А потом наступило утро, когда Роланд остановил их посреди
леса, по которому они тогда шли. Указал на небо, видневшееся сквозь разлапистые
ветви высокого дерева. И ветви эти на фоне неба образовали число девятнадцать.
Именно девятнадцать. Они все это видели, только Роланд увидел первым.
Однако Роланд, который верил в знаки и знамения точно так
же, как Эдди когда-то верил в лампы накаливания и аккумуляторные батарейки, не
придавал особого значения странной и внезапной влюбленности своего ка-тета в
это число. Они все больше становились единым целым, указал он, как и положено
ка-тету, а потому мысли, привычки и даже навязчивые идеи каждого
распространялись на всех, как простуда. Он верил, что в популяризации числа
девятнадцать в определенной степени сказывается влияние Джейка.
— Есть у тебя такая способность, Джейк, — сказал он. — Не
уверен, что такая же сильная, как у моего давнишнего друга Алена, но, клянусь
богами, надеюсь на это.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — Джейк в недоумении
нахмурился. Эдди понял, в принципе, и догадался, что Джейк тоже поймет, со
временем. Если, конечно, время вернет себе привычный ход.
И в тот день, когда Джейк принес сдобные шары, это
произошло.
3
Они остановились, чтобы перекусить (все те же вегетарианские
голубцы, мясо оленя давно съели, а от печенья «Киблер» остались только сладкие
воспоминания), когда Эдди заметил, что Джейка с ними нет, и спросил стрелка, не
знает ли тот, куда подевался мальчик.
— Свернул чуть раньше, примерно на полколеса, — и Роланд
указал на дорогу оставшимися пальцами правой руки. — С ним все в порядке. Если
бы что случилось, мы бы почувствовали, — Роланд посмотрел на свой голубец,
откусил безо всякого энтузиазма.
Эдди открыл рот, чтобы сказать что-то еще, но Сюзанна
опередила его.
— А вот и он. Привет, сладенький, что это ты принес?
В руках Джейк держал кругляши размером с теннисный мяч.
Только эти мячи определенно не могли прыгать: из них во все стороны торчали
короткие рожки. Когда мальчик подошел ближе, до ноздрей Эдди долетел запах
шаров, прекрасный запах, как у свежеиспеченного хлеба.
— Я думаю, их можно есть, — сказал Джейк. — Пахнут они как
свежий хлеб, который моя мать или миссис Шоу, домоправительница, всегда покупали
в «Забарс»,
[3]
— он посмотрел на Сюзанну и Эдди, улыбнулся. — Вы знаете этот
магазин?
— Я, конечно, знаю, — ответила Сюзанна. — Там продается все
самое лучше. М-м-м-м. Ну до чего хорошо они пахнут. Ты их еще не ел, не так ли?
— Нет, конечно, — Джейк вопросительно посмотрел на Роланда.
Стрелок не стал их томить, взял один «мяч», сбил рожки и
впился зубами в то, что осталось.
— Сдобные шары, — пояснил он. — Не видел их уже бог знает
сколько лет. Такая вкуснятина, — его синие глаза блеснули. — Рожки не ешьте.
Они не ядовитые, но горькие. Мы можем их поджарить, если у нас остался олений
жир. Жареные они по вкусу напоминают мясо.
— Неплохая идея, — кивнул Эдди. — Кушайте на здоровье. Я же,
пожалуй, воздержусь. Не нравятся мне что-то эти грибы.
— Это не грибы, — возразил Роланд. — Скорее, ягоды.
Сюзанна взяла шар, отломила рожки, надкусила, тут же
отправила в рот кусок побольше.
— Не стоит тебе воздерживаться, сладенький. Приятель моего
отца, Поп Моуз, сказал бы про них: «Лучше не бывает», — она взяла у Джейка еще
один сдобный шар, прошлась большим пальцем по его шелковистой поверхности между
рожками.
— Возможно, — не стал спорить Эдди, — но в средней школе,
готовясь к сочинению, я прочитал одну книгу, вроде бы она называлась «Мы всегда
жили в замке». Так там одна чокнутая дамочка отравила всю свою семью такой вот
вкуснятиной, — он наклонился к Джейку, поднял брови, растянул рот в, как он
надеялся, злобной улыбке. — Отравила всю свою семью, и они умерли в АГОНИИ!
Эдди свалился с бревна, на котором сидел и начал кататься по
иголкам и опавшей листве, корча страшные рожи и издавая жуткие звуки. Ыш в
испуге бегал вокруг него, раз за разом пронзительно выгавкивая его имя.
— Прекрати, — сказал Роланд. — Где ты это взял, Джейк?
— Вон там, — Джейк указал в ту сторону, откуда они пришли. —
На прогалине, которую увидел с дороги. Там этих шаров полным полно. Опять же,
если вам хочется мяса… Мне вот хочется… так туда приходит всякое зверье. Много
следов и свежий помет, — его глаза не отрывались от лица Роланда. — Очень…
свежий… — говорил он, как человек, который еще плохо владеет языком.
Легкая улыбка искривила уголки рта Роланда.
— Говори спокойно и говори просто. Что тревожит тебя, Джейк?
Ответил Джейк, едва шевеля губами.
— Пока я собирал сдобные шары, за мной наблюдали люди, — он
помолчал, потом добавил. — Они и сейчас наблюдают за нами.
Сюзанна взяла очередной сдобный шар, с восхищением оглядела
его, поднесла к лицу, чтобы понюхать, как цветок.
— В той стороне, откуда мы пришли? Справа от дороги?
— Да, — ответил Джейк.
Эдди поднес руку ко рту, словно хотел приглушить кашель.
— Сколько?
— Думаю, четверо, — ответил Джейк.
— Пятеро, — поправил ее Роланд. — Возможно, шесть. Одна
женщина. И мальчик, чуть старше тебя, Джейк.
Джейк вытаращился на него.
— И как давно они следят за нами?
— Со вчерашнего дня. Пристроились сзади и идут следом.
— И ты нам не сказал? — строго спросила его Сюзанна, на этот
раз даже не потрудившись прикрыть рот.
Роланд посмотрел на нее, в глазах блеснула насмешливая
искорка.
— Мне хотелось узнать, кто из вас первым учует их.
Откровенно говоря, я ставил на тебя, Сюзанна.
Она холодно глянула на него и промолчала. Эдди подумал, что
в этом взгляде проклюнулась Детта Уокер, и порадовался, что достался он не ему.
— И что мы будем с ними делать? — спросил Джейк.
— Пока ничего, — ответил стрелок.
— А если это ка-тет Тик-Така? Гашер и компания?
— Это не они.
— Откуда ты знаешь?
— Потому что уже давно бы напали на нас и превратились в
пищу для мух.
