Одну сторону ангара занимали телевизионные мониторы. Что-то
похожее Джейк видел и в кабинете отца, только нам стояли только три монитора,
по одному на каждую из главных телевещательных компаний, а здесь… он сосчитал.
Тридцать. На трех все мельтешило, на двух быстро бежали кадры, четыре не
работали вовсе. Но двадцать один показывали разную «картинку», и Джейк
переводил взгляд с одного экрана на другой все с возрастающим изумлением. На
пяти или шести он видел различные участки пустыни, в том числе и вершину холма,
охраняемую двумя бесформенными кактусами. На двух — «Доган», со стороны
бетонной дороги и сзади. Расположенные под ними три экрана — внутренние
помещения «Догана». Один — то ли камбуз, то ли кухню. Второй — маленькую
казарму на восемь коек (на одной из них, верхней, Джейк заметил еще один
скелет). Третий — то самое помещение с экранами, в котором находился Джейк.
Камера находилась под самым потолком, так что Джейк увидел и себя, и Ыша. На
одном экране рельсы тянулись от «Догана» вдаль. На одном — сверкала под лунным
светом Маленькая Уайе. Крайний справа показывал переправу с уложенными на ней
рельсами.
Но больше всего поразили Джейка «картинки» восьми оставшихся
экранов. Один показывал магазин Тука, в это время, само собой, темный, запертый
на все замки. Один — Павильон. Два — Главную улицу Кальи. Еще один — церковь
Нашей Непорочной Госпожи. Шестой — гостиную в доме священника. Комнату внутри
дома! Джейк видел на экране спящего кота Каллагэна. Два последних показывали,
как предположил Джейк, поселение Мэнни (сам он там никогда не был).
«Но где же, черт возьми, установлены камеры? — подумал
Джейк. — Как вышло, что их никто не видит?»
Потому что они маленькие, предположил он. И потому что они
спрятаны. «Улыбнитесь. Вас снимает скрытая камера».
[68]
Но церковь… дом священника… эти здания появились в Калье
несколько лет тому назад. И гостиная! Камера в доме! Кто мог установить там
камеру и когда?
Когда — Джейк сказать не мог, но вот насчет кто… Пожалуй, он
знал, кто мог это сделать. Слава Богу, они совещались, главным образом, на
заднем крыльце или на лужайке. Но все равно, как много знают Волки… или их
хозяева? Что записали машины, которые стояли внутри дома священника?
И что передали?
Джейк ощутил боль в руках, и только тут понял, что ногти
впились в ладони, так сильно он сжал кулаки. Не без труда ему удалось разжать
пальцы. ОН все время ждал, что из динамиков громкой связи раздастся голос,
голос Блейна, и спросит, а что, собственно, он тут делает. Но голоса тишину
зала не нарушали. Лишь мерно гудело работающее оборудование, да шумели, изредка
скрежеща, вентиляторы. Джейк глянул на дверь и увидел, что ее закрыл
пневматический доводчик. Об этом он не волновался, полагал, что с этой стороны
дверь откроется легко. Если нет, добрые две девятки помогут ему выбраться из
ангара. Он вспомнил, как представлялся местным жителям в тот вечер в Павильоне.
Вечер, от которого его уже отделяла целая вечность. «Я — Джейк Чеймберз, сын
Элмера, из рода Эльда, — сказал он им. — Ка-тет Девяносто девяти». Почему так
сказал? Он этого не знал. Знал только одно: совпадения вновь начали проявляться.
В школе мисс Эйвери прочитала им стихотворение «Второе пришествие» Уильяма
Батлера Йетса. В нем шла речь о ястребе, который летал в небе по расширяющейся
спирали, как объяснила мисс Эйвери, разновидности круга. Вот и здесь все шло по
спирали, а не по кругу. Только для ка-тета Девятнадцати (или Девяносто девяти,
почему-то Джейк думал, что это одно и тоже) спираль эта сужалась, по мере того,
как мир вокруг него становился древнее, разбалтывался, ломался, терял свои
части. Они словно попали в тот самый смерч, который унес Дороти в страну Оз,
где жили настоящие колдуньи и правили шарлатаны. И Джейк не видел ничего
удивительного в том, что они будут снова и снова видеть одно и то же, чаще и
чаще, потому что…
Его глаз уловил движение на одном из экранов. Джейк
посмотрел на него и увидел отца Бенни и Энди, робота-посыльного (со многими
другими функциями), поднявшихся на вершину холма, которую охраняли
часовые-кактусы. Усеянные иглами отростки-руки, выдвинулись вперед, чтобы
перекрыть дорогу и, возможно, насадить на иглы добычу. Энди, однако, мог не
бояться иголок. Он махнул рукой и обрубил один из отростков. Отросток упал на
землю, сочась белым соком. Может, это и не сок, подумал Джейк. Может, это
кровь. В любом случае второй кактус, по другую сторону дороги, торопливо
отшатнулся. Энди и Бен Слайтман остановились, возможно, чтобы обсудить
нападение кактусов. Разрешение экрана не позволяло определить, движутся губы
человека или нет.
Джейка охватила жуткая, перехватывающая дыхание паника. Тело
налилось свинцом, словно он разом перенесся на Сатурн или Юпитер. Он не мог
дышать, легкие отказывались раздуваться или сдуваться. «То же самое, должно
быть, почувствовала Златовласка, — подумал он, — когда проснулась в маленькой
кроватке, чтобы услышать, как в дом вошли три медведя». Он не ел кашу, не ломал
стульчик медвежонка, но знал слишком много секретов. Впрочем, они слились в
один секрет. Чудовищный секрет.
Теперь они спускались с холма. Направлялись к «Догану».
Ыш озабоченно смотрел на мальчика, максимально вытянув
длинную шею, но Джейк его практически не видел. Перед глазами расцвели черные
цветы. Еще чуть-чуть, и он грохнется в обморок. Они найдут его, распростертым
на полу. Ыш попытается его защитить, но, если Энди не сможет разобраться с
ушастиком-путаником, с ним разберется Бен Слайтман-старший. У двери лежали
четыре дохлые горные кошки, и по меньшей мере одну из них отец Бенни уложил из
своего верного арбалета. Так что с маленьким лающим ушастиком-путаником он справится
без труда.
Такой ты, значит, у нас трус? — спросил в голове голос
Роланда. — Зачем им убивать такого труса, как ты? Они просто отправят тебя на
запад, в компанию к тем, кто забыл лица своих отцов.
Эта мысль привела его в чувство. Он глубоко вдохнул.
Втягивал в себя воздух, пока легкие не раздулись по максимуму, до боли. Шумно
выдохнул. Отвесил себе крепкую затрещину.
— Эйк! — воскликнул Ыш, с упреком, просто в шоке.
— Все нормально, — Джейк посмотрел на мониторы, показывающие
кухню и казарму, сделал выбор в пользу последней. На кухне прятаться было
просто негде. В казарме он мог найти чулан, а если нет? Об этом думать не
хотелось.
— Ыш, за мной, — и пересек гудящий зал, залитый ровным белым
светом.
10
В казарме пахло древними пряностями: корицей и гвоздикой.
Джейк задался вопросом, не этот ли запах встретил археологов, когда они впервые
попали в подземелья под пирамидами? С верхней полки в углу ему улыбался скелет,
словно приветствовал дорогого гостя. «Приляг, странник, отдохни. Я вот давно
тут лежу». На его ребрах висела паутина, и Джейк задался еще одним вопросом: а
сколько поколений пауков вывелись в этой грудной клетке? На другой койке, на
подушке, лежала челюсть, которая вызвала у Джейка жуткое воспоминание. Однажды,
в том мире, где он умер, стрелок нашел такую же. И использовал ее.
