– Ты очень добр, – мягко перебила Майкла Долорес. – И, поверь, я глубоко благодарна всем Райанам за помощь. Но Джимми был моим мужем.
– Да, ты права… Мы сделаем, как ты хочешь.
– Я хочу знать, как хоронили президента Кеннеди!
Часть II
Глава 8. ТРИДЦАТЬ ШЕСТЬ
Долорес, стоя у окна, долго смотрела на серую гладь реки, а потом из кабинета перешла в огромную гостиную. Чем занять еще один день? Прошел почти год с тех пор, как не стало Джимми, – год, который вдова должна была прожить затворницей. Конечно, изредка ее навещали «подходящие» посетители, но об этом сразу узнавали газеты, и многие дни не смолкали разговоры. Господи, как ей одиноко, страшно одиноко.
Похороны прошли впечатляюще. Накануне Долорес с Майклом провели целую ночь за изучением репортажей о похоронах Джона Кеннеди и даже Авраама Линкольна. Близнецов на траурную церемонию не взяли. Зато Мэри Лу перенесла ее спокойно и серьезно, хотя самой Долорес это стоило больших трудов. Сразу же после похорон она с детьми и Бетси Минтон отправилась к сестре в Лондон.
Нита злословила по поводу затянувшегося траура Долорес:
– Как глупо играть роль скорбящей вдовы! Он же постоянно обманывал тебя, и все это знали. Вот брат твоего Джимми совсем другой, он, пожалуй, самый примерный семьянин в мире.
– Но, Нита, я все-таки любила Джимми.
Нита с иронической усмешкой взглянула на сестру.
– Доло, если говорить откровенно, то ты любишь единственного человека в мире – себя. И продолжай в том же духе. А я, например, сгораю от любви к Эрику…
– Эрику?
– Ну да, к барону. Долорес расхохоталась.
– Ты, дорогая, сгораешь от любви к его деньгам.
– У меня достаточно и своих, – отпарировала Нита.
– Тогда зачем он тебе? – искренне недоумевала Долорес. – Он грубый и уродливый тип.
– Понимаешь, для Эрика нет ничего невозможного. Поэтому, наверное, меня и тянет к нему. Не случайно же многие женщины увлекались Гитлером и Муссолини: их привлекали власть, могущество этих людей.
– Выбрось лучше Эрика из головы и перестань все время думать о ваших отношениях.
– А ты сама вчера неужели не почувствовала всей силы его обаяния?
– Ничего я не почувствовала. И уверена, что свой титул он просто купил. Поэтому в высшем свете его не принимают.
– Очнись, Доло! Где ты этот свет видела? Его давно не существует, если не считать нескольких семидесятилетних старух. Посмотри вокруг: сегодняшние принцы и лорды стали гомосексуалистами, их место заняли рок-звезды и выскочки с многомиллионным состоянием. Плевать обществу на твоих предков, ты сама – знаменитость. О тебе кричат все газеты, историю твоей любви к Джимми так трогательно расписывают.
– Именно поэтому я должна строго соблюдать траур.
– Хорошо. Тогда потихоньку заведи любовника. Только не забывай главного: люби телом, а не сердцем.
– Нита, неужели ты всерьез влюблена в барона? Нита отвернулась.
– Скажу честно, поначалу меня заинтриговали разговоры о его баснословном состоянии и яркой индивидуальности. К тому же, ты знаешь, как липнут ко мне мужчины. А он – нет. Когда нас представили, я не произвела на него никакого впечатления. Ничего, думаю, я все равно своего добьюсь, но не заметила, как желание увлечь Эрика переросло в любовь к нему. Клянусь, даже если он останется без гроша в кармане, я все равно захочу спать с ним.
– Но ему почти шестьдесят, тебе – всего тридцать пять.
– Да, – улыбнулась Нита. – В этом месяце нам обеим еще по тридцать пять. Но через три недели ты станешь на год старше.
Долорес задумалась.
– Я помню, как ужасно чувствовала себя, когда мне исполнилось тридцать. Годы шли один за одним, не за горами и сорок. И вдруг неожиданная остановка. Я уже вдова… А ведь мне только тридцать шесть.
Глава 9. ЗАВЕЩАНИЕ
Свой день рождения Долорес отпраздновала с близнецами и Мэри Лу. Бетси Минтон не поехала с ними в Нью-Йорк. В Вашингтоне она завела приятеля, с которым проводила все уик-энды. Не правда ли, смешно, что сорокавосьмилетней старой деве каждые субботу и воскресенье нужен мужчина?
Десятикомнатную квартиру в одном из самых фешенебельных районов Нью-Йорка Долорес купила за двести пятьдесят тысяч долларов. Дешевка. Эти апартаменты, даже без учета комнат для прислуги, стоили гораздо больше, но их владельцы разводились и стремились побыстрее избавиться от общей собственности.
Вместе с квартирой Долорес получила два телевизора, шторы и приличную мебель, обивку которой она сразу же заменила. Почти полгода ушло на работу с декораторами. Благодаря ее безупречному вкусу новое жилье выглядело даже лучше, чем она ожидала.
Долорес повернулась и обвела взглядом свою великолепную гостиную. Настоящий зал. Но зачем он нужен, если ей до сих пор нельзя приглашать гостей? Годовщина гибели Джимми на следующей неделе. К поминальной мессе ее, как всегда, будет сопровождать Майкл. На глупые сплетни о том, что их отношения вышли за рамки дозволенного, Долорес давно перестала обращать внимание.
Чаще, чем прежде, ее стала навещать свекровь, они вместе обедали, а иногда бывали в театре или на концертах. Тимоти Райана болезнь окончательно приковала к постели, в его комнате круглосуточно дежурили сиделки. Зато Бриджит обрела, наконец, долгожданную свободу и старалась все уикенды проводить в Нью-Йорке с невесткой и ее детьми.
Когда Долорес, одетая в скромное черное или синее платье, как обязывал траур, в сопровождении Бриджит появлялась на людях, за ней неотступно следовала охрана. К ее удовлетворению, эти редкие выходы в свет вызывали в прессе настоящий ажиотаж – она становилась одной из самых знаменитых женщин в мире.
Даже интересно… В дни ее молодости публика обожала кинозвезд – Дорис Дей, Риту Хэйворт, Лану Тернер, незабвенную Мерилин. Сегодня их место заняли рок-группы и… Долорес Райан. Десять журналов Америки объявили ее женщиной месяца.
Долорес вернулась в кабинет, подошла к окну, пытаясь отогнать невеселые мысли о деньгах, вернее, об их нехватке. Только что от нее ушел адвокат. С детьми в завещании все было в порядке. Их будущее обеспечено. Ей же полагалось в год тридцать тысяч, не облагаемых налогом, – и так до тех пор, пока миллионное состояние Джимми не перейдет в ее распоряжение. Будь муж жив, ему бы сейчас исполнилось сорок три. Значит, она получит миллион только через семнадцать лет. А до этого как прожить на тридцать тысяч в год? Хорошо еще, что деньги на покупку квартиры дала Бриджит.
– Дорогая, – заявила она тоном, не допускающим возражений, – я считаю, что в завещании тебе оставлено недостаточно. Но Джимми был слишком молод… Поэтому мой долг – создать тебе и детям нормальные условия. Перебраться в Нью-Йорк – это мудрое решение, в Вашингтоне тебя одолевали бы воспоминания. Я буду платить за содержание квартиры и обучение детей в школе. А на тридцать тысяч вполне можно прожить.
