Ди вздрогнула, услышав голос. Обернулась… увидела Карлу. Полька была в платке и пальто, на ее лице блестели капли дождя.
— Карла… я…
— Зайдем в дом. Здесь холодно и сыро.
Карла открыла дверь. Ди заметила, что у нее есть ключ. Это конец… Ей не следовало приезжать. Лицо Карлы напоминало маску. Она, вероятно, едва сдерживает ярость и сейчас скажет, что все кончено. О боже, зачем она это сделала? Однажды Ди видела пьесу, в которой любовница прилагала максимум усилий к тому, чтобы жена все узнала… потому что после предъявления доказательств мужу не останется ничего иного, как признаться в адюльтере. Если Карла признается в измене, Ди придется уйти. Даже если частица ее души умрет при этом… Она уйдет, чтобы сохранить свою гордость. Потому что без гордости… нет отношений. Однако ей хотелось броситься на колени перед Карлой… попросить ее забыть о том, что она приехала сюда… забыть весь нелепый инцидент.
Карла повесила пальто на вешалку, стоявшую у двери, и осталась в габардиновых слаксах и мужской рубашке. Ее волосы были прямыми, незавитыми. Она выглядела великолепно, несмотря на усталый вид.
Ди стояла не двигаясь. Карла, повернувшись, указала на вешалку.
— Снимай пальто. Оно мокрое.
Ди сняла пальто; она знала, что испортила прическу, задев ее шарфом. Она, вероятно, никогда еще не выглядела так плохо. И где-то в доме Карлу ждало эффектное молодое создание.
— Сядь, — сказала Карла. — Я принесу бренди.
Она исчезла в другой комнате.
Ди осмотрелась. На стене висел портрет Карлы. Возле него — снимок немецкой овчарки, очевидно, давно умершей, потому что рядом с псом стояла маленькая девочка. Видно, овчарка была любимицей Зинаиды. Где сейчас девушка? Вероятно, наверху; похоже, она, как и все, уступала переменчивым настроениям Карлы, считалась с ее потребностью в одиночестве.
Карла вернулась с бутылкой бренди и наполнила спиртным два бокала. Ди с изумлением увидела, что полька опустошила свой бокал одним залпом. Карла села.
— Хорошо, Ди… не стану спрашивать, как ты разыскала меня. Избавлю тебя от этого унижения.
На глазах Ди выступили слезы. Она поднялась и подошла к камину, в котором тлели головешки.
— Я бы отдала десять лет моей жизни, чтобы вернуть назад сегодняшний день.
— Я так много значу для тебя? — почти ласково спросила Карла.
Ди повернулась к ней, с трудом сдерживая слезы.
— Много ли ты для меня значишь? О, господи… Она прошла по комнате к своей сумке и взяла сигарету. Закурив, повернулась к Карле.
— Нет… не много. Но достаточно, чтобы сходить с ума при каждом твоем исчезновении… чтобы врать мужу… отправить его одного в Канн… а самой тем временем позвонить в Лондон другу… установить твое местонахождение… узнать о Зинаиде. Я, должно быть, мазохистка. Вместо того чтобы выбросить тебя из моего сердца, я приезжаю сюда… чтобы увидеть ее своими глазами… чтобы… Почему я терзаю себя подобным образом? Я знаю, что она гораздо моложе меня… очень красива… я так жалею о своем поступке… мы бы были вместе, если бы я не совершила его.
— Где ты ее видела? — спросила Карла.
Ди открыла сумочку и бросила фотографии Карле на колени.
Карла рассмотрела их. Бросила на Ди изумленный взгляд.
— Это работа наемного соглядатая. Ди беспомощно покачала головой.
— Его зовут Дональд Уайт. Он — англичанин. Не беспокойся… негативы у меня. Послушай, Карла… меня ждет автомобиль… Я, пожалуй, пойду.
Она направилась к двери. Протянув руку к пальто, повернулась к Карле.
— Скажи мне одну вещь… как долго длится эта связь? Карла перевела взгляд с фотографий на Ди. С печальной улыбкой покачала головой.
— Да… понимаю… фотографии… Что еще тебе известно?
— Я знаю, что ты провела здесь несколько ночей.
— Да, твой человек весьма дотошен. Но все же недостаточно дотошен… верно?
— Тебе нравится эта игра?
Ди сорвала пальто с деревянной вешалки.
— Нет… ты не поверишь, как болит моя душа. Но раз ты проделала столь длинный путь… обременила себя такими хлопотами… думаю, перед уходом ты должна познакомиться с Зинаидой.
— Нет.
Ди стала надевать пальто. Внезапно подбежав к подруге и толкнув ее, Карла заставила Ди сесть в кресло.
— Ты шпионила за мной… а теперь хочешь поскорей уйти отсюда. Соглядатай заслуживает того, чтобы узнать развязку. Возможно, она послужит тебе уроком на будущее.
Подойдя к лестнице, Карла крикнула:
— Миссис Харрингтон!
Невысокая седая женщина выглянула из-за балюстрады.
— Скажите Зинаиде, чтобы она оторвалась от телевизора и спустилась вниз. Я хочу познакомить ее с моей подругой.
Карла налила себе бренди. Указала на полный бокал Ди.
— Выпей. Тебе это не помешает.
Ди не отводила глаз от лестницы. Наконец она увидела девушку. В жизни она была еще лучше, чем на фотографиях. Высокая Зинаида только немного уступала в росте Карле. Светлые волосы девушки падали на плечи. На снимках она выглядела старше. Ди решила, что Зинаида — ровесница Дженюари.
Карла ласково улыбнулась.
— Иди сюда, Зинаида. У нас гостья. Это миссис Уэйн. Девушка улыбнулась Ди и посмотрела на Карлу.
— Можно мне попробовать шоколадное печенье, которое миссис Харрингтон приготовила сегодня днем? Она не разрешает мне брать его до обеда.
— Мы слушаемся миссис Харрингтон, — медленно произнесла Карла. — Вероятно, она хотела сделать нам сюрприз.
— Но теперь, когда ты знаешь, сюрприза не получится. Можно мне взять одну штуку? Пожалуйста. Мне так надоели овсяные пряники, которые она вечно печет.
— Ступай обратно к телевизору, — сказала Карла. Девушка огорченно вздохнула. Затем указала на Ди:
— Она останется обедать?
— Мы пригласим ее? Зинаида улыбнулась:
— Обязательно, если ты расскажешь мне перед сном сказку про Красную туфельку.
Она выбежала из комнаты.
Ди проводила ее взглядом. Потом посмотрела на Карлу.
— Она очень красива… но в чем дело? Это какая-то игра? Мне показалось, что она ведет себя, как двенадцатилетняя девочка.
— На самом деле как десятилетняя.
— Что ты имеешь в виду?
— Ее интеллект соответствует десятилетнему возрасту.
— И она — твоя большая любовь?
— Она — моя дочь.
Ди на мгновение потеряла дар речи.
— Выпей бренди, — сказала Карла. Ди осушила бокал одним залпом. Карла снова налила спиртное им обеим.
