– Опять загадки, – нахмурился Эдди.
– Разве не факт, что Джейк Чеймберз однажды умер, а теперь
вновь стоит перед нами, живой и невредимый? Или вы сомневаетесь в правдивости
моей истории о его смерти в чреве горы? То, что вы иной раз сомневались в моей
честности, мне известно. И на то у вас были веские причины.
Эдди обдумал его слова, покачал головой:
– Ты лжешь, когда ложь способствует достижению поставленной
тобой цели, но о Джейке ты рассказывал нам в таком состоянии, что мог говорить
только правду.
Роланда задели слова Эдди (Ты лжешь, когда ложь способствует
достижению поставленной тобой цели), но он предпочел на них не реагировать. В
конце концов, Эдди не грешил против истины.
– Мы вернулись в заводь времени, – продолжил стрелок, – и
вытащили его, прежде чем он успел утонуть.
– Ты его вытащил, – поправил Эдди.
– А ты, между прочим, помогал, хотя бы тем, что без тебя я
бы умер, но оставим это. Речь о другом. Миров много, и в них ведет бесконечное
число дверей. Сейчас мы в одном из таких миров. Червоточина, которую мы слышим,
– одна из дверей… только гораздо больше тех, что мы нашли на берегу океана.
– И каковы ее размеры? – спросил Эдди. – Со складские ворота
или с сам склад?
Роланд покачал головой, раскинул руки – кто знает?
– Эта червоточина, – подала голос Сюзанна. – Мы не просто
рядом с ней, не так ли? Мы проскочили через нее. Иначе не попали бы в эту
Топику, в реальность, параллельную реальности Эдди.
– Возможно, и проскочили, – признал Роланд. – Кто-нибудь из
вас чувствовал что-то странное? Головокружение, тошноту?
Они покачали головами. Даже Ыш, который пристально смотрел
на Джейка.
– Не почувствовали. – Похоже, другого ответа Роланд и не
ждал. – Но мы все сосредоточились на загадках…
– Сосредоточились на том, как бы избежать смерти, –
пробурчал Эдди.
– Да. Возможно, мы проскочили Червоточину, даже не заметив
ее. В любом случае червоточины – не естественные явления. Они вроде язв на
коже, свидетельства того, что в организме что-то не так. Только организм этот –
совокупность всех миров.
– А непорядок исходит от Темной Башни, – добавил Эдди.
Роланд кивнул.
– Даже если это место… эта реальность, это время… не есть ка
твоего мира, оно может стать этим ка. Супергрипп, да и другие болезни, могут
распространяться, проникать из одной реальности в другую. Точно так же, как
распространяются червоточины, растут и числом, и размером. Я видел их с
полдюжины за все годы поисков Темной Башни, а слышал порядка двух десятков.
Первую… первую я увидел еще совсем молодым. Около города Хэмбри. – Он опять
потер щеку ладонью и не удивился, обнаружив не только щетину, но и пот.
Люби меня, Роланд. Если ты любишь меня, люби.
– С нами что-то случилось, Роланд, и это что-то вышибло нас
из твоего мира, – подвел итог Джейк. – Мы соскочили с Луча. Смотри, – он указал
на небо.
Облака медленно плыли над ними, но не в том направлении,
куда смотрела искореженная «морда» Блейна. Юго-восток по-прежнему оставался
юго-востоком, признаки Луча, к которым они уже привыкли, отсутствовали.
– А что такого? – спросил Эдди. – Я хочу сказать… Луч,
возможно, и пропал, но Башня-то существует во всех мирах, не так ли?
– Да, – кивнул Роланд, – но не изо всех миров до нее можно
добраться.
За год до того, как пристраститься к героину. Эдди короткое
время поработал посыльным. Теперь он вспомнил лифты в больших офисных центрах,
куда ему случалось что-то привозить, здания, занятые в основном банками и
инвестиционными компаниями. На некоторых этажах простым нажатием кнопки лифт не
останавливался: требовалось вставить в щель под номером этажа специальную
карточку. Когда кабина лифта подходила к одному из таких закрытых этажей, на
световом указателе вместо номера этажа выскакивала буква X.
– Думаю, нам надо снова найти Луч. – Роланд обвел взглядом
остальных.
– Я в этом убежден, – кивнул Эдди. – Пошли, чего стоять. –
Через пару шагов он остановился, повернулся, посмотрел на Роланда. Одна бровь
вопросительно изогнулась. – Куда идем?
– В том же направлении, в котором ехали. – уверенно ответил
Роланд и прошел мимо Эдди в пыльных разбитых сапогах, держа курс на парк.
Глава пятая
На трассе
1
Роланд дошагал до конца платформы, сшибая на железнодорожные
пути куски розового металла. У лестницы остановился, посмотрел на остальных.
– Опять трупы. Будьте готовы.
– Они не… э… текут? – спросил Джейк.
Роланд нахмурился, потом лоб разгладился: он понял смысл
вопроса.
– Не текут. Уже высохли.
– Тогда все в порядке. – облегченно вздохнул Джейк, но тем
не менее протянул руку Сюзанне, которую нес Эдди. Она улыбнулась мальчику и
крепко сжала его руку.
У подножия лестницы, ведущей на автостоянку, лежали
полдюжины трупов. Два женских, три мужских. И ребенка в коляске. Летние солнце,
дожди и жара славно потрудились над трупами (не говоря уже о посильной помощи
бродячих котов, скунсов и бурундуков). Ребенок превратился в детскую мумию,
извлеченную из какой-нибудь инкской пирамиды. Джейк предположил, что это
мальчик, по выцветшему синему цвету одежды, но точно, естественно, сказать не
мог. Без глаз, без губ, с посеревшей кожей… страх господний… почему мертвый
младенец переходит дорогу? Потому что познакомился с супергриппом.
Но младенец все-таки лежал в коляске, а потому сохранился
лучше взрослых. От тех остались разве что скелеты с волосами. Кости-пальцы
одного из мужчин сжимали ручку чемодана, похожего на те «самсониты», с которыми
путешествовали родители Джейка. Как и у младенца (как и у всех остальных),
глаза мужчины то ли выклевали птицы, то ли выели звери. И теперь на Джейка
смотрели громадные черные глазницы. А под ними два ряда обесцвеченных зубов
разошлись в отвратительной ухмылке. Что же ты так долго не приходил, малыш –
казалось, спрашивал мертвый мужчина, рука которого все сжимала ручку чемодана.
Давно жду тебя, а лето выдалось таким долгим и жарким!
И куда же вы пойдете, друзья? – гадал Джейк. Где надеетесь
найти безопасное прибежище? В Де-Мойне? В Сиукс-Сити? В Фарго На Луне?
Они спустились по лестнице. Роланд первым, остальные следом.
Джейк все еще держал Сюзанну за руку, Ыш не отставал от него ни на шаг.
Длиннотелый ушастик преодолевал каждую ступеньку в два приема, как трейлер с
прицепом переваливает через «лежащего полицейского».
