Она увидела достаточно, чтобы понять: кухня «Дикси-Пиг» —
близнец кухни, в которой она побывала в замке Дискордия. Той самой кухни, где
Миа убила крысу, пытавшуюся урвать свою долю оставшейся там еды, зажаренного в
духовке поросенка.
«Только не было там ни духовки, ни поросенка, — подумала
она. — Черт, и кухни не было. Поросенок был за амбаром и принадлежал он Тиану и
Залии Джеффордс. А убила его и пила горячую кровь я — не она. К тому времени
она почти полностью завладела моим телом, только я этого не знала. Интересно, а
Эдди…»
Когда Миа схватила ее на этот раз, оторвав от своих мыслей и
зашвырнув в темноту, Сюзанна осознала насколько полным был контроль этой вечно
что-то требующей, жуткой стервы над ее жизнью. Она знала, почему Миа это
сделала: ради своего малого. Но почему она, Сюзанна Дин, допустила такое?
Потому что и прежде в ней жила вторая личность? Потому что она не могла
существовать без незнакомки в собственном разуме, как Эдди не мог обойтись без
героина? Она боялась, что это правдивый ответ.
Сюзанна летела в вихрящейся тьме. А открыв глаза, увидела
яростную луну, висящую над замком Дискордия, и мерцающее красное зарево
(кузница Короля) на горизонте.
— Ко мне! — выкрикнул женский голос, совсем как в прошлый
раз. — Сюда, где нет ветра.
Сюзанна посмотрела вниз и увидела, что ног у нее нет, и она
сидит на той же грубо сколоченной тележке, что и в свой первый визит в замок.
Та же женщина, высокая и статная, с черными волосами, развевающимися на ветру,
звала ее. Разумеется, Миа, и все это, замок, крепостная стена, галерея,
казались Сюзанне столь же «реальными», как воспоминания о банкетном зале.
Она подумала: "Но Федик был настоящим. Тело Миа, оно же
мое тело, сейчас тащат через кухню «Дикси-Пиг», где готовятся жуткие блюда для
посетителей — нелюдей. Галерея в замке существует только в разуме Миа, ее
убежище, ее «Доган».
— Ко мне, Сюзанна из Срединного мира, подальше от зарева
Алого Короля! Приди под защиту этого мерлона, где нет ветра.
Сюзанна покачала головой.
— Скажи, что ты хочешь сказать, и покончим с этим, Миа. Мы
должны родить ребенка, ага, уж не знаю как, но вдвоем, и, как только он
появится на свет, мы расстанемся. Ты и так отравила мою жизнь, еще как
отравила.
Голос Миа переполняло отчаяние, живот горой выпирал из-под
мексиканской шали, ветер отбрасывал черные волосы с лица.
— Между прочим, ты сама приняла яд, Сюзанна! Сама его
проглотила! Да, когда младенец еще был непроклюнувшимся семечком в твоем
животе!
Могло такое быть? Если да, кто из них пригласил Миа, эту
вампиршу, какой она была на самом деле? Сюзанна или Детта?
Сюзанна подумала, что ни первая, ни вторая.
Решила, что пригласила ее Одетта Холмс. Та самая, которая не
могла обидеть и мухи. Зато обожала своих кукол, путь большинство из них были
белыми, как ее простенькие трусики из хлопчатобумажной ткани.
— Что ты хочешь от меня, Миа, ничья дочь? Говори и покончим
с этим!
— Скоро мы обе, да, действительно, будет лежать рядом, рожая
одного ребенка. И вот о чем я тебя прошу. Если у меня появится шанс удрать с
моим малым, ты должна мне помочь унести его.
Сюзанна обдумала ее просьбу. В нагромождении скал,
перемежаемых пропастями, лаяли гиены. От ледяного ветра немело тело, но куда
хуже была боль, железными челюстями вгрызающаяся в нижнюю часть живота. Она
видела ту же боль на лице Миа и вновь подумала, что все ее существование
превратилось в лицезрение зеркальных отображений. В любом случае, почему не
пообещать? Шанса, возможно, и не представится, но если такое произойдет, разве
она хочет, чтобы существо, которое Миа хотела назвать Мордредом, попало к людям
Короля?
— Да, — кивнула она. — Хорошо. Если у меня будет возможность
помочь тебе удрать с малым, обязательно помогу.
— Куда угодно, — прохрипела Миа. — Даже… — она замолчала.
Сглотнула слюну. Заставила себя продолжить. — Даже в тодэшную тьму. Потому что,
если мне придется бродить там вечность бок о бок с моим сыном, это не
наказание.
«Для тебя, возможно, и нет, сестричка», — подумала Сюзанна,
но ничего не сказала. По правде говоря, ее достали причуды Миа.
— А если пути к свободе не будет, — продолжила Миа, — убей
нас.
Здесь только ревел ветер да лаяли гиены, но Сюзанна
чувствовала, что ее настоящее тело по-прежнему пребывает в движении, и в этот
самый момент его несут вниз по лестнице. И весь этот реальный мир отделяла от
нее тончайшая из мембран. Способность Миа «перетащить» ее в замок, несмотря на
учащающиеся и прибавляющие в силе схватки, говорило об огромной силе демона. И
оставалось только сожалеть, что силу эту не удалось взять под контроль.
Вероятно, Миа приняла молчание Сюзанны за нежелание пойти ей
навстречу, потому что поспешила к ней, все в тех же huaraches, наклонилась над
тележкой с деревянными колесами, схватила Сюзанну за плечи, тряхнула.
— Йя-я! — воскликнула она. — Убей нас! Лучше мы вместе
встретимся со смертью, чем… — фразу она не закончила, вновь заговорила тихо, с
горечью. — Меня обманывали в самого начала. Так?
И хотя прозрение наконец-то пришло, Сюзанна не испытывала ни
удовлетворенности, ни сострадания, ни печали. Так что просто кивнула.
— Они собираются съесть его? Скормить этим ужасным старикам?
— Я практически уверена, что нет, — ответила Сюзанна. И при
этом сердце нашептывало ей, что без каннибализма тут не обойдется.
— На меня им совершенно наплевать, — печалилась Миа. — Я для
них всего лишь сиделка, так ты меня называла? И, наверное, они даже не дадут
мне посидеть с ним, правда?
— Думаю, что дадут, — ответила Сюзанна. — Возможно, ты
будешь кормить его месяцев шесть, но даже это… — она покачала головой, потом
прикусила губу, потому что новая схватка превратила мышцы живота и бедер в
стекло. Когда боль ушла. Продолжила, — …большой вопрос.
— Ты убьешь нас, если мы не сможем вырваться из их лап?
Скажи, что убьешь, Сюзанна, прошу тебя!
— И если я пообещаю сделать это для тебя, Миа, что ты
сделаешь для меня? При условии, что я смогу уговорить себя поверить хоть слову,
слетающему с твоих лживых губ?
— Я тебя освобожу, если представится такая возможность.
Сюзанна обдумала ее слова и решила, что и такая сделка лучше
никакой. Накрыла своими руками руки Миа, сжимавшие ее плечи.
— Хорошо. Я согласна.
И тут же, как и на конце их прошлого разговора, разорвались
небо, мерлон, сам воздух. В разрыве Сюзанна увидела движущийся коридор. Увидела
смутно, словно сквозь туман. Поняла, что видит все это собственными глазами,
практически закрытыми. Бульдог и Ястреб тащили ее к двери в конце коридора (с
тех пор, как Роланд вошел в ее жизнь, последняя превратилась в череду дверей).
Похоже, думали, что она лишилась чувств. В определенном смысле, так оно и было.
