– Слезы у нее наворачиваются легко и быстро высыхают. Послушай, Анна, все эти элен лоусон современной эстрады сами же себе и создают свое собственное одиночество.
– Но мы не можем так поступить с нею.
– Единственное, что мы должны Элен Лоусон, это лояльные деловые отношения. Совсем простенькие штучки, вроде избиения Тэрри Кинг. Она понимает это и требует своего. Но в моем контракте нет ни слова о том, что я к тому же обязан сопровождать ее на банкеты.
– Но, Лайон, она же моя подруга.
– И ты хочешь остаться?
– Я чувствую, мы должны… Он улыбнулся.
– О’кей. До свидания, дружок, – легко попрощался он и прыгнул в такси.
Анна поначалу даже не смогла поверить в происшедшее. Но такси уехало. Она не знала, что ей делать, рассердиться или испугаться. Кто кого покинул? Она Лайона или он ее? Если бы она уехала с ним, то наверняка покинула бы в беде Элен. Видит бог, это она покинула Лайона. Она вдруг почувствовала слезы на глазах. Казалось, все вокруг нее рушится. Она причиняет боль всем… и прежде всего себе самой.
* * *
Банкет в «Уорике» был точной копией банкета в Нью-Хейвене, за одним исключением – в качестве полноправной исполнительницы одной из ведущих ролей здесь появилась Нили. Из Нью-Йорка понаехало еще больше народу, было много репортеров… а Элен, которая много пила, по-прежнему оставалась все той же сердечной, доброжелательной звездой. Когда, расставшись с Лайоном, Анна вернулась в гримерную, там толпились люди, и она не могла объяснить Элен про Джино. Поэтому ей пришлось просидеть на банкете от начала и до конца; она глядела на окружающих, но мысленно была далеко отсюда, переживая из-за Лайона и цепенея от страха. В два часа ночи, увидев, как тайком уходят Нили и Мэл, она ощутила укол зависти. Лайон в эти минуты как раз подъезжает к Нью-Йорку. Интересно, сердится он на нее или у него тоже на душе кошки скребут?
Они вошли в люкс Элен в три часа, та достала полбутылки шампанского и налила себе большой бокал.
– О’кей, а теперь расскажи мне, что же произошло с Джино.
Анна подыскивала нужные слова.
– Это я, наверное, во всем виновата, – осторожно начала она. – Видишь ли, я порвала с Алленом.
– Почему?
– Видишь ли… Лайон и я… мы были близки…
– Ну и? – спросила Элен. – Я знала, что ты переспала с Лайоном в Нью-Хейвене, но какое отношение это имеет к Аллену?
– Я не могла бы больше встречаться с Алленом, раз полюбила Лайона. Элен прищурилась.
– Ты шутишь? Ты ведь не думаешь, что если он трахнул тебя, то непременно женится?
– Конечно, женится…
– Он говорил тебе о женитьбе?
– Элен, это произошло всего три дня назад.
– Ну, и где же сейчас этот твой Ромео? Я смотрю, не очень-то он за тебя держится.
Анна ничего не ответила. Элен, не переводя духа, продолжала добивать ее, изъясняясь с предельной ясностью:
– Слушай, если мужик любит тебя, он за тебя держится. Вот Аллен – тот держался, и сейчас он, наверное, чувствует себя погано. Могу спорить, Джино именно поэтому не приехал. Должно быть, думает, что я такая же дешевка, как и ты.
– Элен!
– А ты считаешь, что выглядишь «на уровне», если ведешь себя вот так? Носишь перстень одного мужика, а сама прыгаешь в постель с этим англичанишкой! И срываешь мне все с Джино. Конечно, он считает, что и я такая же. Боится теперь встречаться со мной… боится, что я причиню ему боль, как ты его сыну.
– То, как я поступила с Алленом, не имеет никакого отношения к тебе и Джино.
– Тогда почему же его здесь нет? Он, скажу я тебе, здорово ко мне клеился, нам с ним было весело. Если бы ты не вешалась на Лайона Берка, он был бы сейчас здесь, со мной. Я потеряла мужчину, которого люблю, из-за того, что ты – потаскушка.
Анна бросилась через всю большую комнату, схватила пальто.
– И куда же ты сейчас пойдешь? – ехидно осведомилась Элен, снова наполняя бокал.
– Куда угодно, лишь бы подальше от тебя!
– Ха-ха, – усмехнулась Элен. – Идти тебе сейчас некуда, дорогуша, только вниз, в вестибюль. Думаешь, ты кому-то нужна? Ты и твое ханжеское пуританское личико? Я, по крайней мере, честно и прямо называю вещи своими именами. Но ты разыгрываешь из себя важную леди. Да, конечно, пока ты носила тот бриллиант, ты еще была кем-то, и я Считала тебя ровней себе. Думала, в тебе должно что-то быть, раз тебя добивается Аллен Купер. Это был твой единственный путь к славе. А сейчас ты – ничто, всего-навсего очередная девица, которую трахнул Лайон Берк.
Анна смотрела на Элен широко открытыми глазами.
– А я-то считала тебя своей подругой…
– «Подругой»? Да что у тебя есть за душой, чтобы я была твоей подругой! Кто ты такая, черт тебя возьми? Отвратная секретарша и страшная зануда? А я из-за тебя потеряла мужика, который ко мне клеился! – Элен встала, пошатываясь. – Я ложусь спать… укладывайся на диване, если хочешь.
Странно, гнев как-то успокоил Анну.
– Элен, ты только что потеряла единственную подругу, которая у тебя была. Элен поморщилась.
– Плохи были бы мои дела, если бы мне приходилось полагаться на таких вот подруг. Анна пошла к двери.
– Прощай, Элен. И… удачи тебе.
– Нет уж, сестричка. Это тебе понадобится удача. Все, что тебе осталось, это еще, может быть, парочку раз потрахаться с Лайоном Берком, пока ты ему не надоешь. А девицы ему надоедают быстро. Уж я-то знаю: сама спала с ним шесть лет назад. – Она улыбнулась в ответ на недоверчивый взгляд Анны. – Да, да, именно так – я спала с Лайоном. Я делала новое шоу, а он только-только начал работать у Генри Бэллами. Он был на высоте – ухаживал за мной так, словно у нас была большая любовь. Ему нравилось, что его видели со мной. Но я-то, по крайней мере, не была идиоткой, вроде тебя. Принимала все так, как и следовало: наслаждалась с ним в постели, а когда все прошло, поставила точку. И можешь мне поверить, уж я-то могла дать ему больше, чем какая-то мелкая секретарша вроде тебя.
Распахнув дверь, Анна бросилась вон, испытывая почти физическую боль от гнева и отвращения. Добежав до лифта, она вдруг остановилась. Тревога росла по мере того, как она лихорадочно рылась в сумочке. У нее же нет денег! Она так торопилась встретиться с Лайоном, что не удосужилась снять наличные со счета. Порывшись еще немного, она обнаружила восемьдесят пять центов. Шел уже пятый час, и она не могла позвонить Нили. Но идти в Нью-Йорк пешком тоже нельзя.
Она присела в холле, неподалеку от лифта. Если спуститься в вестибюль на первый этаж и устроиться там в кресле часов до девяти, то потом можно позвонить Нили. Господи, она же все погубила. Чувство невосполнимой утраты захлестнуло ее. Элен ей больше не подруга. Но тогда получается, что Элен никогда и не была ее подругой… А ведь все предупреждали ее. И насчет Лайона тоже предупреждали. Лайон был с Элен! Нет… это невозможно! Но Элен не могла бы сочинить такую вопиющую ложь. О господи! Ну зачем Элен сказала это? Она расплакалась, закрыв лицо руками, чтобы заглушить рыдания.
