— Извини, комната, — произнесла она вслух. — Не обижайся… мой возлюбленный живет в коттедже.
Она продолжала пить бербон. Он притуплял боль, но девушка чувствовала, что пьянеет. Она не хотела, чтобы Том застал ее в таком состоянии. Может быть, ей поможет теплая ванна. В любом случае она убьет время. Дженюари заставляла себя лежать в воде до тех пор, пока кожа ее пальцев не начала морщиться. Выйдя из ванны, освежила макияж и посмотрела на часы. Четверть шестого. Она подняла трубку и снова услышала, что доктор Альперт вернется к шести часам.
Ее голова разболелась еще сильнее, чем прежде. Дженюари казалось, что у нее распухли миндалины. Господи! Теперь она, вероятно, действительно нажила себе анемию. Она сегодня за весь день ничего не съела, только утром выпила с Томом кофе. Доктор Альперт предупредил ее, что она должна есть. Она похудела. Слаксы сваливались с бедер.
Следующие полчаса показались ей вечностью. Дженюари бросило в жар, и она включила кондиционер. Потом ее охватил озноб, и она выключила аппарат. В пять часов сорок пять минут оставила врачу еще одно сообщение с просьбой срочно отзвонить. В четверть седьмого его снова не оказалось в номере. О боже, что, если он вовсе не вернется? Вдруг он решил провести весь уик-энд в Малибу? У нее кончились сигареты, и она принялась за окурки. Том должен был возвратиться к семи. Она хотела к его приезду чувствовать себя превосходно. Жена Тома, вероятно, очень красива. Она ведь была актрисой. Дженюари налила себе еще спиртного. Какой там актрисой! Нина Лу играла в эпизодах! Только и всего! Немолодая женщина, исполнявшая второстепенные роли. У нее, Дженюари, нет оснований для беспокойства. Но даже женщина, снимавшаяся в маленьких ролях, может быть весьма привлекательной. Посмотри, сколько таких актрис стали телезвездами. Но это глупо… Том поехал посмотреть на ребенка. Но что можно делать целый день с восьмимесячным малышом? Он ведь много спит, разве не так?
К половине седьмого она докурила последний приличный бычок. Аптека находилась внизу, но Дженюари боялась покинуть номер и пропустить звонок. Она попросила посыльного принести ей пачку и дала ему доллар на чай. В шесть сорок пять снова попыталась связаться с доктором Альпертом. Занято! Она сидела у телефона, барабаня пальцами по столику. Почему у него занято? Разве она не просила врача срочно отзвонить ей? Через пять минут повторила попытку.
— Да? — прозвучал в трубке спокойный, сонный голос.
— Это доктор Престон Альперт?
— Кто звонит? — негромко и тягуче спросил он.
— Дженюари Уэйн.
— По какому вопросу?
— Господи! Вы — доктор Альперт?
— Я спрашиваю, по какому вопросу вы звоните?
— Я — пациентка доктора Саймона Альперта. Он сказал мне, что вы находитесь здесь, помогаете…
— Это вас не касается.
Голос внезапно стал твердым, жестким.
— Что вам угодно?
— Мне нужен витаминный укол.
— Когда вам делали его последний раз?
— В пятницу утром.
— И вам так скоро требуется новая инъекция?
— Да, доктор… очень… честное слово… Он помолчал.
— Сегодня я буду говорить с моим братом. Позвоните мне завтра в девять утра.
— Нет! Пожалуйста… мне сейчас требуется укол. Понимаете, я работаю в редакции журнала «Блеск». Пишу здесь статью о Томе Кольте, и…
— О Томе Кольте?
Похоже, имя писателя произвело на врача впечатление.
— Да. Я должна постоянно иметь свежую голову, все подмечать и запоминать… я не владею стенографией.
— О… понимаю… хорошо… я узнаю у брата, какие витамины вы получаете. Мистер Кольт остановился в пятом коттедже, да?
— Да… но я в другом месте… в номере 123.
— Так вы не та девушка, которая живет с ним?
— Никто с ним не живет!
— Дорогая моя, если вы действительно интервьюируете его, вы должны знать, что он здесь с юной красоткой… она годится ему в дочери. Весь отель это знает.
Она замолчала. Потом произнесла:
— Спасибо. Но я перестану быть красивой, если, вы сейчас не придете сюда. Ради бога… уже без пяти семь.
— Я иду к вам.
Спустя десять минут он постучал в ее дверь. Врач с первого взгляда не понравился Дженюари. У высокого, с густыми русыми волосами и носом, напоминавшим клюв ястреба, Престона Альперта была плохая кожа и длинные, бескровные, костлявые пальцы с чистыми ногтями. Она бы предпочла иметь дело с его братом. В докторе Саймоне хотя бы чувствовалась какая-то теплота. Он, возможно, не имел такого стерильного вида, как Престон, но был приветливым, ласковым. Брат Саймона напоминал холодную продизенфицированную рыбу. Пока он готовил шприц, Дженюари закатала рукав. Не глядя на нее, врач сказал:
— Ложитесь на бок и спустите брюки.
— Мне делают внутривенную инъекцию.
Он, похоже, удивился. Стянул ей руку резиновым жгутом, начал готовить раствор. Дженюари поморщилась, когда игла вошла в вену. Откинулась на подушку. Такого укола ей еще не делали. У нее кружилась голова; Дженюари точно парила в небе. Сердце билось отчаянно… ей будто сдавили горло… она поднималась все выше и выше. Потом ей почудилось, что она попала в воздушную яму… бездонную… ее охватила паника. Спустя мгновение падение прекратилось; живительный солнечный поток пронизывал все тело Дженюари. Врач прилепил к руке кусочек пластыря, и девушка опустила рукав рубашки.
— Сколько я вам должна?
— Это подарок.
— Что?
— Избранница Тома Кольта заслуживает бесплатного витаминного укола.
— Спасибо… большое спасибо.
— Как долго вы оба здесь пробудете? — спросил врач.
— Еще неделю. Он очень много работает. Ему предстоит дать несколько интервью, затем два дня в Сан-Франциско, возвращение в Нью-Йорк, и он…
Дженюари замолчала.
— Вернется к своей жене?
Она собиралась сказать этому неприятному человеку, что они покупают квартиру. В этом заключалась опасность укола — человек испытывал эйфорию, становился болтливым, излишне доверчивым и расположенным к людям.
— Я, пожалуй, пойду обратно в коттедж, — сказала девушка.
Врач кивнул.
— Такому человеку, как мистер Кольт… много работающему… необходим курс инъекций. Дженюари улыбнулась.
— Он не нуждается в них. У него есть «Джек Дэниэлс».
— Ты знаешь, что я помогаю певцу?
Она подошла к зеркалу и сделала вид, будто причесывается. Его вкрадчивые манеры раздражали ее. Но она боялась настроить его враждебно… он мог понадобиться ей снова.
— Я также обслуживаю одного знаменитого композитора; он получает инъекции ежедневно. Ко мне ходят люди с телевидения. У Тома Кольта весьма мужественная внешность, но любой человек его возраста нуждается в витаминах, если он живет в таком ритме — пишет книгу, рекламирует ее, занимается любовью с молодой девушкой.
