Кора отлично понимала, что, окажись она в положении Аудия Реда, он бы с садистским наслаждением заставил ее взбираться по лестнице. Он не ждал милости от Коры.
Полковник не догадывался, что Коре было выгоднее оказаться наверху без него. Она сама сыщик и увидит все, что ей хочется.
– Чего вы ждете? – строго спросила Кора полковника.
Тот заморгал, но рта не открыл – держал себя в руках.
– Отдайте ключ господину адъютанту, – приказала Кора.
Аудий Ред понял. Он тяжело перевел дух. Санитар произнес:
– Не положено. Ключ останется у нас.
– Желающие могут носить кресло вверх и вниз, сколько им заблагорассудится, – сказала Кора. – А мы с Гимом пойдем налегке.
Санитар сдался. Но последнее слово должно было остаться за ним.
– Чтобы там ничего не трогать! – приказал он.
– Пускай идут, – остановил его рвение полковник.
– Вот это речь не мальчика, но мужа, – сказала Кора, и Аудий Ред по-собачьи оскалился, чуя в ее словах оскорбление.
Дверь в опочивальню императора была открыта. Кора остановилась на площадке, рассматривая дверь. Дверь была погнута и искорежена взрывами, что еще более подчеркивало ее крепость – видно, ее сооружали в местные Средние века в расчете на боевой таран.
Сама комната была меньше размером, чем казалось на экране. Справа от входа находилась лежанка или кровать, на которой погиб император, но ни простыни, ни одеяла на ней не было: испачканные кровью вещи давно уже убрали. Судя по всему, никто в этой комнате больше не ночевал.
На полу мелом был нарисован контур человеческой фигуры. Там было найдено тело императора, который, видно, из последних сил сполз на пол.
Кора поглядела вверх, выискивая взглядом окошко. Вот и оно – сквозь узкую, забранную решеткой щель шириной сантиметров тридцать скупо пробивался свет. На столике возле лежанки стоял подсвечник. Огарок свечи оплыл и накренился.
Потолок комнаты скрывался в темноте, пол был сложен из каменных плит.
– Пол проверяли? – спросила Кора. Так, на всякий случай.
– Да как вы снизу пробьетесь? Там же солдаты сидят, – удивился Гим.
Но потом все же решил не спорить с женщиной, подошел к открытой двери и крикнул наружу:
– Пол и потолок проверяли?
– Простукивали, мать твою! – пролаял издали полковник.
– Вот видите, – сказал Гим. И развел руками – такой вот грубый нам попался полицейский.
Больше в комнате делать было нечего. Кора лишь осмотрела засовы и поняла, что закрыть их можно было только изнутри, а открыть – только взрывом, что и было сделано.
Кора подошла к пружинному матрасу, лежащему на козлах, и уселась на край. Ей надо было подумать. Гим только мешал.
– Уходите, адъютант, – велела она.
– Куда? – не понял красавчик.
– Куда угодно. Вниз. К полковнику. Я буду думать.
– Ну уж это лишнее, – искренне возразил Гим.
– Этим я отличаюсь от вас, адъютант, – надменно сказала Кора. – Покиньте помещение.
Гим пожал плечами и ушел, предварительно окинув взглядом комнату, будто проверяя, не осталось ли здесь ценных вещей, которые Кора может похитить.
Кора откинулась на лежанке, опершись на локти, и попыталась представить себе, что же видел отсюда покойный император.
Снизу донесся голос Гима:
– А что возьмешь с идиотки? Она изображает из себя сыщика.
В ответ послышался смех.
«Допустим, засовы закрыты. Мы верим полиции. Окно забрано решеткой. Печки или камина в комнате нет, так что проникновение через дымоход исключается. Теперь вентиляция. Не видно никакой вентиляции. Значит, остается только пол. Плиты его кажутся достаточно тяжелыми, пыльными и хорошо пригнанными, чтобы можно было проникнуть снизу. К тому же на первом этаже башни были солдаты. Даже если они и спали, то, наверное, услышали бы, как злоумышленники возятся, поднимая плиту… – Мысли Коры изменили направление. – Почему убийца выбрал такое странное оружие? Надо будет спросить, где лежат эти шампуры. Шашлыки… Может, император готовил себе шашлыки и убийца воспользовался тем, что оказалось под рукой? Нет, в комнате не видно и следа шашлычницы, да и странно, если бы император жарил шашлыки в своей спальне.
Если я убийца, – размышляла Кора, – то почему из всех возможных и удобных видов оружия я изберу предметы, оружием не являющиеся? Ведь убить человека шампуром трудно – какую силу надо иметь, чтобы вогнать в человека гнущийся стержень! А зачем вгонять два? Это означает, что убийца прокрался с двумя шампурами в руках, как матадор с бандерильями. Да, следует начинать с шампуров», – поняла Кора.
Она вскочила с лежанки – ей стало зябко.
Она вышла на лестничную площадку.
– Полковник, – спросила она, – а где орудия убийства?
Полковник сделал вид, что спит.
– Гим, помогите полковнику ответить на вопрос, – сказала Кора.
– Господин Аудий Ред, – заявил Гим ядовитым голосом, – с вами разговаривают!
Полковник упрямо молчал.
– Я буду вынужден доложить о вашем поведении императору, – сказал Гим.
– Ах, зачем так грубо! – вмешалась в сцену Кора. – Господин полковник такой рассеянный. Он забыл, где лежат шампуры.
– Да провалитесь вы сквозь землю! – зарычал полковник. – Не получишь ты шампуров! Это наше главное вещественное доказательство!
– Почему такая секретность?
– А потому, что они земные! На них написано, что они земные! Да на нашей планете никто бы и не догадался, что это за палки такие, если бы не надпись «Сделано в Махачкале. В мастерской имени Магомаева»!
– Вы хотите сказать, что на вашей планете не знают шашлыков?
– А на вашей планете знают проколяки? – огрызнулся полковник. Он говорил с Корой, не поворачивая головы и глядя в сторону. Он не скрывал своей ненависти.
– И не используют шампуры?
– Да мы их первый раз в жизни увидели!
– И кто же их привез сюда?
– Госпожа Орват, – поспешил вмешаться адъютант Гим, – вы на Земле, очевидно, полагаете нас варварами или людьми, не ведающими законов. На самом деле вы глубоко ошибаетесь. Вас беспокоят обвинения в адрес землян, которых нам пришлось изолировать до конца следствия. Вам обвинения кажутся беспочвенными и даже пустыми. Красавица, все это не так! Никто не намеревался обидеть землян, но обнаружилось, что наш возлюбленный монарх жестоко убит оружием, которого у нас не только никто не употребляет, но никто и не знает. Вы называете это оружие шампурами. Ну, скажите, прекрасная моя Кора, на кого должны были пасть наши подозрения, когда мы увидели тело императора, пронзенное именно шампурами?
