Том сидел, опираясь на подушки. Он посмотрел на Дженюари. Линды нигде не было видно. Мгновение они глядели друг на друга. Затем Том с почти печальной улыбкой жестом предложил ей сесть. Она медленно опустилась на край кровати.
— А где Линда? — спросила Дженюари.
— Я отправил ее домой.
Она начала подниматься, но он мягко потянул ее за руку, и она снова села.
— Расслабься. Я не собираюсь насиловать тебя. Я не каждый день увлекаюсь девушками, отцы которых моложе меня. Я могу иметь столько девушек, сколько захочу… раскованных, без комплексов. Иногда я даже женюсь на них. Слишком часто… В этом моя беда. Думаю, современная молодежь поступает правильно, отвергая брак. Люди должны быть вместе, пока они любят друг друга; их не следует удерживать с помощью закона. Брак — это не тюрьма. Объясню тебе кое-что. Я вовсе не влюблен без памяти в мою жену. Этого у нас никогда не было. Она дала мне ребенка, которого я хотел. Если я уйду от нее, она заберет с собой малыша. Этого я никогда не допущу. То, что я увлекся тобой — безумие. С Линдой все было бы проще. Никаких вопросов… побаловались, и все. Я старался захотеть Линду… но ты помешала. Я обнаружил, что постоянно думаю о тебе. На самом деле я мог и не возвращаться сюда ради одной только восточной части турне. Книга расходится отлично — уже продано более пятидесяти тысяч экземпляров. Печатается новый двадцатипятитысячный тираж. Но я вернулся в Нью-Йорк и согласился продолжить турне из-за тебя.
Он привлек Дженюари к себе и нежно поцеловал девушку в губы.
— Сегодня ничего не произойдет, Дженюари. Ничего вообще не произойдет, пока ты не почувствуешь то же, что и я…
— Том, я… О, Том, ты мне действительно дорог… я пришла в ужас, поняв это… ведь у тебя жена и ребенок.
— Чувства, которые связывают нас, не имеют никакого отношения к моему сыну. Насчет жены я уже объяснил тебе.
— Том, мне будет мало одной недели… или сегодняшнего дня… понимаешь?
— Дженюари… любовь не бывает вечной. Лови момент и благодари судьбу.
Она посмотрела на него в упор.
— Ты любишь меня, Том? Его лицо стало задумчивым.
— Это слишком тяжелое слово. Признаюсь, я часто произносил его без должных оснований. Но признаться тебе в любви, не испытывая ее, я бы не смог.
— Да… я тоже…
Она отчаянно пыталась отыскать нужные слова.
— Понимаешь, меня преследует чувство вины… оно мучает меня и сейчас, когда я сижу вот так, говорю с тобой, зная, что ты женат, что у тебя ребенок. Мы поступаем плохо… очень плохо… Но если бы я знала, что ты действительно любишь меня… что никто не может пострадать… кроме нас… тогда у нас появился бы шанс. Мне кажется, Господь не рассердится на истинно любящих.
Она поняла, что краснеет, и поглядела на свои руки.
— Знаю, что я кажусь тебе идиоткой… и… Он поднял голову Дженюари. Его глаза были ласковыми.
— Дженюари, ты еще прекрасней, чем я думал.
Обняв девушку, он погладил ее по голове, точно ребенка. Через несколько мгновений медленно разомкнул объятия, встал с кровати и повел Дженюари в гостиную. Взял ее пальто. Внезапно она бросилась ему на шею. Уронив пальто, он крепко прижал ее к себе и поцеловал. Она впервые поняла, какое ощущение близости может дать настоящий поцелуй. Их тела касались друг друга. Она прильнула к Тому, желая стать его частью. Внезапно зазвонил телефон. Водитель доложил, что он уже вернулся.
— Тебе пора, — сказал Том, поднимая пальто.
— О, Том, я не хочу тебя отпускать.
— Это всего несколько дней. Может быть, это даже к лучшему… мы оба сможем подумать.
Он поцеловал Дженюари и проводил ее взглядом. Девушка, пройдя по коридору, исчезла в кабине лифта.
Она испытывала большой душевный подъем… страх и волнение. Все будет хорошо. Верно, сама судьба распорядилась так, поселив Тома в прежний номер Майка. Она впервые узнает настоящую любовь в кровати Майка.
Дженюари думала об этом, откинувшись на спинку сиденья. Она заново переживала каждое мгновение вечера… восстанавливала в памяти каждое слово Тома. Что тревожило ее? Сначала назойливая мысль разрушила ощущение счастья. К дому Дженюари подъехала почти в панике. Что он имел в виду, сказав, что они смогут подумать в течение двух дней? О господи, означает ли это, что его отношение может измениться? Не отпугнула ли она Тома, заговорив о любви и чувстве вины? Не скажет ли он, вернувшись: «Я все обдумал, Дженюари… Будет лучше, если ничего не произойдет». Нет, он так не поступит. Он любит ее. И вдруг в темноте лимузина она отдала себе отчет в том, что, когда она прижималась к Тому, у него не было и намека на эрекцию. О господи, возможно, она не возбуждала его… наверно, она на самом деле отпугнула Тома!
Глава семнадцатая
Она не спала всю ночь. В каком-то отношении эта ночь была еще мучительней той, когда она узнала о женитьбе Майка. Тогда она просто сидела у окна в оцепенении, не испытывая ничего, кроме чувства утраты. Эта бессонная ночь была другой. Дженюари выкурила целую пачку сигарет. «Это всего несколько дней. Может быть, это даже к лучшему… мы оба сможем подумать». Его слова неотвязно преследовали девушку. Подумать о чем? О том, не стоит ли все кончить, прежде чем что-либо началось. Как она могла поступить так глупо? Потребовать любви… Что он сказал? Он много раз лгал, объясняясь в любви, но не смог бы обмануть ее. Ну конечно, она отпугнула Тома. Нельзя сразу спрашивать мужчину, любит ли он тебя, если ты сама испытываешь к нему чувства. Но она действительно неравнодушна к Тому. Она не хочет играть с ним. Если между ними и правда что-то есть, достаточно и того, что он женат… тут уж не до игры. Она хотела честности в их отношениях, испытывала желание поведать ему о своих чувствах, сказать, как сильно любит его…
В девять часов она заставила себя пойти в редакцию. Дженюари поигралась с мыслью, не сослаться ли на болезнь, чтобы избежать встречи с Линдой. Но рано или поздно ей все равно придется увидеть Линду… Она решила сразу покончить с этой проблемой и отправилась в кабинет Линды.
К удивлению девушки, Линда встретила ее улыбкой.
— Садись. Выпей кофе и расскажи восхитительные подробности.
— Линда… вчера вечером… я…
— Дженюари, я не в обиде, — добродушно сказала Линда. — Во всяком случае, сейчас. Ночью я размышляла о различных способах самоубийства. Но утром пошла к психоаналитику. В половине восьмого уже ждала его в приемной. Я заставила врача уделить мне двадцать минут, несмотря на то что к нему явилась истеричная дама климактерического возраста. К тому моменту, когда я выложила ему все, я всхлипывала громче, чем эта женщина. Он сказал мне: «Линда, обычно я жду, когда вы найдете решение. Но сейчас я скажу вам — Том Кольт не влюблен ни в вас, ни в Дженюари. Когда человек его возраста имеет много женщин, это означает, что он постоянно доказывает себе что-то. Он выбрал Дженюари из-за ее отца». Психоаналитик объяснил, что Том хочет, переспав с тобой, отомстить твоему отцу.
