Если ты любишь меня, Роланд, так люби… птички и рыбки,
медведи и зайки…
– …следующая?
Он повернулся к Эдди, отогнал образ Сюзан Дельгадо. В Топике
есть червоточины, все так, причем разного вида.
– Я отвлекся, Эдди. Извини.
– Сюзанна следующая? – повторил вопрос Эдди. Роланд покачал
головой.
– Следующий ты, потом Сюзанна. Я – последним.
– Справишься? У тебя же изуродована рука и все такое?
– Справлюсь.
Эдди кивнул и вставил ногу в петлю. Когда Эдди впервые
пришел в Срединный мир, Роланд без труда спустил бы его с крыши один, даже без
двух пальцев на правой руке. Но Эдди уже несколько месяцев не прикасался к
наркотикам и набрал десять или пятнадцать фунтов мышц. Поэтому Роланд с
радостью принял помощь Сюзанны, и вдвоем они опустили его на платформу.
– Теперь вы, леди. – улыбнулся Роланд Сюзанне. В Срединном
мире, рядом с Джейком, Эдди, Сюзанной, улыбка давалась ему легче.
– Хорошо. – Но мгновение она не двигалась с места, кусая
нижнюю губу.
– Что такое?
Ее рука поднялась к животу, потерла его, словно у нее там
что-то болело. Он думал, она все объяснит, но Сюзанна лишь качнула головой.
– Ничего.
– Я тебе не верю. Почему ты терла живот? Ты ударилась?
Ударилась, когда поезд остановился?
Она тут же убрала руку с живота, словно он внезапно
раскалился добела.
– Нет, все нормально.
– Ой ли?
Сюзанна на мгновение задумалась.
– Мы об этом поговорим. Мы это обсудим, если так тебе больше
нравится. Но, как ты правильно заметил чуть раньше, Роланд… сейчас не время и
не место.
– Все четверо или только ты, я и Эдди? – Только ты и я,
Роланд, – ответила она и вставила култышку в петлю. – Только одна курочка и
один петушок, во всяком случае, вначале. А теперь, пожалуйста, помоги мне
спуститься.
Он помог, хмурясь, надеясь, что его первая мысль, та самая,
что пришла, как только он увидел ее потирающую живот руку, ошибочна. Потому что
она побывала в говорящем кольце, и демон, который охранял кольцо, сумел
овладеть ею, пока Джейк пробирался из одного мира в другой. Иногда… очень
часто… контакт с демоном многое менял.
И на памяти Роланда никогда – к лучшему. Он вытянул веревку
наверх после того, как Эдди ухватил Сюзанну за талию и осторожно опустил на
платформу. Затем стрелок зашагал к упорам, что торчали над вспоротой крышей, по
ходу завязывая на свободном конце веревки петлю особым развязывающимся узлом.
Он надел петлю на упор, затянул ее, стараясь не дергать веревку влево, а затем
осторожно спустился на платформу, согнувшись вдвое, оставляя следы на розовом
борту Блейна Моно.
– Жаль, что мы лишились веревки и упряжи. – вздохнул Эдди
после того, как Роланд встал рядом с ними.
– А мне упряжи не жалко. – возразила Сюзанна. – По мне лучше
ползти по мостовой, пока я не измажусь в жевательной резинке до локтей.
– Мы ничего не лишились. – Роланд крепко ухватился за петлю
на нижнем конце и резко дернул веревку влево. Узел развязался, веревка
заскользила вниз, и Роланд свернул ее до того, как она упала на платформу.
– Ловкий фокус! – воскликнул Джейк.
– Кий! Ус! – согласился Ыш.
– Корт? – спросил Эдди.
– Корт, – улыбаясь, кивнул Роланд.
– Инструктор из ада, – добавил Эдди. – Хорошо, что он учил
тебя, а не меня, Роланд. Лучше учить тебя, чем меня.
4
Когда они направились в дверям, ведущим в здание станции,
вновь послышался ноющий, вибрирующий звук. Роланд не мог не улыбнуться: все
трое его спутников одновременно дернули носами, а уголки их ртов опустились:
словно они не только составляли ка-тет, но и стали близкими родственниками.
Сюзанна указала на парк. Надписи на щитах, что возвышались на деревьях, чуть
затуманились, в воздухе повисло марево, как в сильную жару.
– Это от червоточины? – спросил Джейк. Роланд кивнул. – Мы
сможем ее обойти?
– Да. Червоточины так же опасны, как и болота с трясинами и
сейлигами. Вы знаете, о чем я?
– Что такое трясина, мы знаем, – ответил Джейк. – А если
сейлиги – такие длинные зеленые твари с большими зубами, то мы знаем и их.
– Они именно такие.
Сюзанна повернулась, чтобы в последний раз взглянуть на
Блейна.
– Никаких глупых вопросов и глупых игр. – Она перевела
взгляд на Роланда. – Я насчет Берил Эванс, женщины, которая написала «Чарли
Чу-Чу». Ты думаешь, она тоже имеет отношение в тому, что происходит вокруг? Что
мы даже можем встретиться? Я бы хотела поблагодарить ее. Эдди, конечно,
сообразил, что к чему, но без…
– Полагаю, это возможно, – ответил Роланд, – но скорее всего
встретиться нам не удастся. Мой мир – это огромный корабль, затонувший у самого
берега. Большую часть обломков море вынесло на сушу. Большая часть того, что мы
находим, поражает, что-то даже можно использовать, если будет на то согласие
ка, но в основном это обломки. Бесполезные обломки. – Он огляделся. – Как вот
эта станция.
– Я не думаю, что перед нами обломки. – возразил Эдди. –
Посмотри на краску на стенах. Кое-где ее попачкал дождь, но она нигде не
лупится. – Он подошел к одной из дверей, провел пальцами по стеклу, оставляя на
нем чистые полосы. – Пыли хватает, но никаких трещин. Я бы сказал, что это
здание осталось без присмотра… в начале лета, не раньше.
Он взглянул на Роланда. Тот пожал плечами и кивнул. Слушал
он вполуха, да и голова была занята другим: он думал о червоточине и старался
отогнать воспоминания, грозящие захлестнуть его.
– Но Лад разваливался не одно столетие, – подала голос
Сюзанна. – Это место… уж не знаю, Топика это или не Топика, похоже на один из
маленьких, вызывающих ужас городков в «Сумеречной зоне». Вы, парни, возможно,
не помните этот телесериал, но…
– Я помню, – в унисон ответили Эдди и Джейк, переглянулись,
рассмеялись. Эдди протянул руку, и Джейк шлепнул по ней своей.
– Его все еще показывают по ТВ, – пояснил Джейк.
– Да, постоянно, – добавил Эдди. – Обычно в спонсорах
адвокаты, специализирующиеся по банкротствам, похожие на коротко стриженных терьеров.
И ты права. Это место непохоже на Лад. Да и с чего ему быть похожим? Оно и Лад
находятся в разных реальностях. Я не знаю, где мы пересекли границу, но… – Он
указал на синий навес над щитом с надписью «АВТОСТРАДА 70», словно щит этот
служил абсолютным доказательством его слов.
