Уорн потер лоб.
— Но почему?
— Разве вы не понимаете? Это все шишки из высшего руководства. Роботы не слишком привлекательны. Они чересчур технологичны и оторваны от реальности. Конечно, неплохо иметь несколько для забавы, чтобы приводить в восторг туристов в Каллисто. И пиарщикам будет о чем писать. Но они не продают билеты. Высшее руководство считает, что роботы уже несовременны. Барксдейл сам мне об этом говорил. На них возлагались немалые надежды, как и на искусственный интеллект, но надежды эти не сбылись. Сегодня у каждого ребенка есть игрушка-робот — маленькие безмозглые штучки, которые лишь портят репутацию подлинных научных достижений. И никого не волнует, кто моет полы на уровне «С» — машины или живые люди.
— Эрика Найтингейла волновало. Он сам мне говорил.
Тереза откинулась на спинку стула.
— Найтингейл был мечтателем. Он считал Утопию чем-то большим, нежели просто парком развлечений, построенным по последнему слову техники. Он называл ее горнилом новых технологий.
— Горнилом новых технологий. Я слышал его речь сегодня утром.
— А я в это верила! — вызывающе парировала она. — И теперь верю. Вот почему я пошла работать сюда. Но Найтингейла больше нет в живых. И деятельность парка уже не основывается на его мечте. Она базируется на опросах посетителей и статистических отчетах. Все внимание — внешним эффектам. Пригласить специалистов по истории искусства, пусть сделают все более реалистичным. Добавить голограммы лучшего качества. Увеличить скорость аттракционов. — Она снова понизила голос. — И никто не был готов к тому, какой доход принесут казино. Изменилось само отношение к парку.
Она замолчала. В каждом ее слове ощущались несвойственные Утопии откровенность и прямота. Уорн понял: когда он ворвался к ней, охваченный праведным возмущением, рубанув сплеча, то это высвободило давно копившиеся у Терезы чувства горечи и разочарования.
— Папа, — снова позвала Джорджия, — вы закончили? Давай вернемся в парк.
— Погоди секунду, — откликнулась Тереза. — Уже почти все.
Они с Уорном переглянулись.
— Простите, Тереза, — сказал Уорн. — Похоже, я ошибся насчет вас.
— Ничего страшного. Как я уже сказала, я прекрасно понимаю вас. Я сама чувствую себя точно так же. И называйте меня Терри, пожалуйста. Ненавижу, когда ко мне обращаются «Тереза».
— Надо полагать, вас назвали в честь святой?
— Конечно. Вероятно, я единственная филиппинка-некатоличка на свете. Уже десять лет как не посещала мессу. Мои родители наверняка в гробу перевернулись.
Она снова замолчала. Уорн слегка смутился, не зная, что говорить или делать дальше.
— Что ж, Найтингейлу, по крайней мере, понравились бы голограммы, — наконец сказал он. — Они просто потрясающие.
— Вы правы. — Выражение ее лица слегка изменилось. — Не воспринимайте меня всерьез, доктор Уорн. Возможно, это всего лишь зависть. Здесь множество новых технологий. Просто после своих выдающихся открытий специалисты по голограммам получают все блага. И соответствующее финансирование тоже. Изначально в отделе обработки изображений работало восемь человек. Теперь сорок.
— О каких выдающихся открытиях речь?
— Они придумали, как создавать голографические изображения в натуральную величину, а не размером с сигаретную пачку. Это первое. Но главное достижение свершилось уже после смерти Найтингейла. Горнило.
Уорн быстро взглянул на нее.
— Забавно, правда? Вероятно, его назвали так благодаря знаменитой речи Найтингейла. Технических подробностей я не знаю — их хранят в строжайшей тайне. Но мне известно, что это система для создания фантастически сложных голограмм с помощью компьютеров. Конечно, для этого требуются огромные параллельные процессорные мощности. Но больше нет необходимости в лазерах, фотополимерах и прочем. Это похоже на программы трехмерного моделирования для компьютерной анимации. Только вместо плоских фигур Горнило создает полноценную голографическую проекцию.
— Господи. — Ученый немного помолчал. — Представляю себе его потенциал.
— Еще бы! Но лицензии на эти технологии никому не продаются. Руководство Утопии сделало их своей визитной карточкой, воплотив в жизнь с самого открытия парка. Первым голографическим аттракционом был «Потрошитель» в Газовом Свете.
— Ничего о нем не знаю.
— Сначала это был скорее пробный шар. Представьте: публика сидит в театре и смотрит какую-то викторианскую пьесу. Вдруг кто-то кричит, что полицейские преследуют Джека Потрошителя и что его загнали в угол. Затем еще кто-то кричит, что убийца вбежал в театр. А потом гаснет свет.
— Звучит заманчиво.
— Скорее пугающе. Невероятно реалистичные голограммы Потрошителя, который бегает по театру, появляясь за креслами с окровавленным ножом в руке. Люди вопят от страха. — Она пожала плечами. — Аттракцион сразу же произвел немалый фурор. Сильные мира сего насторожили уши, осознав его потенциал. Так что следующим шагом стало внедрение голограмм в «Сферу Шварцшильда», которая тогда еще только разрабатывалась.
— Это аттракцион типа русских горок в Каллисто? Я видел его в путеводителе.
— Скорее следующее поколение русских горок. Полная темнота. Ряд кресел, закрепленных на платформе, раскачивается вверх-вниз и из стороны в сторону — синхронно с несущимися мимо изображениями. Но перед вами не просто плоский экран — это трехмерные кометы и метеоры, проносящиеся прямо у вашего лица. Не нужны никакие стереоочки. Фактически вы находитесь внутри голограммы.
Уорн восхищенно покачал головой.
— Потом кому-то пришла в голову идея усовершенствовать технологию. Видели галереи «Мысленный взгляд» в Каллисто и Ядре?
— Нет.
— Это студии, где можно получить собственный голографический портрет — в одиночку или с кем-то из персонажей, даже с самим Найтингейлом. И знаете, их просто не успевают производить в достаточном количестве. А теперь поставьте себя на место главного бухгалтера Утопии, который созерцает потоки льющихся в казино денег и видит папаш, сражающихся за право отдать сто баксов за голографический портрет своего отпрыска. А потом он смотрит на Терри Бонифацио и ее робототехническую программу. Кому, по-вашему, урежут финансирование при подготовке бюджета на следующий квартал?
Вопрос повис в воздухе, оставшись без ответа.
— Но это только начало. — Она встала. — Джорджия, иди сюда на минутку. Хочу кое-что тебе показать.
Терри подождала, пока девочка подойдет к ним с «геймбоем» в руке, затем повернулась к небольшому предмету, который Уорн сначала принял за робота, — черный цилиндр на колесах, высотой не больше сорока дюймов.
— Они работают также и над этим.
Наклонившись, она нажала несколько кнопок. В воздухе возникло призрачное мерцание, а затем на его месте неожиданно появился слоненок, встав плечом к плечу с Уорном.
