Я выложила первую карту на стол. Печально усмехнулась при виде утопленника с зажатым в костлявой руке медяком. Дар мертвеца. Символ быстротечности жизни. Уместное напоминание, если учесть, что я только что вернулась из путешествия по миру мертвых.
Со второй карты мне улыбнулась танцовщица. Тоненькая босая блондинка танцевала на битом стекле, роняя со ступней крупные капли крови. Указание на то, что за все ошибки придется крупно заплатить. Н-да, и что это дает мне? Судьба и без того не делает мне поблажек.
На третьей карте была изображена невеста. Я несколько раз задумчиво стукнула указательным пальцем по алому подвенечному платью красавицы, которая неожиданно напомнила мне бедную Аделину. Что же, получается, мне все-таки надлежит готовиться к свадьбе?
И четвертая карта, венец расклада. Я долго медлила перед тем, как положить ее на стол. Гладила колоду, затем все же решилась. И в недоумении замерла над изображением змеи, поглощающей свой хвост. Уроборос, великая змея. Символ единства противоположностей. Самая загадочная карта в колоде. Ее можно толковать и как добрый знак, и как дурной.
Я замерла над столом, в недоумении глядя на эти четыре карты, и невольно порадовалась тому, что гадаю себе, а не кому-то другому. Пожалуй, один из самых неудачных раскладов за мою работу. Никаких точных указаний. Все слишком расплывчато и туманно.
— И что тебе сказала Артайна?
Я вздрогнула от вопроса. Подняла глаза и увидела Седрика, который, по своему обыкновению, вошел так тихо, что я этого не услышала.
— Прости, я не постучался, но мне показалось, что ты ждешь меня, — проговорил он и сделал шаг вперед. С измученной улыбкой кивнул на карты. — Гадаешь?
— Восстанавливаю квалификацию, так сказать. Давно практики не было. — Я виновато пожала плечами, словно уличенная в каком-то недостойном деле. Быстро смешала карты и со злостью буркнула: — Правда, все зря. Видимо, в отношении меня боги еще не приняли решения.
— Да уж, — протянул, думая о чем-то своем, Седрик. Подошел еще ближе и сел на стул, предназначенный для клиентов. С неожиданной робостью попросил: — Сделаешь расклад на меня?
— Ты же в это не веришь, — удивленно сказала я. — Или опять решил меня проверить?
— Нет. — Седрик покачал головой. — Никаких каверз. Честное слово. Просто хочу заглянуть в свое будущее.
Я недоверчиво уставилась на него, не удовлетворенная таким ответом, но Седрик упорно отводил взгляд. И это еще сильнее встревожило меня.
— А что с Дейлой? — спросила я, вспомнив, что не слышала звука входного колокольчика.
— Немного придет в себя — и уйдет. — Седрик как-то зло ухмыльнулся и добавил: — Не беспокойся, она тебя больше не потревожит. Это я гарантирую.
Словно в ответ на его слова, снизу донесся мелодичный перезвон, показывающий, что кто-то только что покинул мой дом.
Я принялась медленно тасовать колоду, изредка поглядывая на Седрика сквозь полуопущенные ресницы.
Тот сидел неподвижно, погруженный в какие-то свои думы. По его лицу невозможно было угадать ни единой мысли или эмоции.
— Сдвинь, — сухо попросила я, протянув ему колоду.
Седрик послушно выполнил мое распоряжение. Уголки его губ чуть дрогнули, но он удержался от улыбки. Значит, все-таки продолжает не верить в мой дар. Тогда зачем все это представление?
Я заставила себя сосредоточиться исключительно на процессе гадания. Мысленно принесла Артайне молитву и положила на стол первую карту.
Дорога. Серая песочная лента змеилась по зеленому лугу, уводя куда-то за горизонт. Что это значит? Куда Седрик собрался уехать?
А он в свою очередь наконец-то оживился. В его глазах промелькнул всполох неподдельного интереса, но он тут же опомнился, поспешно натянув на себя прежнюю маску холодного равнодушия.
Я не стала ничего ему говорить. Вместо этого поторопилась вытащить вторую карту. И на сукно легло изображение бога Аштария — покровителя торговли и дипломатии.
Третья карта продемонстрировала мне лучистую звезду. Символ невероятного возвышения и удачи.
Я закусила губу, уже догадываясь, к чему ведет расклад. Но все же заставила себя успокоиться и вытянула из колоды последнюю карту. Ящерица, потерявшая свой хвост. Верный знак скорой неминуемой разлуки.
— Ты уезжаешь, — скорее утвердительно чем вопросительно сказала я.
— Да. — Он кивнул. — Мне сделали предложение, от которого невозможно отказаться.
— Кто сделал? — Я сжала под столом кулаки, увы прекрасно понимая, каким будет ответ.
Седрик лишь печально усмехнулся. Отвел взгляд и с настоящей тоской уставился в окно.
— Чего Себастьян от тебя хочет? — Мой голос прозвучал как хриплое карканье. Я откашлялась, но это не помогло, горло продолжал сжимать спазм дурного предчувствия.
— Трикс, ты великолепно знаешь, чего именно хочет Себастьян. — Седрик тяжело вздохнул. — Он жаждет получить тебя. И я для него — лишь досадная помеха, от которой надлежит как можно скорее избавиться.
— Но… — Я растерялась, не понимая, как реагировать на такое признание. — Я не понимаю…
— Я ни в чем тебя не обвиняю, — поспешил продолжить Седрик, видимо испугавшись, что я могу обидеться на такие слова. — Решение Себастьяна лучше всего подтверждает твою верность. Полагаю, он подумал, что в мое отсутствие ты станешь более сговорчивой.
В моей душе что-то оборвалось от столь жестоких слов. Я ощутила, как глаза наполняются слезами.
— На самом деле Себастьян сделал мне поистине шикарный подарок, — проговорил Седрик, кинув на меня осторожный взгляд — не собираюсь ли я перебить его. Но я молчала, ошеломленная, раздавленная услышанной новостью. И он, грустно усмехнувшись, провел пальцем по карте, изображающей звезду. — Наверное, он рассчитывал, что я буду благодарить его на коленях. Особенно если учесть мой грандиозный провал в доме рода Криас.
— И в чем же заключается его предложение? — с трудом выдавила я, когда над столом повисла очередная мучительная пауза.
— Меня отправляют в Прерисию в качестве секретаря посла. — Седрик говорил, почти не разжимая губ, как будто каждое слово доставляло ему боль. — Через год службы обещают второе сословие, через десять — дворянство. Естественно, полное денежное довольствие прилагается. Со своей стороны я должен обещать лишь одну вещь — не возвращаться в Итаррию без позволения на то Себастьяна Олдрижа.
Первая слезинка все-таки не удержалась на ресничке и покатилась по щеке вниз. Я украдкой вытерла ее рукой, из последних сил сдерживаясь, чтобы не разреветься во все горло от столь чудовищной несправедливости.
— И ты согласился…
Я даже не предполагала, что это прозвучит настолько жалко. Словно я обвиняю Седрика в чем-то. Трикс, сама подумай, неужели ты отвергла бы такое предложение, будь на его месте? Себастьян пообещал ему выполнение самой заветной мечты. Такой шанс дается лишь однажды.
