Глава двадцать пятая
В которой я совершаю сумасшедший поступок и Корневис встречает нас со всей своей неприветливостью.
Я не думал.
Не колебался.
Действовал.
Подскочил к телу гролля, сорвал с его пояса одуванчиковую подушку, которая была у каждого члена абордажной бригады «Грома», и рыбкой нырнул в пустоту.
Надо сказать, что за свою жизнь я совершил некоторое количество сумасшедших поступков, когда того требовали обстоятельства. Но этот должен был стать вершиной моих безумных действий. Ог бы сказал, что я мог завоевать первое место на конкурсе идиотов, но мой напарник, по счастью, ничего не видел.
Белый борт «Грома» промелькнул в одно мгновение и в то же время так медленно, что я успел разглядеть все детали, каждый стык броневых пластин, каждую заклепку, окалины, вмятины и копоть, появившиеся здесь во время боя, острый киль, лопасти воздушных колес, штурмовые крылья, желто-черную «Ласточку», висящую на стальных крепежах, силуэт объятого пламенем маргудского корвета и фрегат, словно смерть приближающийся к клиперу. Это длилось один удар сердца, а затем ухнуло вверх, закрутилось и тут же исчезло в густых облаках.
Я раскинул руки, останавливая вращение, прижал их к телу, вытянувшись точно стрела и ускоряя свое падение.
Разница в наших прыжках была всего лишь несколько секунд. Самая малость, когда ты стоишь на земле, и огромная величина, когда падаешь с небес, не имея при себе средств спасения.
Голова моя была на удивление холодной. Я просчитывал. Движение облаков, скорость ветра, возможную высоту и то отклонение, которое надо держать в голове из-за движения «Грома», когда Наива и я покинули палубу.
Шанс у меня был, хотя не слишком большой, особенно если учитывать плотную облачность — при такой видимости найти летунью непросто. Но я сделаю все, чтобы спасти ее жизнь так же, как несколько секунд назад она спасла мою.
В облаках появился разрыв, и, несмотря на слезы, которые из-за ветра лились из моих глаз, не защищенных очками, я разглядел серо-желтую равнину с холмистыми бугорками курганов и черными блестящими зеркалами озер. И почти сразу же две фигуры — полуорка и Наиву — совсем недалеко от меня.
Она падала спиной вниз, увидела меня, раскинула руки и ноги, пытаясь уменьшить скорость. Я так разогнался, что едва не врезался в нее, и летунья ловко вцепилась в мою лодыжку. Изогнувшись, как кот в прыжке, я подтянул ее к себе, и девчонка обхватила меня руками и ногами.
Я тут же активировал одуванчиковую подушку, и под нами резко хлопнул невидимый купол. Полуорк, падавший рядом, с обреченным воем улетел вниз.
Вновь набежали облака, густая холодная вата окутала нас. Мы двигались сквозь нее, с каждым мгновением замедляясь, а последние сто ярдов опускались, точно перышко в безветренную погоду, — медленно и величаво.
От Наивы пахло кровью, она прижалась ко мне так, что я чувствовал каждый удар ее сердца.
— Сейчас, — сказал я ей, и мы упали в сухую желтую траву, с треском ломая ее. Одуванчиковая подушка тихо пискнула и перестала работать.
— Похоже, мы живы.
Она рассмеялась, отпустила меня, перекатившись, легла рядом, глядя огромными глазищами на низкие дождевые облака. Глубоко вздохнула, подняла правую руку с чуть дрожащими пальцами, продолжая через них смотреть на небо.
— Спасибо, Лас. Я уже распрощалась с жизнью.
— Я всего лишь вернул долг.
Наива хмыкнула:
— Не каждый из моих знакомых пошел бы на это.
Она не спеша встала, подошла к воде и начала умывать лицо, которое все было испачкано в крови.
— Ты ранена? — спросил я у нее.
— Это не моя. Просто поработала зубами, когда Вар подставил свое ухо и шею. Твой «Ослепляющий луч» оказался очень кстати.
— Прости, что я не смог тебя предупредить.
— На мои глаза он не действует, — усмехнулась она. — Так что я была готова к бою. Дай мне пару минут, чтобы привести себя в порядок. А то я выгляжу ничуть не лучше людоеда.
Я кивнул и, начав осматриваться, увидел в южном направлении на горизонте несколько столбов угольно-черного дыма.
— Хорошо горит. — Летунья на ходу вытерлась рукавом комбинезона, присоединяясь ко мне.
— Один из сбитых кораблей маргудцев. Не думаю, что следует идти в ту сторону. Если кто-то из ящеров выжил, это может стать проблемой. У нас нет оружия.
— Кинжал есть. Ну… будет. Через несколько минут. Я видела, куда упал Вар, и с радостью заберу клинок с его тела. Ему-то он уже не понадобится.
Мне оставалось только согласиться с ее словами.
До мертвеца было шагов семьдесят, она легко нашла его, нюхая воздух и двигаясь через высокую траву. Бросила мне кинжал в кожаных ножнах:
— Держи.
— А тебе?
— У меня есть зубы и когти.
— Мы где-то на окраинах Корневиса, — сказал я, — судя по тому, что под нами не хлюпает болото. Теперь надо решить, что будем делать дальше. На спасение и эвакуацию рассчитывать не стоит.
— Это точно. — Наива печально опустила уши. — Никаких шансов. Боюсь, никто даже не узнает, что с нами случилось и где мы.
— Ты была здесь прежде?
— Нет. У Севера тут есть старая база, но за то время, что я с «Громом», мы никогда на нее не заходили.
— Далеко отсюда эта стоянка?
— Николас говорил, часов восемь лета от побережья.
— Это самый центр Корневиса, там одни болота. Пешком мы туда никогда не доберемся.
— Ты прав. Что предлагаешь?
— Идти к океану. Там есть какие-то поселки. Это наш единственный шанс отсюда выбраться.
— До океана… — Она задумалась, прикидывая в уме. — Миль пятьдесят. А до жилых мест еще столько же. Если не больше. Долго придется идти.
— Нам понадобится теплая одежда, ночью здесь холодно. Знаешь, я думаю, все же придется подойти к кораблю маргудцев.
— Всегда мечтала примерить мантию колдуна, — усмехнулась Наива и, глядя в ту сторону, откуда поднимался дым, добавила:
— До темноты доберемся.
Мы шли уже третий час, а местность и не думала меняться. На западе тянулась череда невысоких холмов, по пути попадались небольшие озерца, равнину пересекало множество ручьев. Вокруг было много птиц, они плавали на воде и то и дело вылетали из высокой травы, стоило к ним приблизиться.
— Ну, по крайней мере, здесь живут не только комары, — сказал я, проследив взглядом за взлетевшей куропаткой. — Голодными мы не останемся.
Комаров, кстати, здесь действительно было полно. Они противно звенели, оглушая меня своим тонким писком, кружились вокруг, но, на наше счастье, не кусали — эти гадкие создания предпочитают кровь людей или троллей. Остальные расы им не по вкусу.
