И по мере того как они приближались ко дворцу, она уже не
могла смотреть ни на что другое. Не могла оторвать глаз от отражений облаков.
проплывающих по синему стеклу стен и крыши дворца. Она словно смотрела
замечательный фильм… однако ощущения, что все это – иллюзия, не было.
Трехмерность дворца сомнений не вызывала. Хотя бы потому, что он в отличие от
миражей отбрасывал тень. Он существовал, твердо стоя на земле, пусть Сюзанна
никак не могла взять в толк, как такое чудо появилось в краю "Стаки"
и "Харди" ["Стаки" и "Харди" – сеть
кафе-закусочных, в которых подается стандартный набор блюд американской кухни.]
(не упоминая уже о "Боинг-Боинг бургерсах"). Но оно появилось. И
Сюзанна пришла к логичному выводу, что со временем она все узнает.
13
Лагерь они разбили в молчании, молча наблюдали, как Роланд
разжигает костер, молча сели у костра, наблюдая, как заходящее солнце обратило
лежащий перед ними огромный стеклянный дворец в огненный замок. Башни и
крепостные стены поначалу яростно пламенели, потом стали оранжевыми, золотыми
и, наконец, охряными, как только над ними поднялась Старая Звезда.
Нет, подумала Сюзанна голосом Детты. Это не Старая Звезда,
детка. Это Северная Звезда [Северная Звезда – другое название Полярной
звезды.]. Та самая, что ты видела дома, сидя на коленях у папашки.
Но неожиданно для себя Сюзанна поняла, что ей хочется видеть
над собой Старую Звезду, Старую Звезду и Древнюю Матерь. К своему изумлению,
она осознала, что тоскует по миру Роланда, а потом задалась вопросом: а чему
она, собственно, изумляется? В том мире, в конце концов, никто не называл ее
гребаной негритоской (по крайней мере пока), в том мире она нашла мужчину,
которого полюбила… и добрых друзей. От этой мысли у нее на глаза навернулись
слезы, и она прижала к себе Джейка. Джейк не возражал, он улыбался, полузакрыв
глаза. А в отдалении тянула свою ноющую песнь червоточина. Звук неприятный, но
еще терпимый, даже без затычек-патронов.
Когда же сумерки смыли последние остатки желтого со стен
дворца, Роланд приготовил ужин, раздал еду. Поели они в молчании (Сюзанна
заметила, что Роланд едва прикоснулся к своей порции). К тому времени как они
закончили трапезу. Млечный Путь раскинулся над дворцом во всей красе: звезды
отражались от стеклянных стен, как от стоячей воды.
В конце концов молчание нарушил Эдди:
– Ты не обязан. Тебя простили. Или отпустили грехи. Или
сделали все, что требуется, для того чтобы стереть это выражение с твоего лица.
Роланд пропустил его слова мимо ушей. Он пил, придерживая
бурдюк локтем, как какой-нибудь крестьянин, хлебающий самогон из горла, закинув
голову, глазами к звездам. Последний глоток выплюнул на обочину.
– Вода – дар Божий, – буркнул Эдди без тени улыбки.
Роланд ничего не сказал, но его лицо побледнело, словно он
увидел призрак. Или услышал его.
14
Стрелок повернулся к Джейку, который пристально смотрел на
него.
– Я прошел обряд совершеннолетия и стал мужчиной в
четырнадцать лет, самым младшим в моем ка-тет… ты бы сказал, в моем классе.
Возможно, самым молодым во все времена. Кое-что я тебе рассказывал, Джейк. Ты
помнишь?
Ты всем нам что-то рассказывал, подумала Сюзанна, но рта не
"раскрыла и взглядом предупредила Эдди, что лучше помолчать. Роланд в то
время был не в себе, в его сознании одновременно существовали два Джейка, живой
и мертвый, короче, он боролся с безумием.
– Когда мы преследовали Уолтера? – спросил Джейк. – На
привале, незадолго до того, как я… как я упал?
– Совершенно верно.
– Кое-что я помню, но смутно. Как помнят сны.
Роланд кивнул.
– Тогда слушай. На этот раз я расскажу больше, Джейк, потому
что ты стал старше. Полагаю, и мы тоже.
Сюзанна и во второй раз ловила каждое слово. Роланд
обнаружил Мартена, советника отца (и его колдуна) в покоях матери. Разумеется,
не по воле случая. Мальчик, проходя мимо двери, ведущей в покои, не удостоил бы
ее и взглядом, но Мартен открыл дверь и пригласил его войти. Мартен сказал
Роланду, что мать хочет его видеть, но печальная улыбка и опущенные долу глаза
подсказали мальчику, что в этот самый момент Габриэль Дискейн меньше всего
хотела видеть сына.
Румянец на щеках и отметина от поцелуя на шее сказали ему
все.
Результатом стал обряд совершеннолетия, слишком ранний для
мальчика его возраста, но выбор оружия, им стал его сокол Давид, оказался
сюрпризом для учителя, и Роланд сумел победить Корта, отнял у него палку… и
приобрел смертельного врага. Мартена.
Жестоко страдающий, с изорванным в клочья лицом,
напоминающим страшную маску гоблина, какую только может представить себе
ребенок, Корт нашел в себе силы не потерять сознание и, прежде чем провалиться
в темноту, успел дать последний совет самому юному подмастерью [в Гилеаде, как
и в любом феодальном государстве, человек, овладевая навыками профессии,
проходит три этапа: ученик, подмастерье, мастер (в нашем случае – стрелок).] из
тех, кого ему доводилось учить: держись подальше от Мартена, во всяком случае,
пока.
– Он посоветовал мне подождать, пока история нашего поединка
превратится в легенду. – Стрелок обвел взглядом Эдди, Сюзанну и Джейка. –
Подождать, пока у моей тени на лице вырастет борода и начнет преследовать
колдуна в его снах.
– Ты последовал его совету? – спросила Сюзанна.
– Мне не дали, – с печальной, полной душевной боли улыбкой
ответил Роланд. – Я хотел подумать над этим, серьезно подумать, но… все
изменилось. И очень резко.
– Да, так бывает, – кивнул Эдди. – Уж я-то знаю.
– Я похоронил моего сокола, первое оружие, которое выковал,
и, возможно, самое лучшее. Потом… и вот об этом я тебе точно не рассказывал,
Джейк… пошел в Нижний город. Летнюю жару охладили грозовые ливни, и в комнатке
над одним из борделей, в которых так любил бывать Корт, я впервые лег в постель
с женщиной.
Он задумчиво пошебаршил палкой в костре, внезапно до него
дошло, сколь точно его движение ассоциируется с последними сказанными им
словами, и с кривой усмешкой отбросил палку. Дымясь, она упала около колеса
брошенного «доджа-аспена».
– Мне понравилось. Секс – это хорошо. Конечно, не так
хорошо, как мы представляли себе, шепчась об этом между собой, но…
– По-моему, молодые преувеличивают достоинства купленных
удовольствий, сладенький, – вставила Сюзанна.
– Я заснул, хотя внизу громко пели под пианино, а в окно бил
град. Проснулся наутро в… ну… скажем так, меня разбудил человек, которого я
никак не ожидал увидеть в таком месте.
