переспросил Нейдельман. — Вы хотите сказать, что краска появилась в другом месте?
— Подтверждаю, капитан.
На мгновение воцарилась потрясенная тишина.
— Похоже, нам придется запечатать два приливных туннеля, — заметил Нейдельман. — «Касатка» займется вторым. В путь.
«Наяда» приближалась к желтому водовороту внутри рифов. Стритер сбросил скорость, и баркас начал потихоньку кружить на месте, а водолазы тем временем перевалили через борт и ушли под воду. Хэтч быстро повернулся к экранам и оказался рядом с Рэнкином. Сначала на экране плавали лишь пятна желтой краски, затем картинка прояснилась. У основания рифа, возле затененного дна виднелась огромная трещина с неровными краями, краска вытекала из нее, точно клубы дыма.
