— Я тебя выслушаю, — изрек Оуверхолсер. — Я на это пойду, да
помогут мне боги, и говорю, спасибо тебе.
— Другими словами, он обстоятельно объяснил, почему считают
эту затею дурацкой, — потом рассказывал Эдди Сюзанне, — а в итоге сделал именно
то, чего и хотел от него Роланд. Прямо-таки магия.
— Иногда мне кажется, что Роланд и есть маг, — ответила ему
Сюзанна.
6
Жители Кальи разбили лагерь на полянке, которая занимала
чуть ли не всю вершину холма к югу от дороги, практически на Тропе Луча,
поэтому казалось, что застывшие над Тропой облака находятся на расстоянии
вытянутой руки. К лагерю вели большие зарубки на деревьях, Сюзанна решила, что
некоторые размером не уступали ее ладони. Эти люди, конечно, знали толк в
земледелии и разведении скота, но в лесу явно чувствовали себя не в своей
тарелке.
— Могу я немного покатить этот стул, молодой человек? —
спросил Оуверхолсер Эдди, когда начался последний подъем. Но ноздрей Сюзанны
уже долетел запах жареного мяса, и она задалась вопросом, а кто же занимается
готовкой, если вся группа Каллагэна-Оуверхолсера отправилась на встречу с ними.
Впрочем, женщина упоминала какого-то Энди. Слугу? Вполне возможно. К примеру,
личного слугу Оуверхолсера. Почему нет? Человек, который мог позволить себе
такой роскошный «стетсон», вполне мог иметь личного слугу.
— Пожалуйста, — ответил Эдди. Но не решился добавить: «Прошу
тебя». («Прозвучало бы фальшиво», — подумала Сюзанна). Отступил в сторону,
давая возможность Оуверхолсеру взяться за рукоятки кресла-каталки. Фермер не
мог пожаловаться ни на рост, ни на силу, и, пусть склон был достаточно крутым,
а Сюзанна весила сто тридцать фунтов, дыхание его оставалось размеренным.
— Могу я задать тебе вопрос, сэй Оуверхолсер? — спросил
Эдди.
— Разумеется, — ответил тот.
— Какое твое второе имя?
Кресло на мгновение остановилось: Сюзанна отнесла сие за
счет изумления.
— Странный, однако вопрос, молодой человек. Почему ты
спрашиваешь?
— Ну, это мое хобби, — ответил Эдди. — По вторым именам я
предсказываю судьбу.
«Осторожнее, Эдди, осторожнее», — подумала Сюзанна, но и ей
не терпелось услышать ответ.
— Правда?
— Да. Если говорить о тебе, я готов поспорить, что твое
второе имя начинается… — он сделал вид, будто что-то рассчитывает, — …с буквы
Д, — только произнес он его, как «дех», на манер букв из Высокого Слога. — И,
полагаю, оно у тебя короткое. Из пяти букв. Может, даже из четырех.
Вновь коляска на мгновение застыла.
— Дьявол будет доволен! — воскликнул Оуверхолсер. — Как ты
узнал? Скажи мне.
Эдди пожал плечами. «Тут все построено на расчетах и
догадках. По правде говоря, я ошибаюсь столь же часто, как и попадаю в точку».
— Чаще, — вставила Сюзанна.
— Скажу тебе, что мое второе имя Дейл, — ответил
Оуверхолсер, — и если кто-то и объяснял мне, почему, моя память объяснений этих
не сохранила. Родителей я потерял совсем молодым.
— Мы скорбим о твоей потере, — откликнулась Сюзанна, радуясь
тому, что Эдди отходит от них. Должно быть, чтобы сказать Джейку, что насчет
среднего имени она не ошиблась. Уэйн Дейл Оуверхолсер. Девятнадцать букв.
— Этот молодой человек очень умный или совсем дурак? —
спросил Оуверхолсер Сюзанну. — Ответь мне, прошу тебя, ибо сам я понять не
могу.
— Есть в нем и первое, и второе.
— Насчет этого стула на колесах такого не скажешь, ты
согласна? Его сделали очень умные люди. Он сложный, как компас.
— Я говорю, спасибо тебе, — ответила она и внутренне
облегченно вздохнула. Слова сами, легко и непринужденно, слетели с губ,
возможно потому, что она не готовилась их произнести.
— Где вы его взяли?
— Далеко отсюда, в той стороне, откуда мы пришли, — такой
поворот разговора ей не нравился. Она полагала, что об их прошлом рассказывать
должен Роланд. Он был их старшим. А кроме того, когда говорит один, не
возникает никаких противоречий, которые потом приходится объяснять. Однако, она
сочла возможным кое-что добавить. — Там есть червоточина. Мы пришли с другой ее
стороны, где жизнь совсем не такая, как здесь, — она повернула голову чтобы
посмотреть на него. Щеки и шея покраснели от напряжения, но в целом, подумала
она, получается у него очень даже неплохо, учитывая, что ему далеко за
пятьдесят. — Ты знаешь, о чем я говорю?
— Ага, — кивнул он и сплюнул через левое плечо. — Не то,
чтобы я видел или слышал ее сам, ты понимаешь. Я никогда не уходил так далеко:
слишком много дел на ферме. Жители Кальи, как правило, в лесу чувствуют себя
неуютно, видишь ли.
«О, да, я это вижу», — подумала Сюзанна, заметив зарубку
величиной с обеденную тарелку. И решила, что этому дереву очень повезет, если
оно сможет пережить грядущую зиму.
— Энди много рассказывал о червоточине. Он говорит, она
издает какой-то звук, только его трудно описать.
— Кто такой Энди?
— Скоро ты увидишь его сама. Ты из того же Йорка, что и твои
друзья?
— Да, — ответила она, вновь насторожившись. Он повел коляску
вкруг толстенного железного дерева. Ближе к вершине деревья стояли все реже,
тогда как запах готовки усилился. Мясо… и кофе. В желудке у нее заурчало.
— И они — не стрелки, — Оуверхолсер посмотрел на Эдди и
Джейка. — Ты, конечно же, не будешь этого утверждать.
— Тебе придется решать это самому, когда придет время, —
ответила Сюзанна.
Какое-то время он молчал. Кресло перекатилось через скальный
выступ. Впереди Ыш трусил между Джейком и Бенни Слайтманом, которые быстро, как
принято у мальчишек, подружились. Сюзанна задалась вопросом, а хорошо ли это.
Потому что очень уж они были разные. И время могло показать, сколь велико это
различие, к их обоюдному огорчению.
— Он меня испугал, — говорил Оуверхолсер едва слышно. Словно
сам с собой. — Особенно, я думаю, его глаза. В большей степени, его глаза.
— Так ты будешь стоять на прежних позициях? — спросила
Сюзанна. Бесстрастным голосом, как бы между прочим, хотя ответ на этот вопрос
имел немаловажное значение, и ее удивила его яростная реакция.
— Мы сошла с ума, женщина? Разумеется, нет, если я увижу
выход из той ямы, в которую мы свалились. Слушай меня внимательно. Этот
мальчик… — он указал на Тиана, шагающего впереди рядом с женой, — …этот мальчик
обвинил меня в трусости. Постарался, чтобы все узнали о том, что у меня нет
детей в том возрасте, который интересует Волков, да. А вот у него есть, знаешь
ли. Но неужели ты думаешь, что я — дурак, который не умеет считать?
