Роланд кивнул. Естественно, только так и не иначе.
— Сестры Орисы, — продолжила Маргарет, — это группа женщин.
Которым нравится помогать другим…
— И сплетничать о других, — пробурчал Эйзенхарт, но очень уж
доброжелательно.
— Ага, и это тоже, — признала она.
Они готовили угощение на поминки и праздники (именно сестры
накрывали столы в Павильоне прошлым вечером). Если у кого-то сгорал дом или чью-то
ферму затапливало при разливе Девар-Тете, сестры организовывали сбор помощи.
Они же поддерживали чистоту и порядок в Павильоне и городском Зале собраний.
Устраивали танцы для молодежи и следили за соблюдением приличий. Богатые люди
(вроде Тука), иногда нанимали их для проведения свадебных церемоний, и такие
свадьбы, будьте уверены, оставались в памяти жителей Кальи на долгие месяцы. В
своем кругу они, конечно же, сплетничали, она этого не отрицала, а также играли
в карты, «очки», «замки».
— И вы бросаете тарелку, — добавил Роланд.
— Ага, — кивнула она, — но ты должен понимать, что мы это
делаем только для развлечения. Охота — мужская работа, и они отлично
управляются с арбалетом, — она вновь гладила мужа по плечу, на этот раз, как
показалось Роланду, более нервно. Он также подумал, если бы мы мужчины отлично
управлялись с арбалетом, она бы не принесла бы с собой это смертоносное оружие.
И Эйзенхарт этого бы не одобрил.
Роланд открыл табачный кисет, достал одну из оберток
кукурузного початка, которые дала ему Розалита, подбросил ее и подставил кромку
тарелки. Мгновением позже обертка разделилась на две половинки, которые и упали
на крыльцо. «Только для развлечения», — Роланд повторил про себя слова Маргарет
и едва сдержал улыбку.
— Что это за металл? — спросил он. — Ты знаешь?
Брови Маргарет чуть поднялись, она, похоже, не ожидала
такого вопроса, но ответила.
— Из титана, по словам Энди. Тарелки привозят из одного
старого заводского здания, на далеком севере, в Калье Сен Че. Там много руин.
Сама я в тех краях никогда не была, но слышала много историй. В основном,
страшных.
Роланд кивнул.
— И эти тарелки… как они изготавливаются? Их делает Энди?
Она покачала головой.
— Он не может или не хочет. Точно сказать не могу. Их
изготавливают женщины Кальи Сен Че, а потом рассылают по всем Кальям. До Кальи
Дивайн на дальнем юге.
— Их изготовляют женщины, — повторил Роланд. — Женщины.
— Где-то есть машина, которая их изготавливает, вот и все, —
вмешался Эйзенхарт. Роланда позабавил его тон, в котором слышалась обида. — А
от женщин требуется лишь нажимать на кнопку.
Маргарет с улыбкой смотрела на него, не произнося ни слова.
Может, она и не знала, как изготавливаются тарелки, но ей было доподлинно
известно, что необходимо для сохранения мира в семье.
— Значит, Сестры есть в каждом городке Дуги, с севера до
юга, — уточнил Роланд. — И все они могут бросать тарелки.
— Ага… от Кальи Сен Че на севере до Кальи Дивайн на юге.
Дальше — не знаю. Мы любим помогать людям и любим поболтать. Раз в месяц мы
бросаем тарелки, в память о том, как леди Ориса отомстила Серому Дику, но лишь
у некоторых получается.
— У тебя получается, сэй?
Она молчала, кусая нижнюю губу.
— Покажи ему, — рыкнул Эйзенхарт. — Покажи ему и покончим с
этим.
5
Они спустились с крыльца, жена ранчера первой, Эйзенхарт —
за ней, Роланд последним. Позади них открылась и закрылась дверь кухни.
— Славные боги, миссас Эйзенхарт собирается бросать тарелку!
— радостно воскликнул Бенни Слайтман. — Джейк! Ты не поверишь своим глазам!
— Отошли их в дом, Воун, — Маргарет глянула на мужа. —
Незачем им это видеть.
— Нет, пусть смотрят, — возразил Эйзенхарт. — Мальчикам не
повредит, если они увидят, что может женщина.
— Отошлем их в дом, Роланд, да? — теперь она повернулась к
стрелку, раскрасневшаяся, со сверкающими глазами и очень хорошенькая. Роланду
показалось, что теперь она выглядит на добрых десять лет моложе, в сравнении с
той Маргарет, что вышла из дома с орисой под фартуком, но он задался вопросом,
а удастся ли ей точно бросить тарелку в таком состоянии. Ему очень хотелось это
увидеть, потому что удар из засады — грубая работа, и волнение ни в коем случае
не должно мешать быстроте и точности.
— Я согласен с твоим мужем, — ответил он. — И позволил бы им
остаться.
— Пусть будет по-вашему, — вроде бы с неохотой согласилась
Маргарет, но Роланд видел, что она довольна, что ей нужны зрители. И надежда
все крепла. Роланд подумал, что у жены ранчера, среднего возраста, миниатюрной,
с маленькой грудью и тронутыми сединой волосами, сердце охотницы. Не стрелка,
конечно, но в такой ситуации он бы не отказался получить в свое распоряжение
нескольких охотников… нескольких киллеров… без разницы, мужчин или женщин.
Она направилась к амбару. Когда до пугал, охранявших ворота,
оставалось пятьдесят ярдов, Роланд коснулся руки Маргарет, остановив ее.
— Нет, — она покачала головой. — Слишком далеко.
— Я видел, как ты бросала тарелку и с большего расстояния, —
возразил Эйзенхарн, а когда она бросила на него сердитый взгляд, добавил. — Да,
видел.
— Может и видел, только тогда рядом не стоял стрелок из рода
Эльда, — фыркнула она, но не сдвинулась с места.
Роланд подошел к амбару, снял с одного из пугал, того, что
стояло слева, голову, лыбящуюся тыкву, вошел в амбар, без труда нашел секцию с
картофелем, взял картофелину, вышел из амбара, положил на плечи пугала, взамен
тыквы. Поскольку размерами пугало не уступало человеку, контраст между головой
и туловищем получился разительный. Теперь пугало напоминало карнавального
уродца.
— О, Роланд, нет! — закричала Маргарет. — У меня не
получится! Я не смогу!
— Я тебе не верю, — стрелок отступил в сторону. — Бросай.
На мгновение подумал, что орису она не бросит. Маргарет
огляделась в поисках мужа. Если б Эйзенхарт остался рядом, точно сунула бы
тарелку ему в руки, а сама бросилась в дом, не думая, порежется он или нет. Но
Воун Эйзенхарт уже отошел к ступенькам крыльца. Мальчишки стояли у него за
спиной, Бенни Слайтман улыбался, зато Джейк пристально наблюдал за ней, сдвинув
брови, чтобы ничего не упустить.
— Роланд, я…
— Хватит, миссас. О прыжках ты все говорила правильно, но
теперь я хочу посмотреть, не расходятся ли у тебя слова с делами. Бросай.
